Лучшие умы и силы рейха были задействованы в дезинформации противника. Поэтому неудивительно, что наряду с достоверными данными на стол Сталина поступали и фальшивки, причем без каких-либо комментариев. Тут у кого хочешь голова кругом пойдет. Под сомнение ставилась информация, поступавшая не только от Зорге. Известна резолюция Сталина на донесении агента "Старшины" от 16 июня о том, что все приготовления к агрессии против СССР в Германии завершены и ее следует ожидать со дня на день: "Т. Меркулову. Может послать ваш источник из штаба герм. авиации к е… матери? Это не источник, а дезинформатор".

Существует еще одна точка зрения на позицию советского руководства в преддверии германского вторжения. В ней нет места просчетам и ошибкам Сталина. Вождь-де совершенно правильно расценил полученные сведения о подготовке Германии на СССР как достоверные. Вопрос заключался в том, как следовало поступить в этих условиях. Еще до нападения объявить всеобщую мобилизацию и придвинуть основные части вооруженных сил к западным границам?

Поступить так — значит, подыграть Гитлеру, который всеми средствами пытался спровоцировать Советский Союз именно на такие действия, чтобы, во-первых, скомпрометировать его в глазах мировой общественности как виновника агрессии, лишив тем самым союзников в борьбе с истинным захватчиком. Ведь не секрет, что на Западе постоянно существовала тенденция к объединению империалистических государств в антисоветский блок и использованию в нем Германии в качестве ударной силы.

Во-вторых, Гитлер делал ставку на молниеносную войну против Советского Союза. В директиве ОКХ № 21 от 31 января 1941 года, разъясняющей и дополняющей план "Барбаросса", была поставлена перед немецкими вооруженными силами главная практическая задача при нападении на Советский Союз — посредством глубокого вклинения танковых войск уничтожить всю массу русских войск, находящихся в Западной России. "При этом, — указывалось в директиве, — необходимо предотвратить возможность отступления боеспособных русских войск в обширные внутренние районы".

Гитлер требовал от своих генералов: "Ведя наступление против русской армии, не следует теснить ее перед собой, так как это опасно. С самого начала наше наступление должно быть таким, чтобы разбить русскую армию на отдельные группы и задушить в "мешках".

Как директива, так и установка Гитлера обусловливалась временным военным преимуществом немцев.

Тщательный анализ ситуации, взвешенная, объективная оценка наличных сил и потенциальных возможностей, стратегический расчет привели Сталина к твердому убеждению, что объявление мобилизации и стягивание основных вооруженных сил Советского Союза к западным границам не остановят нападения Германии.

В качестве обоснованности данной точки зрения ее приверженцы рассматривают дальнейший ход событий, итоги войны. Действительно, гитлеровцам блицкриг не удался. Немецко-фашистские войска не смогли расчленить и окружить Красную Армию по частям у западных границ Советского Союза. Им пришлось сражаться с рассредоточенными на обширной территории советскими войсками — до 4,5 тысячи километров по фронту и свыше 400 километров в глубину. Советскому Союзу удалось провести всеобщую мобилизацию и превратить страну в единый военный лагерь, организовать активную стратегическую оборону. Германская экономика в конечном итоге не выдержала затяжной войны. Кроме того, гибкая внешняя политика советского руководства привела к провалу планов изоляции СССР, способствовала созданию антигитлеровской коалиции.

Словом, Сталин как выдающийся шахматный гроссмейстер безошибочно провел партию с заранее предусмотренными жертвами. Из этого следует еще один вывод — об утверждающей роли разведки в решении вопросов, жизненно важных для судеб страны.

Что же мешает согласиться с подобной трактовкой?

Во-первых, сам доказательный метод, когда аргументация ведется от достигнутого, по принципу: раз полученный ответ совпадает с контрольным, — значит — и решение задачи было верным.

Во-вторых, нельзя считать корректным стремление выдать сделанное задним числом умозаключение за ключ к победе в целом, что называется, нанизать все на один шампур, между тем как одержанная в тяжелейшей борьбе с фашистской Германией победа — результат многих слагаемых. Причем если мы начнем рассматривать эти слагаемые, то в их ряд вписать поведение кремлевского руководства и лично Сталина в период, предшествующий непосредственно германскому вторжению, будет весьма и весьма затруднительно.

Таким образом, мы видим, что даже если информация от Зорге о нападении Германии на Советский Союз и докладывалась Сталину, принципиального значения это не имело.

Однако есть основания полагать, что некоторые важнейшие сообщения "Рамзая" до сведения высшего руководства страны вообще не доводились. На это указывает ряд обстоятельств.

Первое. По существовавшему тогда порядку наиболее важные разведывательные донесения докладывались как минимум самому Сталину, Предсовнаркома, наркому обороны и начальнику Генерального штаба. Теперь обратимся к свидетельству маршала авиации, главнокомандующего авиацией дальнего действия в годы войны А. Е. Голованова, приведенному в книге Ф. Чуева "Солдаты империи". Так вот, Голованов рассказал, как однажды, в 60-е годы, когда в Москве проходила международная встреча ветеранов, в перерыве С. К. Тимошенко пригласил пообедать Жукова, Конева, Тюленева, адмирала Кузнецова и Голованова. Заговорили о нашем разведчике Рихарде Зорге, о котором в то время впервые стали много писать.