В Голландии я впервые познакомился с деятельностью так называемых двойных агентов. Многие пойманные шпионы, которые считали разведку своим призванием и источником заработка, сразу же после пленения соглашались «перевернуться» и начать работать против своих прежних хозяев. Тогда ко мне в первый раз пришло осознание того, что исполнение по-настоящему опасных спецзаданий можно доверять только особо проверенным добровольцам. При этом решающее значение приобретала приверженность нашим идеалам и готовность отдать свою жизнь во имя интересов немецкого народа. Только при соблюдении этих условий можно было рассчитывать на успех. Без такого внутреннего стержня в ситуации, в которой человек для исполнения задания должен будет пожертвовать собой, ожидать от него особой стойкости не приходилось, и имевшиеся отдельные редкие исключения только подтверждали данное правило.

В том же голландском разведцентре абвера мне также стало известно, что с англичанами ведется радиоигра, причем весьма успешно. Абверу удалось захватить более десяти радиопередатчиков со всеми кодовыми словами и ключами, после чего для введения противника в заблуждение при помощи агентов, согласившихся принять участие в операции, с Англией был организован радиообмен.

В результате, в частности, в Голландии удалось вскрыть целую агентурную сеть, в которую входило более ста человек. Поскольку подпольные организации противника пока не проявляли активности, то с арестом их членов решили подождать, так как от продолжавшейся радиоигры ожидалось получить еще большие результаты.

В донесениях я также прочитал, что в английских спецшколах развернулось обучение по использованию бесшумных пистолетов. У нас, у немцев, такое оружие еще не производилось. Не попадалось оно и во время производимых арестов на оккупированных территориях западных стран. И тут ко мне пришла в голову дерзкая идея — а что, если заказать его в ходе продолжающейся радиоигры?

Голландский разведцентр абвера эту мысль одобрил, и уже через две недели, когда я вновь прибыл в Голландию, в Гааге мне передали соответствующий образец. Это был однозарядный револьвер калибра 7,65 мм в довольно примитивном исполнении. Однако вполне вероятно, что именно в этой простоте и крылась возможность его безопасного применения. На наш запрос от имени агента под псевдонимом Сокровище оружие в спешном порядке доставили самолетом из Англии, а немецкие спецслужбы его перехватили.

Я сразу же опробовал револьвер из окна служебного помещения, выстрелив в стаю уток, рассекавшую водную гладь городского канала. Выстрела действительно почти не было слышно, и даже утки не обратили внимания на пулю, вошедшую в воду рядом с ними.

Среди брошенного англичанами оружия в Голландии, Бельгии и Франции обнаружился и пистолет-пулемет «Стэн»[85]. Мне с самого начала нравилась простота его конструкции и очевидная низкая стоимость производства. К этому оружию следовало бы добавить глушитель, технология изготовления которого держалась в Англии под большим секретом. Мне очень хотелось раздобыть этот глушитель, только вот возникал вопрос, как это сделать? Запрос по радио на этот раз не дал никаких результатов, и мы пришли к выводу о том, что либо англичане на своем острове что-то пронюхали, либо новое изделие планировалось к применению только позднее.

Совершенно случайно мне стало известно, что в Англию собирается один голландский капитан. На своем небольшом катере через Швецию он намеревался добраться до порта в Шотландии и забрать там почту, предназначавшуюся для английских агентов в Голландии. По моей просьбе ему поручили выполнение дополнительного задания — потребовать глушитель к пистолету-пулемету «Стэн».

В результате где-то в июне 1943 года я стал первым в Германии обладателем данной приставки и был в восторге от возможностей военного применения этого адаптированного для наших целей оружия. Сколько потерь могла бы избежать оснащенная им разведывательная группа! Ведь при случайном столкновении с противником она не произвела бы столько шума, неизбежно возникающего при перестрелке, и не привлекла бы к себе внимания других подразделений неприятеля. Мне кажется, что любой солдат на фронте, которому доводилось принимать участие в различных рейдах и разведывательных мероприятиях, обрадовался бы такому оружию.

Однако в Берлинском управлении вооружений сухопутных сил думали иначе. Как-то вечером в Фридентале я с помпой продемонстрировал нескольким офицерам высокого ранга этот глушитель. Помнится, мы пошли прогуляться по темным аллеям парка, и по моему знаку солдат, следовавший в нескольких шагах позади нас, выпустил в воздух весь магазин. Господа очень удивились, когда позднее я показал им кучу стреляных гильз, лежавших на земле. Тем не менее они тут же стали возражать против производства такой насадки, найдя целый ряд отговорок — якобы у такого оружия слишком слабая пробивная сила, а глушитель отрицательно влияет на точность попадания.

И все же по просьбе других ведомств не без моих усилий удалось организовать производство хотя бы самых простых и надежных в обращении копий пистолетов-пулеметов «Стэн» и направить их в войска. Но это оружие никуда не годилось, поскольку стреляло выше точки прицеливания. Тем не менее оно не боялось пыли и при изготовлении требовало гораздо меньше материальных и физических затрат.

Однако «святой бюрократизм» и в этом вопросе нашел к чему придраться, лицемерно ссылаясь на высказывания Адольфа Гитлера о том, что немецкому солдату надо давать только самое лучшее оружие.

Новый пистолет-пулемет действительно имел меньшую кучность при стрельбе, чем старый, но при этом забывалось, что данный вид вооружений всегда был и останется оружием ближнего боя. Ни один солдат из пистолета-пулемета не будет намеренно вести точечную стрельбу по отдаленной цели.

В связи с этим не могу не сказать, что у русских снайперов еще в 1941 году на вооружении имелась автоматическая скорострельная винтовка, которая считалась весьма ценным трофеем, и что уже вскоре после начала войны в каждой немецкой роте имелось по несколько таких винтовок. В германских же сухопутных войсках немецкая автоматическая винтовка появилась только в 1944 году, хотя фабрики по производству стрелкового оружия предлагали подобную конструкцию за много лет до этого. Их предложения были отклонены из-за опасения, что оснащение вооруженных сил подобной винтовкой повлечет за собой слишком большой расход боеприпасов и снижение уровня дисциплины при стрельбе. Однако это не помешало ввести на вооружение пулемет MG 42[86] со скорострельностью более ста выстрелов в минуту! И это только один пример того, как сложно принимались решения высокими инстанциями, что, естественно, не встречало понимания в войсках.