он кивнул дежурному и бросил совершенно печальный взгляд на Грет, которая стояла, держась за прутья решётки. В ту же секунду, словно по волшебству, рядом оказался комиссар, который пожал ему руку.

– Райнер, – поприветствовал его Эмиль как хорошего знакомого.

– Эмиль, очень рад видеть, – ответил тот, – жаль только, что при таких обстоятельствах…

И они оба перевели взгляд на нас. Когда Эмиль увидел меня, то его глаза, казалось, полезли вслед за очками.

– Твою ж мать.

– Пройдёшь ко мне? – спросил Лоренц.

– Да, конечно, – ответил Эмиль и пошёл вслед за комиссаром.

Остановившись на секунду рядом с Грет, он по-отечески посмотрел на неё:

– Я, конечно, всё понимаю, но, может, прекратишь уже…

– Давай-давай, – кивнула Грет в сторону коридора, – ты же у нас молодец, снова всё решишь, – и наигранно чмокнула губами.

Эмиль состроил недовольную гримасу и удалился.

Он вернулся буквально через десять минут. Дежурный открыл решётку, и мы с Грет встали со своих мест.

– Ты, – кивнул Энн на Грет, – на выход.

Грет медленно вышла и посмотрела на меня.

– А… – начала было она, но Энн уже закрыл решётку.

Внутри всё перевернулось. Я почувствовала, как меня предали, выбросили за ненадобностью.

– Рут, прости, – жалобно посмотрел на меня Эмиль, – тебя скоро выпустят. Отец за тобой уже едет.

– Что?! – вскипела Грет и ударила отца по плечу, – ты сказал им её фамилию?!

– У неё в рюкзаке были документы, – остановив следующий удар, сказал тот, – всё будет хорошо.

Документы. Чёрт. Про них-то я и забыла.

Эмиль увёл дочь из отделения. Дежурный сел за своё место и уставился в бумажки. А я упала обратно на скамейку, понимая, что это конец. Эта сказка должна была когда-нибудь закончиться. Я плакала и колотила по коленям.

– Нет, нет, нет, – молила еле слышно я, но никому не было до меня дела.

В воскресное утро Хейк и Вилли, как обычно, пришли на работу, и Вилли не удержался от возможности ещё раз спросить Энна, у которого были уже синяки под глазами, кто ему вчера нахамил.

– Так что за дерзкая девочка была вчера здесь?

– Да господи, – оторвав голову от спинки стула, ответил тот, – дочка друга Лоренца. И ещё одна с ней. Рут, кажется, её звали. Рут Хоффман, точно. Обеих уже по домам забрали.

Хейк так громко сглотнул, что Энн даже поднял на него взгляд. У Вилли лицо стало как помидор. Они были так близки к победе. Если бы они запомнили фотографию сбежавшей из дома девушки, или для начала нашли бы её фотографию, то всё решилось бы вчера ночью. Каково было бы их удивление, когда после разговора с отцом, они вернулись бы в отдел и увидели её за решеткой.

– Блядь… – выпалил Вилли и они мигом вылетели из отдела.

10

ОБРАЗЦОВЫЙ ЮРИСТ

Рокси пришла после обеда. Открыв дверь, я улыбнулась и пригласила её в квартиру. На ней было длинное белое платье, на которое спадали золотистые волосы. На предплечье висела маленькая бежевая сумка, в другой руке она держала сырой зонтик, а на ногах были туфельки на высоком каблуке. Я не выспалась, и потому мой ужасный вид контрастировал с Рокси, одетой с иголочки. На мне был лишь голубой халат, а волосы не высохли после душа. Пройдя в гостиную, она села в кресло и закинула ногу на ногу.

– Я вытащила твоего психа, – улыбнулась она, скрестив пальцы.

– Знаю.

Подойдя к тумбочке, я отсчитала нужную сумму и протянула ей. С удовлетворенным лицом Рокси взяла деньги и пересчитала их.

– С тебя ещё пять сотен, – подняв на меня взгляд, сказала Рокси.

– Это за что?

– За накладку. Теперь полиция не отстаёт от больницы.

Приходили уже двое каких-то недоумков, расспрашивали меня.

– А ты что?

– А что я? – она пожала плечами. – Сказала, что ничего не знаю. И я там не так давно работаю, так что вряд ли ко мне будут какие-то вопросы.

Я тяжело вздохнула, отсчитала ещё пять купюр и отдала ей.

– Вот и отлично, – улыбнулась Рокси, – вы уже виделись?

