Немая сцена. Тишина. Потом взрыв бурных аплодисментов, смех, одобрительные возгласы. Как они рукоплескали! Я почти оглохла и чуть не провалилась сквозь землю от стыда.

Олег шагнул в сторону от микрофона и поклонился, то есть пьяная башка его резко упала на грудь. Народ на втором дыхании усилил овации. Микрофоном завладел физрук и как заправский конферансье показал на Олега:

— Гордость, не побоимся этого слова, русской сцены!

Обманутые люди аплодировали. Муж еще раз поклонился. Теперь это была пародия на реверанс: полы пиджака, защипнув пальцами, оттянул в стороны, вроде юбочки, и присел. Хорошо, хоть не упал!

И пока шел к нашему столику, Олег раздавал поклоны. Я кипела от ярости. Андрей сначала растерялся, потом к Олегу подскочил, схватил его руку:

— Уважаю! Ты настоящий мужик! Не серчай! Клянусь!

Олег, как заправский падишах или народный артист, изрек:

— Поживи еще!

Я буквально проглотила язык и только, что называется, стреляла глазами по столу — какой бутылкой треснуть мужа по голове. А он развалился на стуле, смотрит на меня победно-нахально и вдруг громко объявляет:

— Может, кто-нибудь хочет автограф получить? Я готов!

И к нему потянулись! Выпускники нашей школы в очередь выстроились. Я пыталась своих одноклассниц отловить, правду сказать, талдычила, мол, это ошибка, обознались, мой муж просто похож, он металлург, а не артист, мы в Череповце живем, а не в Москве. Куда там! Меня даже похвалили:

— Ты, Таня, всегда очень скромной была!

Липовый народный артист распоясался. Вспышки фотоаппаратов не прекращаются, Олег на чужих лаврах почивает:

— Как вас зовут? Лена Федорова? Пишем: Лене Федоровой с пожеланием счастья. И подпись. Кто следующий?

Вижу, тут словами не поможешь. Стала отпихивать поклонниц и поклонников, Олега за шкирку к выходу тащить. Я его волоку, он воздушные поцелуи посылает. Со всех сторон слышится: «Тань, что тебе, жалко? Тань, пусть для моей дочки распишется! Тань, а фото не захватила? Он когда с другими в кино целуется, ты сильно переживаешь? Тань! Такой мужик! Умереть не встать! На пьянку слабый, а на остальное? Чего ты нервничаешь? Мы же по-доброму, нам же интересно!»

Внимать разумным объяснениям подгулявший народ, в основной массе женский, способности не проявлял.

— Он не он, а другой! — твердила я и двигала локтем в бок Олегу. — Скажи!

— Я — это я! — бил муж себя в грудь и одновременно то ли кланяться пытался, то ли просто валился, чуть не клюкал носом в землю.

— Такси! — взмолилась я. — Этому артисту срочно требуется такси!

Нам не только нашли машину, но и принесли сумку, которую я забыла в ресторане. На станции водитель помог мне донести мужа до купе поезда и свалить на нижнюю полку. Денег не взял. Я рассыпалась в благодарностях и как бы не услышала: «Сколько бухих видал! Но чтобы Олег Янковский, как простой, наклюкался!»

Почему-то водитель был восхищен. В отличие от женщин-попутчиц.

Утром, когда Олег ушел в туалет, а я сползла с верхней полки, мне хором заявили:

— По вашей милости мы не спали всю ночь!

Возразить было нечего. Восемь часов Олег храпел так, что, если бы к перестуку колес нашего поезда добавили еще пять эшелонов, он бы их заглушил.

От вокзала до дома мы ехали молча, отношений не выясняли, хотя меня подмывало. Держала язык за зубами, потому что Олег выглядел жутко. Как ракетчик, подозревающий, что в бессознательном состоянии он подорвал значительную часть планеты.

После душа, двух таблеток аспирина и трех чашек кофе к Олегу вернулись мыслительные способности. Он все вспомнил, передернулся от отвращения и постановил:

— Забыть как дурной сон!

Если бы так!

Через неделю получаю письмо с родины. В конверте вырезка из местной газеты. Заметка «Почетный гость», при ней фото — Олег на сцене кланяется. Сердце упало. Читаю:

«Вчера в ресторане „Поплавок“ состоялся вечер встречи выпускников, учившихся в одной, не побоимся этого слова, альмаматери — школе № 28! В эти дни старейшее образовательное учреждение нашего города празднует свой 30-летний юбилей. По-разному сложилась судьба птенцов, выпорхнувших из родного гнезда, в далекие концы страны забросила жизнь питомцев школы № 28. Но дружба их осталась нерушимой и крепкой (мы друг друга узнать не могли). Спонсором встречи стал известный в нашем городе предприниматель Андрей Петрович Полынцев (это холодные закуски на банкете). Его неоценимый вклад в ремонт городского бассейна (детишки Андрея купаться желали), в строительство дорог (на личную дачу) и другие благородные дела не нуждаются в рекламе (о ней-то Полынцев никогда не забывает, мне успели рассказать). Не оскудела земля наша на меценатов и просто красивых женщин!

Почетным гостем вечера был, не побоимся этого слова, выдающийся артист Олег Янковский (похоже, физрук писал). Все мы помним его по замечательным фильмам „Мертвый сезон“ (наверное, имелся в виду „Щит и меч“), „Два бойца“ („Служили два товарища“), „Ностальгия“ (хоть тут не переврал) и многим другим (вовремя остановился).

Олег Янковский сопровождал свою жену и нашу землячку Татьяну Кривоносову, выпускницу школы № 28. Выглядит артист прекрасно и удивительно молодо (заметил-таки!). А причина, конечно, в его пылкой любви к новой (о ужас!) жене-красавице. Все присутствующие отметили рыцарское и галантное поведение народного артиста (это обещание морду набить?). Пожелаем им удачи и новых творческих свершений!»

Подпись под статьей скромная — «Яков Благородный».

Дьявол! Почему люди не занимаются тем, чему обучены? Ты физкультурник? Тренируй школьную сборную по волейболу! Артист? Играй на сцене! Я делаю анализы плавки стали, и пусть кто-нибудь мне скажет, что магниевый эквивалент ошибочен! Мой муж металлург-литейщик, таких, как он, специалистов днем с огнем…

К металлургу я и бросилась. Трясла перед ним газетой и вопила:

— Что ты наделал! Это же афера, подлог, обман! А если Олегу Янковскому статья в руки попадет или его жене? За что женщина, ей и так, наверное, досталось, будет страдать? Ужас, какие мысли в голову полезут! По себе знаю! Нас в суд потащат. И справедливо! Очковтиратель!

Выдохлась я быстро. Потому что на Олега было больно смотреть, переживал хуже моего. Случилось то, чего он больше всего опасался в жизни. Настоящему Олегу Янковскому не мешало бы в эту минуту посмотреть на двойника. Пригодилось бы для роли кающегося в страшных преступлениях грешника.

— Перебрал спиртного, — вяло оправдывался муж. — Да еще этот бизнесмен… чуть не лопается от самодовольства и от тебя не отстает. Захотелось его прибить или с носом оставить. Я выбрал второе. Мрак! Что делать? В кислоту лицо окунуть?

Мы долго жили в напряжении. К почтовому ящику подходили со страхом. Вдруг там повестка в суд? Да и сейчас, хотя полгода прошло, нет-нет да и вздрогнем от звонка в дверь. Пришли аферистов разоблачать?