Не знаю, что меня в ней так привлекло, но я просто стояла и смотрела, пытаясь понять, почему она кажется мне знакомой. Заметила, как цепко и пренебрежительно она оценивает меня, как окидывает взглядом мой застиранный халат и домашние тапочки с ушками. Как кривит рот в ухмылке, будто говоря: «Господи, что за убожество». Буквально за секунду до того, как она переступает порог моей квартиры, останавливается в метре и начинает говорить, я понимаю, кто она. Мать Артура.

— Что же ты пообещала ему? — кидает так, будто я никто и ничто. Снова окидывает меня взглядом с ног до головы, щуриться и продолжает: — Что ТАКОГО ты ему можешь предложить?

Не знаю почему, но я просто молчу. То ли на меня действует её угнетающая аура, то ли слова, брошенные, как я понимаю, в запале, но я не могу ничего сказать. Слова застревают в горле, и я сглатываю болезненный ком. Почему-то именно сейчас осознаю, что это конец. Его мать пришла сюда не просто так. Видимо, на это есть причины, и я не ошибаюсь. Когда она произносит следующие слова, я уже умираю. Медленно, долго, мучительно… невыносимо больно и тяжело. Даже вдох и тот отдаётся болезненными спазмами в лёгких.

— Виктория, — обращается ко мне по имени. — Я понимаю, что Артур для вас — нечто новое, — странно, но она переходит на «вы». — Он молодой, а вы… кхм… женщина в возрасте, тем более с неудачным браком.

— Что вам надо? — не узнаю свой голос.

Ощущаю себя наблюдателем эпичной картины, но никак не одним из её участников. Я не хочу слушать то, что она говорит. Не хочу, потому что это правда. Всё правда. Он молодой, я старше — классика жанра для тех, кому запрещено быть вместе, кого точно не поймут окружающие. Я не хочу слушать дальше. Мне уже больно. Уже невыносимо слышать то, что я и так знала.

— Мне? — она смотрит на меня, как на ненормальную. — Мне ничего не надо. Я хочу, чтобы вы отпустили моего сына. У него есть девушка, она беременная, а вы… вы просто его мимолётное влечение, помешательство. Не знаю, что он в вас нашёл. Вероятно, вы его обхаживаете, готовите, стираете и…

Дальше я уже не слушаю. В голове вертится только «девушка» и «беременная». Набираю в лёгкие побольше воздуха и выдаю:

— Какая девушка?

— А вы не знали? — она говорит участливо, но я угадываю нотки фальши.

Конечно, я не знала. Более того, я даже не верила. Не хотела верить в то, что он мог вот так… ночью со мной, а днём… Нет, не думать. Это ложь! Ей просто не нравится то, что она видит, она просто не принимает того, что он со мной.

— Виктория, — пытается подойти ко мне, но я делаю шаг назад, упираясь во входные двери, которые успела закрыть после того, как она вошла. — У Артура есть девушка и, вполне вероятно, скоро будет свадьба. Её зовут Рита и буквально позавчера мы узнали, что она беременна. Неужели у вас хватит совести оставить ребёнка без отца? — да, она знает, куда давить. На что нажать, чтобы собеседник почувствовал вину, стал эдакой букашкой в большом мире.

Мама Артура говорит ещё что-то, пытается донести до меня свои мысли, поделиться соображениями, но я её не слышу. В моей голове крутится имя «Рита» и слово «беременная», а в мыслях возникает воспоминание позавчерашнего вечера, когда он приехал нервным, даже повысил голос на меня. В мыслях сразу всплывает картина, где я вижу Риту, сидящую у Артура на коленях, мне мерещится их поцелуй, то, как она его обнимает, а его руки покоятся на её талии…

— С вами всё в порядке? — слышу женский голос и не сразу понимаю, что его мать всё ещё тут.

— Уходите, — еле слышно, но с ноткой уверенности говорю я. Возможно, уверенность мне мерещится, и я просто хочу так думать.

