Тася пожала ему руку и не смогла удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ. Уж больно он заразительно улыбался, и вообще весь его вид как-то располагал к себе. Тася поняла, что обворожительный голос — это еще не самое большое достоинство хозяина кабинета.

Вице-президент по безопасности холдинга «Монтажспецстрой» Егоров Иван Сергеевич был просто неотразим. Какой-то весь породистый, если так можно сказать. До этого момента Тася никогда с ним не встречалась, поводов не было. Эх, если бы она знала, что в родном холдинге такой шеф службы безопасности, уж наверняка нашла бы причину, чтобы общаться с ним почаще.

«С такой благородной внешностью на троне бы сидеть, думу великую думать. Или если не на троне, то гусарами командовать, ну или кораблем каким-нибудь военным, непременно большим, — думала Тася, разглядывая хозяина кабинета. — В кино сниматься тоже можно, героев непобедимых играть или разведчиков сильно интеллектуальных. Чисто герой-любовник, иначе и не скажешь!»

Высок, кость тонкая, но плечи при этом прямые, широкие, руки крупные, красивые, с длинными музыкальными пальцами, коротко стрижен, седина на висках серебрится. И лицо замечательное. Какое-то очень мужское лицо с волевым подбородком, прямым носом и щеточкой совершенно седых усов. И глаза — зеленые, невозможно хитрые. Не иначе как «настоящий полковник», воплощенная мечта Лены Штукиной. Только, в отличие от полковников, в мечтах Штукиной этот был одет в безукоризненный невероятно элегантный темно-синий костюм. Рубашка и галстук были подобраны с большим вкусом, а на глазах главы службы безопасности, к большой своей зависти, Тася увидела какие-то ультрамодные дорогущие очки. Да, у этого галстук никогда набок не съезжает! Тася поймала себя на желании признаться этому человеку во всем. Потом, правда, спохватилась, что совесть у нее чиста и признаваться-то вроде не в чем. Тем не менее признаться хотелось. Даже, может быть, и специально отчебучить чего-нибудь запрещенное, чтобы потом в этом ему признаться. Нет, не зря он занимал свой пост, не зря. Вон, только один раз в глаза ей заглянул, а она уже готова чуть ли не исповедоваться. И ясное дело, что пытать ее своим обаянием он будет один на один. И дедушкиного друга Викентия Павловича ей на помощь ни за что не позовет. Тут Тася сильно промахнулась, что сама Викентию Павловичу накануне не позвонила и не попросила прийти. Пустила ситуацию на самотек из-за своего сильного расстройства.

— А Викентий Павлович? — робко все-таки спросила Тася. Так, на всякий случай. Вдруг повезет.

— В Аргентине. Ну, да мы же и без него разберемся. Ведь правда? — Егоров жестом предложил Тасе присаживаться на диван в углу его кабинета.

— Ну да! Зачем нам кузнец? Нам кузнец не нужен, — проворчала Тася, усаживаясь и раскладывая на журнальном столике свои бумаги.

Она чувствовала себя неловко. Диван был очень мягкий, и, когда она села, ее коленки оказались слишком высоко. Тася пожалела, что не надела брючный костюм. Егоров уселся в кресло напротив и поинтересовался, не желает ли она выпить чаю или кофе. Тася отказалась, а потом решительно сказала:

— Иван Сергеевич, а нельзя ли нам пересесть за переговорный стол? Мне на мягком диване неудобно.

Егоров вскочил.

— Да, да! Конечно. Извините, я не подумал, — сказал он, глядя на ее коленки. — Хотел как лучше. Не так официально. Думал, вам легче будет. Давайте я вам помогу.

Не отрывая глаз от Тасиных коленок, он подхватил ее бумаги. Тася встала, взяла свой портфель и вопросительно посмотрела на Егорова. Буквально секунду они смотрели друг другу в глаза, затем он развернулся и пошел к столу. Наконец они расположились за столом друг против друга. Тасе почему-то стало гораздо спокойнее, когда между ней и Иваном Сергеевичем оказался стол.

