268

философ это сковорода

не украинский а чугунная

269

лица в сплетню обмакнув

сердце сенсацией ошпарив

наступив на беду чью-то

глубоко затянулся последним шансом

вдруг спохватился о здоровье

задышал с осторожностью

потом все забыл

270

росчерком взгляда по лицам

галопом по личным судьбам

очередь разбросанных глаз

высекает искры встреч

свет распихав по карманам

в исподнюю отношений

в исповедь кукиша

лошадиную морду ткнул

271

народ

хлевом единым жив

щи по щиколотку

колодки влачит величаво

как рюкзак мозгов

сук

о который ложки стук

тоска

романтики на местах

начав от печки

перебрал перекосился

в себя врос

272

клавиши словаря просят музыки

зачинают птичий язык

чирикает каркает стая слов

расправляются крылья намеков

рывками шевелится образ

пробуждается русская речь

выговаривается пудово

соловьиным списком вывесок

куском недвижимой москвы

273. Антипаксос

бухта обложена сеном людей

нагих как лошади и черви

то эллада клод лоррен

свинятник голубых лагун

и человеческих лакун

недоросли на водорослях

кого ласкает бренный бриз

а кто не дуб ныряет вглубь

где воздух скуп

и тушь китайская ежей изобразила

а сурик русский звезд морских

плашмя клещами пищу грабит краб

соленой скуки парадиз

и дышит хор прозрачных рыб

жующих воду молча

а змий невинный осьминог

глядит прозрачности насквозь

вихляет ножками бесцельно

изящно краба в одеяло

пхнул присосками целует

в объятиях глотает соки пьет

и плоть сосет и душу вынимает

краб холодный холодом объят

и кровь морская синяя густеет

моллюска заполняя естество

и вся кормежка закусон

для спрута нежный сон

пловец рыбак домой спешит

и в узу зуб свой окунает

от мяты стеклышком глядит

жует упругий кальмарас

и пьет смолистую ретзину

давно огни темнят закат

и вялый плеск сменил цикад

дикарство отдано покою

сердце клонит в облака

и душу гложет горизонт

как осьминога древний эпос

«Любовь удел одиноких» (1985)

274

говорят

краски небосклона

вышли из сердца

но откуда тогда взялась

сребристость взгляда

и дымчатость твоего лица

с млечным путем веснушек

275

совершенство твоего устройства

повергает меня в стыд

хотя мое собственное

тоже прекрасно

и может быть даже еще удивительнее

но вместе

они совершают чудо

которое описать нельзя

276

счастливы ждущие

они нетерпеливо трутся

о самих себя

а что останется

господь сотрет

277

прикосновение важнее

оно

мысленно непреодолимо

шершавость ресниц

нагрянула как забор

через него

я увидел спину событий

с неостывшим ртом прошлого

278

вспоминались умершие

постепенно

они вытесняли болтливую мебель

…так рад вас видеть

не знаю что спрашивать

радость убила всё

и стала меньше вас

теперь торчите

подсматривайте грехи

живое противится

спешит прочь

так что прощайте

воображаемое вчера

любимое ничто

279

постойте

не двигайтесь

я прочту что написано у вас на носу

и на лбу

надоело

тяжбу прекращаю

судья постановил делу конец

какое облегчение

вода снова стала водой

280

форма корабля

вылеплена страстями волн

так и ты

выделка моих упорных взглядов

совершенство обтекаемости

смяло мое волнение

281

завернутое во вчера завтра

просвечивает в деталях слегка

томящая неподвижность

оброк сладости жить

сжимает челюсть дня

закат сочится по каплям

сгущает в темень тень

проснулся черный гул турбин

нора это сейчас

в ней встреча плеч

все стало узел

вздохов шевелений повторений

развяжется само собой

нальется лунным светом

чтоб лечь как яблоки

282

то что видишь ты

не совсем то что вижу я

слово на это есть

подобное встрече

двух кукол с глазами из шелка

283

кардиналы пили чифирь

булки крошили в него из булл

потом дремали в метровых митрах

друг к дружке прижимая печатки

слушали ругань сфер

за окном

розовым морозом

крепчал конец света

284

то что тело делает телу

душу волнует мало

но вот отвалилось одно тело

душа присосалась как вошь

взамен

285

где-то там далеко

за пределами моих бед

живет твоя беда

колченогая косая

над ней подушка луна

сухая и костлявая

нагромождение материй

высоких и с подкладкой

скрывающих начало

слух об отечестве бедовых звуков

286

лежать рискованно

ходить опаснее

пропасти подстерегают везде

неприличный кончик вечности

третья нога безногого

слепота глухих

287

насилие без нежности мертво

умри

смерть