– Виделись, – ответила я, сев рядом, – кажется, он с тех пор, как вышел, только нажил ещё больше проблем.

– Это он умеет. – засмеялась она. – Он тебе не рассказывал, что заткнул сливное отверстие носком, чтобы устроить потоп?

– Ну, планы строить Йохан умеет, только потом они все летят к чертям.

– Ты уж прости, я там позаигрывала с ним, – сказала Рокси, – видела бы ты его лицо.

Я усмехнулась. Вряд ли эти двое вытерпели бы друг друга, если бы влюбились.

– С больницей точно больше никаких проблем не будет?

– А какие могут быть проблемы? Никто же не знает, где он. Даже я. А то, что он сбежал по чистой случайности, они вроде бы поверили. Уволюсь оттуда через пару месяцев, если не понравится.

– И снова вернёшься в бордель?

– Конечно! Платят там гораздо больше, чем в клинике.

– Ладно, – ответила я, – в любом случае, большое спасибо, что помогла.

– Да не за что, – Рокси встала с кресла и поправила платье, – мы же подруги, в конце концов. К тому же, моё медицинское образование наконец пригодилось.

Я улыбнулась ей. Как только она направилась к выходу, в дверь позвонили. Посмотрев в глазок, увидела с той стороны Йохана. Твою ж мать. Сказала же – не высовываться!

– Рокси, – шёпотом сказала я, – прячься.

– Куда? – она развела руками, оглядывая квартиру.

Я за руку потащила её в спальню. Она едва успевала за мной на каблуках.

– Не смей, – запротестовала она, когда я открыла шкаф.

– Пожалуйста, Рокси, – умоляюще сказала я.

Она тяжело вздохнула и села в шкаф, подогнув ноги. Я закрыла за ней дверь. Опять эти шпионские игры. Как и семь лет назад.

***

Я очень тихо закрыла за собой входную дверь, чтобы не разбудить родителей. Сняв обувь, аккуратно поставила на полку. На цыпочках попыталась пройти к лестнице, чтобы подняться в комнату, но громкий кашель испугал меня. Подпрыгнув на месте, я обернулась и увидела отца. В чёрной деловой рубашке, заправленной в брюки, он сидел на кухне, положив руки на стол, и смотрел на меня из-под своих продолговатых очков.

– Привет, – натянув улыбку, сказала я.

Мне конец. Мне конец. Мне конец.

– Где ты была? – строго спросил он.

– Н-на вечеринке, – слова словно попрыгунчики, вылетали из меня, – выпускной же.

Он посмотрел на часы на запястье.

– Сядь, – он кивнул на стул напротив.

Я подошла и молча села. На лице отца отражалась злость, он нахмурился, и от этого у него появилось ещё больше морщин. Он поднял очки на свои короткие седые волосы и посмотрел мне в глаза. Опять предстоял неприятный разговор, и мы оба понимали это.

– Во сколько ты должна была прийти? – спросил он.

– В десять? – неуверенно ответила я.

– А сейчас сколько?

Я опустила взгляд.

– Сколько. Сейчас. Времени?! – крикнул он, ударив кулаком по столу.

– Час ночи, – ответила я и слегка отстранилась от него.

– Посмотри на меня, – низким голосом сказал он.

Опасливо я подняла взгляд. Отец размахнулся и дал мне пощёчину. Я дотронулась пальцами до пылающей щеки, как вдруг он ошарашено схватил меня за запястье, нагнулся ниже и надел свои очки.

– Это что… Кровь?

Я вырвала руку и посмотрела на пальцы. На них действительно осталась кровь того парня, что погиб в скорой помощи. Чёрт, как я не заметила эти пятна раньше?

– Откуда это? – испуганно спросил он. – Откуда это?!

– Я… я не знаю.

– Ты что, убила кого-то?

После этого вопроса страх вдруг сменился истерикой. Я хотела засмеяться ему в лицо. Закричать «Да! Убила! Теперь иди и разгребай последствия. И да, я не пойду на адвоката, потому что с судимостями меня вряд ли куда-нибудь возьмут потом работать». На моём лице невольно появилась улыбка.

– Тебе смешно? – он схватил меня за подбородок и повернул к себе.

Я видела глаза человека, который впервые в жизни не знает, что ему делать. Его пай-девочка оказалась замешана в каком-то непонятном дерьме. Он, видимо, уже предвкушал новостные заголовки: «Дочь известного адвоката совершила кровавое