Итак. Все окончательно запуталось. Одно я понимала четко — происходящее не может быть простым стечением обстоятельств.

Вернувшись в город, я первым делом направилась к Иннокентию Сигизмундовичу и рассказала как обстоят дела.

— У нас нет выбора. Нужно обратиться в полицию.

— И что они сделают? — воскликнул старик, — а я тебе отвечу — НИ-ЧЕ-ГО. Мы только потеряем драгоценное время, понадеявшись на них.

— Они хотя бы проверят пересекал Алексей границу или нет…

— Как же я об этом сразу не подумал, — Иннокентий Сигизмундович судорожно стал рыться в содержимом ящиков своего стола.

Ему понадобилось время чтобы найти старую, потрепанную записную книжку. Ничего не объясняя, он сделал звонок и попросил знакомого узнать насчет Алексея. Нам оставалось только ждать. Я налила чай, руки непривычно дрожали. Мы молча вдвоем сидели и смотрели как он остывает в кружках, пока знакомый Иннокентия Сигизмундовича не перезвонил.

— Да?.. Ты уверен? Спасибо, я у тебя в долгу…

Старый антиквар положил трубку и откинулся на спинку стула.

— Боже, не томите, что он сказал?!

— Алексей пределы страны не покидал.

Закрыв лицо ладонями, я попыталась взять себя в руки. Теперь не было никаких сомнений. Лешу похитили. И Ярослав не просто так исчез с радаров. Мне вспомнилась история с ключами. Если подумать, у личного секретаря была тысяча и одна возможность снять копии с ключей.

О том, что Алексея возможно уже нет, я старалась не думать. На Иннокентия Сигизмундовича было жалко смотреть. Он побледнел, на лбу выступил пот. Судорожно выпив таблетки, старик прикрыл ненадолго глаза. Нам обоим нужно было время все обдумать.

— Возможно к исчезновению причастен бывший Василисы, — в конце концов сказала я, — попробую с ним встретиться. Он глава байкер клуба «Богатыри», надеюсь из этого что-то вдет.

— Это может быть опасно, — неуверенно заметил Иннокентий Сигизмундович.

— Я буду осторожна. На публике мне ничего не грозит.

— Давай все же прежде чем идти на риск убедимся еще в одном моменте…

Он замолк, погрузившись глубоко в свои мысли.

— Иннокентий Сигизмундович, в чем вы хотите убедиться?

— В том, что Алексей все еще жив.

Эти слова больно резанули по моей и без того расшатанной нервной системе. Если похитители решились на такой шаг, значит они отчаялись самостоятельно найти иглу и сейчас скорее всего… От осознания происходящего мне стало плохо.

— Каким образом? — спросила я.

— Мы обратимся к гадалке.

Сначала я думала, что старик попросту сбрендил. Не хватало еще тратить время на шарлатанов, но Иннокентий Сигизмундович наставила на своем.

— Уверяю вас, Глафира профессионал своего дела. Экстрасенсорные способности реальны. Мы просто убедимся, что риск, которому вы подвергнете себя стоит свеч, только и всего, — говорил он, записывая мне на листочке имя и адрес.

— Может быть просто позвоним, она разложит там свои карты или еще что и не придется тратить впустую время на дорогу?

— У нее нет телефона. Придется ехать лично… Ну же, не медлите! И непременно позвоните мне, как закончится встреча.

Поверить Иннокентию Сигизмундовичу было непросто, с другой стороны еще несколько месяцев назад я знать не знала о существовании Кощея. Если так подумать, то дар предвидения не такая уж и дикость.

Все еще в сомнениях вперемешку с отчаянием, я тряслась в общественном транспорте и пыталась представить, что же меня ждет. По факту, я не знала что делать дальше. Это на словах встретиться с Ильей Муромцевым было просто, а на деле…

Жила Глафира на окраине города в старой хрущевке. Мне даже показалось, что я попала в прошлое, лет на двадцать назад. Около подъезда самодельная лавочка, дверь без домофона на обычной пружине. Внутри было тепло и пахло подвалом. Помявшись несколько секунд у старой двери, отделанной дермантином и канцелярскими кнопками, я все же нажала на звонок. Послышался чирикающий звук. Шаркающие шаги замерли с той стороны. Дверь открылась.

— Здравствуйте, — сказала женщина лет шестидесяти в чалме, — проходите.

Глафира не задавала никаких вопросов. Я шагнула внутрь. Старая обшарпанная квартирка, не видевшая ремонта со времен распада СССР. Все в ней было знакомо. Такой же паркет елочкой лежал в музыкальной школе, где я училась. Такие же обои кажется были у моей бабушки на кухне в детстве. Вместо дверей — длинные гирлянды лесенкой из фантиков от конфет. Старая лакированная мебель. Люстры с сережками из стекла. Другими словами, эта квартира создавала впечатление, что я когда-то уже здесь была и в то же время находилась впервые.

— Насмотрелась? — вернула меня в реальность Глафира и я переключила свое внимание на нее.

Некая экстравагантность в внешности гадалки конечно же присутствовала. Одна чалма чего стоила. Под всеми атрибутами в виде обилия перстней, массивных серег и не менее массивных бус, проглядывалась когда-то красивая женщина.

— Простите, я…

— Ни слова больше, — перебила меня гадалка и приложила кончики пальцев к вискам, — вижу мужчину рядом с тобой. Статный, красивый, но что-то вам мешает быть вместе… Что-то его держит…

Приоткрыв рот, я ловила каждое ее слово.

— Потеряла нить, — тут же сменила тон разговора Глафира, — нужно раскинуть карты. Первичная консультация три тысячи, если увижу порчу или венец безбрачия ценник будет обговариваться отдельно.

— Мне дал ваш адрес Иннокентий Сигизмундович, — сказала я, борясь с желанием поскорее уйти, — наш общий знакомый пропал и мы надеялись, что вы поможете его найти.

— Вот оно что, — уперев руки в бока, гадалка тут же сменила свое амплуа, — старый пердун еще жив. Хоспади, когда он уже от меня отстанет! Ну что встала. Проходи коль пришла. Раз в жизни попросишь об услуге и потом до смертного одра расплачиваешься. Говорила мне мама с евремями не связывайся, но нет, я же умнее всех. Тьфу ты…

Я сняла сапоги и повесила пальто. Тем временем гадалка все еще ворча прошла в комнату и раздвинула тяжелые, не пропускающие свет шторы. При свете дн весьма повседневно, словно старушка тут раскладывала пасьянс, а не предсказывала будущее.

— И кто пропал? — перешла к делу гадалка, задувая расставленные по комнате свечи.

— Друг Иннокентия Сигизмундовича.

Как по другому объяснить я не знала. Алексей вроде бы теперь был для меня никто. Его даже бывшим назвать было сложно…

— Друг значит, — она пытливо на меня посмотрела, — ну ладно. Фото есть? Или личная вещь?

— Простите, нет, — тихо ответила я.

— Отлично, сейчас третий глаз открою и по звездам его найду! — проворчала Глафира.

— Подождите, кажется есть…