— Всегда возвращаетесь к ночи? — недовольно добавила его матушка.

— А мы нагрянули к вам спонтанно, — с нервной улыбкой выстрелила предупреждающий взгляд в сторону недовольной мадам сваха. Какая наглая ложь! Неужели я не догадаюсь, что провокация тщательно спланирована?

Возникла странная пауза. Гости чего-то ждали. Наверное, когда я спрошу, за каким демоном — ой, — по какому замечательному поводу тесный коллектив собрался в моей скромной гостиной. И самое главное, почему именно в моей? Но я прикусила язык, догадываясь, что вряд ли хорошие люди приходят без предупреждения всей семьей и с цветами. Да и присутствие свахи недвусмысленно намекало…

— Вы присаживайтесь, — наконец нашелся Ашер, указывая на клочок дивана возле своей мамы.

— Пожалуй, принесу табурет из кухни, — немедленно отказалась я толкаться локтями и бороться за диванные права с мадам Богарт. Все равно она победит.

Так и уселась в расстегнутом пальто, на старом табурете с расшатанными ножками перед всей честной компанией.

— Итак, что вас довело… привело в мой дом? — с любезной улыбкой поинтересовалась я.

— Милая Лаэрли, — деловым тоном начала сваха, — сегодня Ашер прислал мне восторженное письмо о том, что очарован вашей красотой, независимостью, вежливостью и… к-хм… красотой.

Удивительно, как ничтожно мало хороших качеств имеется у нимфы с большими долгами и желанием взять на воспитание племянницу. Что говорить, красота спасет мир и Шерочку Богарта от мамочки.

— Я вас благословляю! — взяла переговоры в свои руки мама. — Господин Богарт тоже. Правда, папа Шерочки?

— Так и есть, дорогая, — проблеял он.

— Боже мой, что мы тянем и мнемся? — всплеснула ухоженными руками мадам Салазар. — Давайте просто назначим дату.

— Чего? — хлопнула я глазами, чувствуя, что происходит нечто серьезное, а я как последняя дура никак не уловлю сути.

— Помолвки, конечно же! — воскликнула она.

— Чьей помолки? — переспросила я и глянула на взволнованного Ашера:

— Нашей помолвки?

— Шерочка, действуй! — величественно кивнула мама.

Он снова вскочил с дивана и решительно шагнул в мою сторону. Невольно я сжала деревянное сиденье и быстро подвинулась вместе с табуретом, неприятно проскрежетав по дощатому полу ножками.

— Только не надо вставать на колено! — вырвалось у меня.

— А что же тогда делать? — растерялся Шерочка.

— Сесть на диван? — почему-то прозвучало вопросительно. — Или даже на стол! Он из железного дерева и точно выдержит. Хотите — пристраивайтесь на полу, я вчера как раз убиралась.

Жених замялся. Взгляд забегал между матушкой и госпожой свахой. Ни та, ни другая не торопились давать подсказок. Потоптавшись на месте, он все-таки пристроился обратно, втиснувшись между маминым боком и подлокотником. В который раз в комнате стало очень тихо и конфузно. А Рута все еще мерзла на крылечке…

— Дел невпроворот. — Мадам Богарт слепо плыла на своей волне. — Нужно составить список гостей и обязательно не забыть о господине Гарде. Он будет почетным гостем.

— Отличная идея! — деятельно поддакнула сваха. — Вообще, Лаэрли, вы же сирота. Пусть господин Гард ведет вас под венец.

Под мой венец?! Он скорее подведет меня под монастырь! Я подло и сильно подавилась на вдохе. Так раскашлялась, что слезы из глаз полились. Ни в одном страшном сне не могло привидеться, чтобы Соверен, наряженный в дорогой костюм, провожал меня к алтарю в трясущиеся от волнения руки Ашера Богарта, которому мама прямо перед ритуальным камнем подтирала розовым платочком слюни!

— На следующей неделе мы организовываем званый ужин, где и объявим о помолвке, — продолжила мадам Богарт. — Вы же передадите господину Гарду приглашение?

— Зачем? — слабо выдавила я.

— Ради карьеры будущего мужа…

— Уважаемые, придержите коней! — вырвалось у меня.

Хотела сказать что-нибудь политесное вроде «дайте мне секундочку прийти в себя и осознать, что я в дурдоме», но получилось резко, грубо и очень категорично. Зато действенно! Замолчали абсолютно все, и даже часы на комоде перестали басовито тикать. Никак снова закончился завод.

— А чего тянуть? — прервала паузу маман. — Шерочка хочет красивую нимфочку и хорошие знакомства, а я хочу, чтобы он женился. Холостого мужчину никогда не выберут смотрителем музея. Вы нам подходите. Гордитесь, госпожа Астор!

— Нет я, конечно, горжусь, — уверила я, — но мне не подходите — вы.

— Что значит, не подходят? — охнула сваха.

— Это мы-то не подходим?! — воскликнула мадам Богарт.

— Мама, тише, — забормотал Ашер, — а то у вас сердце прихватит.

И только господин Богарт прятался за большим веником гвоздик.

Кажется, я начинала понимать истинное назначение букета. Если мы сейчас не сговоримся, а мы не сговоримся, то эти цветочки тут же пойдут на мои похороны…

— Вы встретились с моим сыном, — начала перечислять матушка, — понравились ему, заставили тащиться господина Богарта с цветами на другой конец острова, а он человек немощный! Мог просто сидеть в конторе и писать циферки в счетную книгу.

— Это все сделала я? — пробормотала я себе под нос.

— И вы говорите, что не хотите выходить за Шерочку замуж? Чем же мой сын плох? — прищурилась она. — В отличие от вас, у его есть высшее магическое образование!

Все! Пришло время признаний.

— Я подозреваю, что не смогу сжиться с его мамой.

В комнате воцарилась зловещая тишина. Было слышно шумное сопение Богартов. Всех разом.

— Шерочка, — дрогнувшим голосом прошептала мама, — мы уходим! Вставайте, господин Богарт, нам здесь не рады! Цветы заберите с собой, пригодятся.

Они выходили шеренгой, друг за дружкой, заставив Руту испуганно вжаться в лестничные перила.

— Знаете, госпожа Астор, мой Шерочка — это ягодка высшего сорта! — оглянулась в тесном холле мадам Богарт. — Он недолго проходит в женихах. Клянусь, что пришлю вам свадебную карточку, чтобы вы увидели, чего лишаетесь!

— Буду за Ашера искренне рада, — согласилась я. — Карточку присылать не надо.

Сваха, сохранявшая принужденное молчание, вдруг притормозила рядом со мной и тихо произнесла:

— Я отказываюсь c вами работать!

— Спасибо. У меня не выходило придумать, как сказать, что вы уволены, — искренне поблагодарила я, и у Салазар вытянулось лицо. — Деньги можете оставить. Главное, больше никого не приводите ко мне домой.

— До свидания, — жалобно пробормотала Рута вслед оскорбленным гостям и юркнула в тесный холл.