«Не мужчина, а камышовый кот!» — подумала Тася, ища в портфеле очки. Давно она не испытывала такого волнения, и это волнение никак не было связано с предметом предстоящего разговора. Следовало признать, что шеф службы безопасности Егоров очень сильно понравился Тасе Зайцевой. И Павел, да что там Павел, даже загадочный леший по фамилии Левшуков отступили куда-то на задний план.

Тася разложила перед Егоровым бумаги и поведала все, что ей удалось выяснить накануне. Егоров крякнул, почесал затылок и рассмеялся:

— Вот ведь засранцы, а?! Извиняюсь за выражение.

— Не извиняйтесь, я с вами полностью согласна. — Тася облегченно вздохнула. Слава богу, похоже, он ее ни в чем не подозревает. Да еще выражается как все нормальные люди. В душе Тася побаивалась, что вдруг мужчины с внешностью благородных героев, да еще на таких важных постах, мысли свои выражают заумно, так что и не поймешь, чего он говорит-то.

— Хорошо, Анастасия Михайловна, но нам с вами предстоит поработать. Выяснить, кто есть ху. Давайте разбираться.

— Давайте, — радостно согласилась Тася.

— Кто распоряжается офшорными счетами?

— Финансовый директор. И отвечает за них полностью. За исключением тех случаев, когда поступает распоряжение на оплату от меня или Кислицкого. А по всем личным распоряжениям отвечает уже лицо, поставившее свою подпись.

— А где хранятся эти распоряжения?

— У финансового директора. Через три года они уничтожаются по описи и с согласия внутреннего аудита.

— Значит, ваших распоряжений на эти перечисления нет? — предположил Егоров.

— Почему? Это бы поставило финансового директора в весьма дурацкое положение. После того как я видела за моей подписью контракт и инвойсы, которых я не подписывала, я не сомневаюсь, что и распоряжения имеются в ассортименте.

— Виртуозы!

— Да какие там виртуозы, Иван Сергеевич! Хороший бухгалтер вам любую подпись на раз-два нарисует. Любо-дорого посмотреть. И не отличите. Правда, это хороший бухгалтер. Наша же финансовая директриса и финансист никакой, и бухгалтер очень средненький. Это вам наша Алевтина подтвердит. Да я думаю, что со временем это всем в холдинге станет ясно. Хотя, может быть, подписи она как раз хорошо рисует.

— Не любите ее?

— Терпеть ненавижу. — Тасе почему-то сразу стало ясно, что с Егоровым надо быть предельно откровенной, без всяких там политесов.

— Ну хорошо. Представим, что мы с вами ничего не знаем, и к вам в компанию приехали внутренние аудиторы холдинга с годовой проверкой. Все это вылезает. Анастасия Михайловна Зайцева, разумеется, идет в отказку и начинается расследование. На что наши красавцы рассчитывают?

— Во-первых, может и не вылезти. Сверят офшор по приходу и расходу, поглядят на подтверждающие документы, сверят кассу и могут даже не спросить, а куда же это Зайцева деньги велела перечислить. Расписалась, и ладно. Мало ли разных контрагентов. По офшору же операции без официальных контрактов идут, а Зайцева в компании не один год работает, доверием пользуется. Во-вторых, если светлая голова начальника аудита Николая Николаевича ситуацию все-таки вскроет, то на подставе все равно Зайцева. Иди докажи. Слова, слова! Слово Зайцевой против слова финансового директора. А самое главное, Кислицкий в любом случае весь в белом. Никакого отношения к преступному процессу не имеет. Не исключено, что компания на всякий случай уволит обеих директрис, но уж Ленни-то увольнять получается не за что. Кроме того, учтите, что Зайцева в этой ситуации, по их расчетам, растеряется от неожиданности и будет выглядеть весьма бледно.