– Дело не в этом, – осторожно объяснила Макитти. – Просто мы здесь впервые, и такая пища для нас непривычна. А ваш товар – просто исключительный!

Оскара больше тревожил лежащий ничком Цезарь, которого били судороги.

– Экзотические блюда иногда бывает трудно переварить. Кажется, у нашего друга с этим проблемы.

Биски перегнулась через прилавок, заполненный бродячими продуктами.

– Наверное, слишком сильно для него? Надо было предложить ему накус, на голодный-то желудок. – Она показала на полное блюдо каких-то светящихся фруктов, напоминавших оливки на колесах. Они разъезжали по блюду, сталкиваясь друг с другом. – Ему стало бы легче через пару минут, когда ролики накуса начнут растворяться в животе. Хотя я с вами не согласна, ваш друг не так уж страдает.

Глядя на них безумными глазами, Цезарь продолжал истерично хохотать. Оскар в ответ улыбнулся и, не обращая внимания на выражение убийственной ярости на лице друга, припечатал вытянутое лицо торговки увесистым ударом справа. Какао, сидевшая на корточках возле Цезаря, испуганно посмотрела на него, и даже Макитти немного растерялась.

Но только не Биски. Пошатнувшись от удара, она стала хватать ртом воздух, как рыба, которую вытащили из воды.

– Вот так-то лучше, чужестранцы. А то я уж начала думать, что вы собираетесь строить из себя знатных особ. – Она потерла ладошки, утыканные шипами. – Так что я могу вам продать?

– Как мы уже сказали, – повторил Оскар, – нам нужны сведения.

– Что нам нужно купить, у вас – не продается, – добавила Какао.

Интересно, подумал Оскар, позволяют ли ее огромные зрачки торговать и ночью? А вслух сказал:

– Мы приехали из страны, где много разных красок.

– Много красок?! – Старуха вытерла о фартук шипастые руки. – Да где это слыхано! Правда, я ведь не путешествую, и что я знаю о большом мире? Но даже там, наверное, красный цвет лучше всех, а?

– Да, конечно, – дипломатично согласилась Макитти. – Но на наше королевство наложили чары, из-за которых исчезли все цвета. Чтобы вернуть то, что было украдено, нам надо найти белый свет, в котором есть все остальные цвета.

И снова торговка начала хватать ртом воздух:

– Много красок, белый цвет – какие странные вещи есть за пределами Пьякила! – Она стояла за прилавком со своими подвижными продуктами, раздумывая над их просьбой. Потирая шипастой ладошкой подбородок, она производила звук, похожий на трепыхание мухи в железной сетке. – Свет – это не моя специальность. – Одной рукой она показала на прилавок в самом конце длинного строения.

– Видите вон тот красный флаг? Попробуйте спросить в лавке Фузвика. Он много ездит, это точно. У него отличный вкус, в еде он разбирается и всегда покупает у меня все самое лучшее. Если кто-то в Пьякиле и может продать вам белый свет, то это Фузвик.

– Спасибо. – Чтобы благодарность звучала поубедительнее, Оскар попытался лягнуть ее под прилавком, но тот был слишком широким, так что он не смог дотянуться до ее тонких шипастых ножек. Заметив его движение, старуха лукаво взглянула на него, в горле у нее булькнуло и в уголках больших глаз что-то заблестело. Кривым пальцем она смахнула слезинку.

– Все в порядке, чужестранец. Ты хотел это сделать – уже хорошо.

Оскар ожидал, что существо по имени Фузвик окажется человеком, может быть, немного полным и очень дружелюбным. Оказалось, ни то, ни другое. За прилавком антикварного магазина восседал огромный клоп. Его товары были рассованы и распиханы по полкам, чтобы хоть как-то вместиться в небольшую лавку. Таких ларьков вдоль стен шумного рынка было около пятидесяти. От разнообразия товаров, разложенных на прилавке, захватывало дух. Как, впрочем, и от запаха, который исходил от хозяина.

Сэму нравилось, что он может побыть в помещении с высоким потолком, где не надо нагибаться, поэтому он не зашел в лавку, а так и остался стоять посреди толпы покупателей, туристов, снующих во все стороны торговцев. Все они копошились вокруг него, как стая безумных пингвинов на айсберге. Тай стоял рядом со своим другом. Цезарь и Какао тоже остались стоять позади. Как обычно, расспрашивать владельца и вдыхать «божественный аромат», исходивший от него, досталось Оскару и Макитти.

– Это вы – Фузвик? – Оскар почти надеялся, что клоп ответит отрицательно.

– Да, я, – прожужжал тот, к кому был обращен вопрос. Его голос был мягким, как кленовое масло, что составляло приятный контраст его вони и противной внешности. Большие черно-красные мозаичные глаза внимательно оглядывали новых покупателей. Между глаз располагался слизистый хобот.

Им он шарил по тарелке с порубленными кусочками. Кем были эти кусочки раньше, Оскар предпочитал не знать. Неудивительно, что этот торговец был лучшим покупателем Биски, бравшим ее самые активные блюда.

– Чем могу заинтересовать вас сегодня, замечательные люди? Может быть, – тут он повернулся на своем деревянном стуле и взял какой-то дрожащий предмет, томившийся на задней полке.

– Нет, нет, не трогайте это! – Хотя Макитти была далеко не брезглива, но есть предел и ее стойкости. – Пожалуйста, не берите это. – Глядя на продавца, она чувствовала себя виноватой перед всеми жучками и клопами, с которыми она забавлялась и которых давила в не столь далеком прошлом.

– Ну ладно, хорошо. – Он распрямился на своем стуле, от чего в сторону покупателей хлынула волна еще большей вони. – А что тогда? Или, может быть, вы пришли, чтобы продать мне что-нибудь? – Передней лапой с когтями он показал на переполненные полки. – Сегодня мне ничего не нужно. Как видите, у меня и так большой выбор.

Возможно, если бы вы пользовались одеколоном или ароматизированным лосьоном, у вас было бы больше покупателей, мысленно посоветовал ему Оскар. Хотя, когда принюхаешься, запах кажется не намного хуже, чем от мокрой псины. Вслух же он сказал напрямик:

– Биски сказала нам, что если в Пьякиле у кого и есть то, что мы ищем, так это только у вас.

– А, Биски! – прожужжал торговец. – Милая Биски… Она разводит лучших бритых блипов во всем королевстве. – Сосредоточив свой взгляд на Оскаре, что просто изводило собачий нос, торговец прогудел: – И что же вы ищете?

– Белый свет, – просто заявила Макитти, оставаясь до поры до времени почти незамеченной. Она жертвовала собой, отвела от Оскара основной поток зловония торговца. – Нам нужна крупная партия белого света.

– И в чем бы это можно было нести, – добавила из-за спин Какао.

Поскольку Фузвику нечем было нахмуриться, пришлось несколько раз неуверенно пожужжать, как будто он летел, но внезапно ослабев, начал терять высоту. – Белый свет? Вы хотите купить белый свет?

– Вы не знаете, что это такое, – разочарованно вздохнул Цезарь.

Глядя мимо Оскара, продавец ответил резко:

– Нет, я знаю, что это такое. Вы что же, считаете меня невежественным одноглазым? Белый свет – это цвет всех цветов.