Ее взгляд, казалось, за что-то зацепился. Когда Дарси подняла страницу, Шейн понял, что это фотография. Она приблизила снимок к свету, чтобы рассмотреть.

– Кто это? – спросил Шейн.

– Мой отец. А рядом, наверное, твой, – ответила она и протянула ему фотографию.

Двое мужчин стояли перед шлакобетонным складом с характерной гаражной дверью синего цвета. Шейн узнал в постройке офис «Ди&Ай». Друзья стояли рука об руку, глуповато ухмыляясь. Двадцатилетние, с нелепыми длинными волосами.

– Добрые времена, – сказал Шейн.

– Они выглядят по-настоящему счастливыми. – Дарси рассеянно подняла свой бокал вина и отпила.

– Они были счастливы.

– Ты знаешь, что произошло между ними? – спросила она.

Шейн знал не так много.

– Твоя мама ушла. Твой отец впал в депрессию и потерял интерес к работе. Поэтому они закрыли компанию.

Дарси нахмурилась:

– Ты так это слышал?

– А ты как?

Она ответила не сразу:

– Я вообще ничего не знала. По крайней мере, ничего конкретного, пока не нашла письмо, которое он написал, но так и не отправил. Когда я росла, мой отец приходил в ярость каждый раз, когда натыкался на имя Колборн. По его словам, Далтон был исчадием ада.

– Завидовал? – спросил Шейн.

– Не мог простить предательства, – ответила она и вернулась к сортировке документов.

Шейн поднял еще одну коробку с документами на стол и снял крышку.

– Что ты делаешь? – спросила Дарси.

– Ищу доказательства.

Она помрачнела.

– Это палка о двух концах, – сказал он. – Наши с тобой шансы пока равны, содержимое этих коробок может доказать твою теорию или опровергнуть.

– Ничего подобного, – возразила Дарси.

Он не смог сдержать улыбку.

– Я восхищаюсь твоей самоуверенностью.

– Я знаю папу. Он впал в депрессию не из-за моей матери. А из-за предательства твоего отца.

– Ты так и не сказала, почему он был замечательным.

– Тебе все равно. Ты не хочешь знать.

– Хочу.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Зачем?

– Потому что ты ему так преданна.

– Он мой отец.

– Но твоя преданность переходит всякие границы. Ты встала на преступный путь. Ты солгала. Ты украла. Ты спала со мной.

– Я ничего не крала.

– Пыталась.

В замешательстве Дарси сделала еще один глоток вина.

– Ради какого мужчины женщины пойдет на такой огромный риск?

Спросив, Шейн понял, что едва знает Дарси.

– Он вырастил меня, – сказала она. – Мать бросила, а он нет. Пусть у него было не так много денег, но он обеспечил меня одеждой и едой и крышей над головой. Он читал мне на ночь и ждал на морозе, пока я каталась на коньках. Возможно, он даже боролся с депрессией, но выстоял, чтобы заботиться обо мне.

– Где ты выросла? – Шейн вдруг почувствовал вину за то, что они воспитывались в разных условиях.

– В южной части Чикаго. Неплохие соседи, в основном неполные семьи. Никакой частной школы или команды по гребле.

– Ты поступила в Колумбийский университет. Или это тоже ложь?

– Это не ложь.

– Рад слышать.

– Я бы не стала про это лгать.

Он поднял бровь.

– В самом деле?

– Я лгала только там, где это было необходимо. Ради высшего блага.

– Всевысшее благо заключается в деньгах?

– В справедливости и восстановлении профессионального имени моего отца.

– И деньгах. Ты знаешь, что это принесет много денег.

Дарси вернулась к сортировке бумаг.

– Меня это не волнует.

– Прости меня, если я скептически настроен.

– Послушай, Шейн. – Она ударила ребром ладони по твердой столешнице. – Если моя семья и получит какие-то деньги, то они будут заслуженными. Я не собираюсь за это извиняться.

– У тебя большая семья?

Она посмотрела на него.

Шейн не мог заставить себя поверить, что она мошенница, но и не хотел, чтобы чувства повлияли на решение. Эта женщина лгала ему с первой минуты. И он не мог позволить, чтобы ее большие зеленые глаза, полные губы и прекрасные груди делали из него дурака.

Дарси знала, что Шейн ей не доверяет. Ну и ладно. Ему не нужно доверять ей. Он должен просто позволить ей просмотреть записи компании. Своим присутствием в винном погребе Шейн напоминал о глупости затеи. Дженнифер была права с самого начала. Все это могло закончиться только так.

Дарси знала, что секс с ним рискованный шаг. Но не ожидала такой сильной сердечной боли. Не ожидала, что почувствует такую опустошенность, когда все подойдет к концу.

Джастин появился в дверях винного погреба, его внимание сразу привлекли файлы и коробки.

– Что за… – спросил он, его взгляд метнулся сначала к Шейну, затем к Дарси и обратно.

– Привет, Джастин, – ответил Шейн.

Дарси удивленно подняла бровь и взглянула на Шейна.

– Он не знал, что я здесь?

– Откуда ему знать?

– Что происходит? – потребовал ответа Джастин.

– Мы просматриваем исторические файлы, – объяснил Шейн.

– Ты с ума сошел? Имею в виду, во второй раз за сегодня? Разве я не сказал тебе, что она Дарси Риверс?

– Сказал.

– Ее отец был сумасшедшим параноиком.

– Прости? – возмутилась Дарси.

Джастин проигнорировал ее.

– Она лгала тебе несколько недель. И ты подпускаешь ее к оригиналам документов? Кто знает, что она сделает. Она может уничтожить или подсунуть что-нибудь.

Шейн посмотрел на нее.

– Дарси, ты собираешься подсунуть поддельные документы в файлы «Колборн»?

– Хочешь проверить мою сумку? – спросила она. – Может, обыщешь меня?

Его зрачки расширились, ноздри раздулись.

– Она не сказала нет, – заметил Джастин.

– Нет, – ответила Дарси. – Я ничего не подкидываю в документы. Я просто ищу истину. И все.

– Истина в том, что твой отец либо лгал, либо бредил.

– Джастин, – отстановил его Шейн. – Нет смысла пререкаться о пятидесяти коробках с документами.

– Ты сглупишь, если оставишь ее наедине с ними, – предупредил Джастин.