— Виктория, я надеюсь вы не сделаете глупостей? Артур он такой ветреный, вы не первая вот такая жертва, — тараторит она, мило улыбаясь мне в лицо.

Я не выдерживаю. Больше ни минуты этого бреда.

— Вы уберётесь? — стараюсь говорить так, чтобы не выдать своего состояния.

— Виктория, мне очень жаль… — понимаю, что она будет долбить дальше.

Будет вгонять нож по самую рукоятку. Ей наплевать на мои чувства, и нихрена ей не жаль. Ни грамма. Я поднимаю голову, расправляю плечи, отодвигаюсь от двери, открываю её, подхожу к матери Артура, беру её за руку и вывожу на лестничную площадку.

— Да что вы… — она пытается возмутиться, но я захлопываю дверь перед её носом.

Закрываю её на засов, поворачиваю ключ, жду, когда хлопнет входная дверь в подъезде. И только после этого медленно спускаюсь на пол. Лучше бы я сотрясалась рыданиями, но нет. Я молча смотрю в одну точку, а затем медленно поднимаюсь, достаю телефон и набираю Лену. Наверное, это была последняя надежда.

— Привет, — говорю сразу после того, как она отвечает на звонок, — как дела?

— Привет, — радостно отвечает подруга, — всё хорошо.

— Ты с Даней? — не знаю, зачем я спрашиваю, ведь и так всё понятно.

Когда я поговорила с Даней, он был в глубоком шоке. Сказал, что не видел никаких синяков, да и Лена ничего ему не рассказывала. Я была не удивлена. Она и мне не говорила. Не знаю, что там у них происходило после нашего разговора, но буквально несколько дней назад Лена позвонила и сказала, что сбежала с Даней. Забрала ребёнка и подала на развод. Артур обещал помочь с деньгами, договориться с адвокатом, если что — свидетельствовать вместе со мной.

— Да, я с ним. Что-то случилось? — обеспокоено спросила Лена. — Тебя нашёл Игорь?

— Нет, всё… нормально. Как дела у Ритки?

— Господи, даже не спрашивай, — затараторила Ленка. — Она залетела, представляешь? И не говорит от кого. Молчит, как партизан. Ни слова вытащить нельзя.

Ленка говорила что-то ещё, но я уже не слышала ничего. Нет, таких совпадений не бывает. Просто не существует. Первым порывом после того, как я закончила разговор, было собрать вещи и уехать. Неважно куда, не имеет значение на сколько, просто уехать, чтобы не видеть его. Это было первым порывом, но потом я передумала. Не знаю, что ещё мне нужно было узнать, чтобы уйти, в какое ещё болото окунуться, чтобы хлебнуть грязи сполна, но я осталась.

Дождалась возвращения Артура, вела себя так же, как и всегда: улыбалась, обнимала. Когда он ушёл в душ, достала его телефон, быстро зашла в сообщения и чуть не вскрикнула.

Именно теперь умерла последняя надежда. В Вайбере нашла только одно сообщение от Риты:

«Ты сегодня приедешь?»

Написано утром, но ответа от него нет. Прокрутила СМС. Все предыдущие удалены. Пожалуй, больше доказательств мне не нужно. Всё понятно. Пока в душе шумела вода, я смогла успокоиться, прийти в себя и держать маску дальше. Да, можно было устроить скандал, сделать разгром, но что бы это мне дало? Я бы только потешила его самолюбие, показала свою уязвимость и зависимость. Нет. Всё будет иначе. Пока не знаю как, но я не опущусь до скандалов. Не будет выноса мозга и истерик, обвинений и ненужного хлама. Я не могу показать ему свои чувства, не могу обнажить душу, потому что потом точно не соберу себя обратно, не смогу склеить то, что и так разлетится на мелкие осколки. Я должна ударить в ответ. Ударить, даже если ему не будет больно…