Сама деревня представляла собой скопление пещер. В центре же возвышалось огромное строение, похожее на гигантский перевернутый котел. Его стены, сложенные из больших блоков спрессованного снега, блестели на солнце, слепя глаза, словно сделанные из брильянтовой крошки. Тем страннее было видеть уютный дым, струящийся из крыши. Внутри явно жгли костер и не боялись, что подтаявший снег рухнет им на голову. Потрясающая самоуверенность.

Вокруг ошивались огромные волосатые типы в темных кожаных или меховых штанах, грубых сапогах устрашающего размера и безрукавках из меха различных животных. Встречались как шкуры козлов, так и волков и барсов. Последние заставляли тигра настороженно фыркать. Оказаться чьей-то одеждой ему явно не улыбалось.

Теперь уже мы стали напоминать то ли узников, ведомых на расправу, то ли гостей в сопровождении почетного эскорта. Нас обступили со всех сторон серьезные мрачные типы, на чьих довольно противных мордах, не обезображенных следами интеллекта, без сурдоперевода читалось сильное сомнение в радости шамана нашему визиту. Думаю, они вполне могли найти нам более интересное применение, например пригласив на обед в качестве закуски, а костями коня смачно поковыряться в зубах, просто не хотели нарушать традицию и решили сначала представить нас вождю. Ну и огласить меню заодно.

К моему большому удивлению, нас торжественно отконвоировали к снежному строению. Вход в него закрывала огромная волосатая шкура, судя по размерам и гигантским бивням, на которых она крепилась к притолоке, это вполне мог быть мамонт. Но руку на отсечение не дам, могу и ошибаться. В дверной проем легко мог проехать всадник, но рыцаря и оруженосца отчего-то заставили спешиться. Что ж, если на поверку сооружение окажется гигантским холодильником, в котором все племя дружно хранит припасы на зиму, сие не удивительно. Я, например, тоже предпочитаю хранить разные сорта мяса отдельно. А на месте троллей я бы настоятельно порекомендовала рыцарю еще и доспехи снять. Мало того что громыхает противней тридцати консервных банок, привязанных к автомобильному бамперу, так еще заморозка выйдет с металлическим привкусом. Хотя… Может, тролли обожают поедать консервы. Кто их знает?

Изнутри строение выглядело как скорлупа гигантского яйца. Кто бы мог подумать, что тролли такие замечательные строители. Это же надо так искусно пригнать снежные блоки, что швов не видно и стена кажется монолитной, словно ее создал причудливый каприз природы. На стенах кое-где висели шкуры, оружие, а в центре прямо на земле тролли жгли костер. Свободные от конвоирования члены клана мирно расположились вокруг и трапезничали зажаренным до черноты мясом сомнительного происхождения. Подозреваю, что это предыдущие послы от Арданассак, принесшие каменную записочку шаману.

Вперед выступил наш провожатый и разразился пламенной речью, сопровождая ее бурной жестикуляцией. Переводил для глухонемых, наверное. Как жаль, что я не владею ни тролльим, ни языком жестов.

«Неуч», — не смог удержаться от сарказма Кумивар.

«Сам дурак», — совершенно по-детски откликнулась я и чуть не показала язык с досады, но вовремя сдержалась.

Вождь клана мог неправильно истолковать жест, приняв на свой счет.

«Ты не много потеряла, — утешил Джастудай. — У троллей грубый язык и в большинстве своем состоит из ругательств. Тролли говорят, что врагам нужно хамить, чтобы уважали, а союзникам, чтобы такую заразу не сглазили и ни одна холера не взяла».

«Хм. Интересная позиция. А в глаз за это получить не боятся?»

«Нет. Хорошая драка троллям только в радость. Боевой дух, говорят, укрепляет, да и искусству боя учит».

«Тоже мне искусство, — тут же вклинился Кумивар, — друг дружку тузить да бока почем зря мять. То ли дело благородное искусство боя на мечах…»

«Меч — прекрасное оружие. В этом я с тобой согласен, — наставительно изрек Джастудай. — Но троллья булава — оружие смертоносное и вполне успешно может противостоять мечу».

Самой гнусной рожей, на мой взгляд, обладал вождь. Теперь ясно, в кого пошла тролльчанка, чью судьбу пыталась устроить Арданассак с помощью мнимого приворота. Судя по тому, что жених сидел тут же и с довольным выражением морды уписывал горелое мясо, с хрустом разгрызая кости, со сватовством все обстояло хорошо. Надеюсь, на свадебный обед нас не пригласят. Не хотелось бы получить несварение желудка после дегустации подобных кулинарных шедевров. С другой стороны, стать одним из блюд в меню не хотелось еще больше. Оставалось надеяться, что шаман прочтет надпись на камне (зря, что ли, эльфы его тащили?), проникнется благородным духом нашего поиска и тут же организует краткое турне в ад для общения с демонами. Ну или сам призовет их и выдаст краткую справочную информацию с обязательным приложением подробной карты. Второй вариант, разумеется, предпочтительней.

Вождь воинственно ткнул в нашу сторону полуобглоданной костью и «любезно» поинтересовался, кто мы такие и какого ляда шатаемся по их горам. Не дай боги, задерет какой-нибудь барс или облачный кот, и объясняйся потом с ушастыми, почему в пещерах так часто встречаются кости их сородичей. Дипломатические отношения с эльфами хуже некуда, и не хватало еще отдуваться за всяких ненормальных. Короче, коль умом скорбны — сидели бы дома. Нечего троллям репутацию портить, и без того желающих хоть отбавляй. Тролль говорил на всеобщем наречии. Но использовал массу выражений, в приличном обществе не используемых. К концу речи Кехт и Лисса сделались пунцовыми словно вареные раки.

Ответное слово взял Тиррэль. Впрочем, других желающих представлять нашу группу перед тролльей общиной все равно не было, поэтому голосование проводить не стали. Темный эльф выступил вперед с изяществом опытного царедворца, таща на буксире светлого (камень они несли вместе, и пока никуда не приткнули оригинальное послание гадалки).

— Приветствую храброго вождя горных троллей! — начал свой вдохновенный монолог Тиррэль. Затем с чувством, толком и расстановкой рассказал, как всю жизнь, чуть ли не с самого младенчества, любил и почитал троллей за их непревзойденное воинское искусство, простоту и самобытность нравов и легендарную храбрость. А тех, кто думает иначе, смачно заклеймил позором, обозвав злобными завистниками и мелкими злопыхателями, чем вызвал одобрительную отрыжку у вождя. Следом представил всех членов группы, включая Тиграша, коня и ослика, которым почему-то разрешили присутствовать. Из всех животных Тиррэль знал лишь кличку тигра, потому лошадь гордо назвал «боевой конь рыцарский», а ослика соответственно «осел».

Вождь благосклонно кивнул всем разом, включая четвероногих участников похода, отчего мы с облегчением заключили, что начало переговорам положено, и лорд Тиррэль, если отец искомой принцессы клана Вечного рассвета откажет ему от двора, вполне может пошпионить в клане троллей. Если, конечно, согласен жить в пещере, терпеть холод и грубость троллей.

Само путешествие темный эльф умудрился расписать столь велеречиво, что даже мы ничего не поняли, хотя сами принимали в нем участие, а он присоединился только в Вольтурнуиэле.

«Хорошо излагает», — искренне восхитился Джастудай.