заскребут

мечтая о крови тепленьких птичек

взамен

учись сверять стихи движеньем звезд

строкой равняться на букашку

метафоры плести венками птиц

конец строфы ломать началом дней

расколоколить музыку сравненьем

а лучшее оставить при себе

233

косая опушка строк

догоняет воздушность мысли

двусмысленность косогора

выбила толк из-под ног

в изменчивости природы

последняя опора

слова разобрали намеки

сложили секреты в узор

слипшихся с медом заката

шевелящихся веток лапок

234

опустоши себя как ведро

болезненно ототри от своей неподвижности

всякий жест

прочь излишки мудрости

фарс гармония

поза ритм

сторонись чужих стихов

никаких облаков внутри

ни звезд

сегодня репетиция себя

235

пока деревья скрипели кораблисто

усталость привела отсталость

из дома с загадкой двери

вышел белогрудый кот

страдальчески взглянул в глаза

и превратился в тебя читатель

нежелательное лицо

занявшее крыльцо

236

пока я болел

и тело тянуло вниз

тропинка

дерево

ворона

бережно скрывали срез

памяти скребущей темноту

при ржавых вспышках крови

был сад терпеньем гол

от верности ветшал

тыкался кустами под забором

а ворона

калитку тихо растворяла

237

дай мне корыто тишины

стремительность бедер твоих

за волосами потолка

ничто из пяти букв

охвати железом лжи твоей

блокадой лукавой оглуши

началом запечатай конец

дальше не при

238

коллективных привычек сыпь

на теле многолюдства

излечима

необходимо снять покров бескровный дня

под пленочкой в разводах соловья

живая ночь обнажена

стучится в темный свет как сердце

она как фрукт несъеденного счастья

давно томит меня в толпе

удары дня

для пропитания мук

объятия ночи

для души

239

ветер кроит кренделя обильно

летящих хлябей вздох

воздух шевелит до кончиков пальцев

до гудящего зуда горящих щек

чу

щемяк зачхилый брякнул

вон она

дыра симфонии стихий

я в глубь просунулся

махрово

зрится далеко

эхо взахлеб

хорошо

и шоры широки

240

точил из дерева трехстишье

порезался о рифму

синтез искусства в крови

241

птица темная скворец

пространства лысого наместник

печатает бесплотные кресты

на крыльях нарисован лес

машет лес себя уносит

с ним напрасные слова

и представитель их

конец

242

скрывая мрачные труды

поэтов чувства подморозив

сжимают жадно леду льды

зеленых прорубей обломы

отсекших белого изгиб

зимы исполнили законы

трубят заиндевелый хрип

243

нет земля не есть животное

и шкурой щель ее не зарастет

в утробу вылизанных чувств

по зову звезд она не влезет

блистательный товарищ вечной скуки

поющей вазы властелин

слеза тяжелая любви земля

ты родина конца и свет начала

ты вертишься в кругу своих законов

наощупь непонятна как объятья

ты солнце славь голубизной

а я как зверь зароюсь в ночь

244

свет погас

взамен волна оттенков черного

как радуга слепого

замкнула кружево глубин

отныне

вещий сон твердеющая вещь

изнанкой времени скрывает тело

рассудок лепетать не ночевал

наваждение ищет выхода

245

плоть из плоти высекла черные искры

кости воздвигли ворота любви

страсти казачества

удаль растратчика

хоть прелести выноси

неандерталец с палец

вырос в размер генеральского идола

такого не видели

блики сверкают

иллюзия взгляда сильна

то-то будет клопу

конструировать скорлупу

246

кому на руси жить голышом

кому от тоски убежать хорошо

а кому

а зачем

хоть пока обошлось

247

сторонись принципиальных

категорически возражают

против вмешательства в свои дела

других понимать недосуг

остерегайся упрямых

залезут в бутылку

горлышко логики душит

сдавленный голос шипит

но беги от дурацких

все знают точно невпопад

производят бесплодный звон

мрак глаза трет

248

сколько загадку ни три

измерений только три

крестообразье хоть умри

летела по небу капля ночи

пробила дырку во лбу

свет сократился в точку

в глазах бежит рябит

точка капля ночь

помочь кресту невмочь

249

у кончика носа вечера

усталость принимает вид локтя

утлое успокоение укрыто ладонью

сквозь слоеных пластинок блеск

под ногами потрескивает

ненасытных глубин высота

погляди

не лети

погоди

наступлю-ка на горло собственной скуки

хрустит как скорлупка

пятку дососу

и засну

250

полетом поправив луч

склевав мгновением время

эти

как их

пернатые

видят нас как ночь

расчертив нашу жизнь диаграммой

от света к темноте

застенчиво тушуются

в блеске щебечущих