Следом за ними спустилась хозяйская дочка, державшая в охапке их прежнюю одежду.

— Ах, у вас такие роскошные наряды, — с надеждой в голосе воскликнула она.

— Можешь оставить их себе, — равнодушно ответила Марта. — Они изрядно поистрепались, но, возможно, ты найдешь им применение.

- Ваша Милость так добры, — взвизгнула от радости девушка и умчалась с одеждой, пока благородная дама не передумала.

— Вам нужно шпагу или палаш, сударыня, — заметил фон Гершов, критически осмотрев новый наряд камеристки. — Рейтарский камзол выглядит нелепо без оружия. Но, к сожалению, мне нечего вам предложить.

— Пока сойдет и так, — пожала она плечами в ответ. — Увы, моя шпага и пистолеты достались разбойникам.

— Ничего, я думаю, мы для вас что-нибудь раздобудем.

Так, разговаривая, они вышли из трактира, где на улице их ожидали Иржик и Старый Клаус.

— Мы можем трогаться; господин Болеслав, вы не подсадите ко мне принцессу?

— Конечно, сударыня. Но куда мы отправимся?

— В Брауншвейг, конечно!

— Ну уж нет, — громко возразила молчавшая до сих пор Шурка. — Эти бандиты именно так и подумают, а потому будут искать нас на юге.

— Хм, но чтобы попасть в Мекленбург, нам нужно как-то разминуться с ними — задумался фон Гершов. — Хотя мне нужно как раз туда. Меня ждет мой брат, я вам о нём рассказывал. Он командует охраной Катарины Шведской, и под его защитой вы будете в безопасности.

— И эта идея вполне может прийти в голову нашим похитителям, — снова не согласилась принцесса. — К тому же герцогиня Мекленбургская сейчас в Бранденбурге встречается со своим братом — королем Густавом Адольфом.

— Это точно?

— Верно, — кивнула Марта. — Я совсем об этом забыла. Скорее всего, ваш брат — тоже там.

— Тогда едем в Берлин. У меня есть важные известия для него и герцогини.

Померанец подсадил девочку в седло к матери и, критически посмотрев на них со стороны, хмыкнул. Было очевидно, что камзол на всаднице с чужого плеча, да и сидящая впереди девочка, хоть и была переодета, но все равно будет бросаться всякому встречному и поперечному в глаза. Но пока нет ни времени, ни возможности заниматься маскарадом всерьез — сойдет и так, а дальше будет видно.

— С вашего позволения, господа, я не поеду с вами, — неожиданно сказал Старый Клаус. — Простите, но я староват для таких дел и буду вам только обузой. Уж лучше я отправлюсь домой и расскажу их высочествам все, что с нами приключилось. Я думаю, им будет интересно, что это за разбойники тут завелись такие.

— Наверное, ты прав, — согласился фон Гершов. — Я оставлю тебе лошадь.

— Не стоит, сударь. Вам она будет нужнее, а я и так доберусь. Берегите принцессу, и да хранит вас Бог!

— Спасибо тебе за всё, Клаус, — горячо сказала Марта, — я никогда не забуду этого.

— Не за что, добрая госпожа, — улыбнулся старик.

— И как это ты вспомнила о том, что герцогиня отправилась в Бранденбург? — шепнула дочери Марта, когда они тронулись. — У меня вот совсем вылетело из головы.

— Просто у меня хорошая память, — пожала плечами Шурка.

Возможно, оттого, что разбойники оказались не слишком хорошими следопытами, а может быть, потому что не смогли предугадать их броска на восток, но маленькому отряду удалось оторваться от своих преследователей и без помех достичь берега Эльбы.

— Как мы переберемся на другую сторону? — обернулась к фон Гершову Марта.

— Здесь должны быть рыбаки, — пожал плечами померанец. — Думаю, они согласятся за небольшую плату перевезти нас.

— У нас совсем не осталось денег, — потупилась камеристка.

— Ничего страшного, — невозмутимо отвечал тот. — Пока нам станет и моих.

— Вы не останетесь без награды…

— В этом нет необходимости, сударыня, — неожиданно сухо отозвался Болеслав и отошел отдать распоряжения слуге.

— Что-то не так с этим парнем, — покачала головой внимательно наблюдавшая за их разговором Шурка. — Какой-то он странный, что ли?!

Тем временем, Иржик развел небольшой костерок и, повесив над ним на вбитом в землю колышке котелок, принялся кашеварить. Лошади, воспользовавшись маленькой передышкой, принялись щипать траву, а фон Гершов отправился искать перевозчиков. Марта с дочкой, чтобы не оставаться праздными, взялись помогать слуге господина фон Гершова.

Когда Болеслав вернулся, еда была почти готова, и вокруг разносился просто изумительный аромат. Во всяком случае, Шурка была готова проглотить котелок целиком — настолько она проголодалась.

— Как хорошо, что Ваша Милость вернулись, — обрадованно воскликнул Иржик, увидев хозяина. — Похлебка получилась на славу, и было бы очень неприятно, если бы она остыла или её съели без вас!

— Хорошо-хорошо, — прервал тот его излияния и повернулся к Марте. — Сударыня, покормите её светлость, пока у нас есть время. Скоро должен появиться лодочник.

Ситуация осложнялась только тем, что у них не было ни тарелок, ни мисок, да и ложки было всего две: небольшая серебряная померанца и оловянный черпак его слуги. К тому же похлебка была ужасно горячей, но мать зачерпывала понемногу и, подув, остужала варево, которое с удовольствием уплетала девочка.

Вообще-то, Шурке было, немного неудобно есть одной, пока другие стоят и смотрят, но выбора все равно не было, не говоря уж о том, что она была самой маленькой среди присутствующих. Поэтому принцесса решила, что все лучшее — детям, и без излишних рефлексий принялась за поздний завтрак или ранний ужин — тут разве разберешь с такой жизнью?

Едва она успела насытиться, появился нанятый фон Гершовым рыбак, на довольно-таки утлой лодочке.

— Мошенник! — нахмурившись, воскликнул Болеслав. — Ты же уверял, что сможешь переправить четырёх людей, с лошадьми!

— Верно, Ваша Милость, — невозмутимо парировал тот. — Но я не говорил, что сделаю это за один раз!

— Но в твоё корыто не поместится даже одна лошадь!

— Еще не хватало, чтобы в мою лодку залезал кто-то с копытами! Ваши лошадки прекрасно переплывут сами, а вы будете держать их поводья. Не пройдет и пары часов, как вы окажетесь на другом берегу.

— Чёрт с тобой! — выругался померанец и, махнув рукой, добавил: — но деньги ты получишь не раньше, чем мы все окажемся на землях Бранденбургской марки.

— Как будет угодно благородным господам, — обрадовался тот и направил свой ковчег к берегу.

— Вам тоже надо поесть, — обратился к Марте фон Гершов.

— Благодарю Вас, но как же Вы?

— Обо мне не беспокойтесь, я солдат и привык к лишениям. Что касается Иржика, то он прекрасно отобедает, пока мы будем переправляться на ту сторону. Поверьте мне, он нигде не пропадет. Сначала в лодку сядем мы с девочкой, а затем этот прохвост перевезет моего слугу. И еще, пожалуйста, не титулуйте вашу дочь, пока мы не останемся одни. Не стоит этому прохиндею знать, кого именно он переправил. Слугу я тоже предупрежу.