1870-х годах поместил в «Журнале коннозаводства» интересную статью «Об отметинах и пежинах у лошадей». В ней Коптев основывается на взглядах профессора Рулье, который специально работал над этим вопросом. Речь идет о склонности отметин «расплываться» в пегую масть. Это мнение позднее подтвердилось на примере одного рысистого завода. Я имею в виду завод Г.Д. Янькова, идейно составленный на крови хреновских жеребцов Доброго 2-го и его сына Доброго 3-го. Этот завод состоял исключительно из рыжих и бурых лошадей, среди которых было много отметистых. Яньков опубликовал опись своего завода, где указаны приметы лошадей и их приплода. Внимательно читая эту опись и сравнивая приметы родителей и детей, мы ясно видим, как отметины у детей увеличиваются, то есть проявляют склонность «расплываться». В этом заводе уже тогда появились почти пегие лошади. Из практики моего завода могу сообщить, что то же явление удалось наблюдать и мне. Я всегда любил отметистых лошадей и покупал их. При случке отметистых кобыл с такими же жеребцами, как правило, получались отметистые лошади, причем нередко у детей отметин было больше, чем у их родителей. Когда Петушок покрыл у меня в заводе кобылу Киру, которая сама была отметиста, ее мать Каша тоже отметиста, а бабка Комета пестра, то получилась почти что рыже-пегая кобыла Касперовка. Кроме того, я наблюдал, что нередко отметины передаются с поразительной точностью через два-три поколения. Так было с потомством Нирваны: свою характерную лысину во лбу она передала своему призовому сыну Ноябрю и своей внучке.

Во втором номере «Журнала спорта» за 1899 год была опубликована статья «Александровский завод наследников Хлудова». В ней есть такие строки: «…в приплоде Бычка надо отметить прелюбопытный случай атавизма, выраженный резким воспалением отметин через четыре поколения. Мать лучшего в этом приплоде Конька Пава – по женской линии правнучка знаменитого рыжего Лоскута зав. Дубовицкого, а Лоскут, как известно, и название свое получил от большого белого пятна на брюхе близ левого паха. И вот, точно такая же отметина повторилась и у праправнука, причем иных сходств с Лоскутом пока не заметно: жеребенок вылитый отец и в него же вышел другими отметинами, из которых одна в особенности характерна – фигура полумесяца во лбу».

Казалось бы, что все это не имеет никакого отношения к происхождению четырех знаменитых шишкинских жеребцов – Горностая, Усана, Ловкого и Полкана. Однако такая связь существует. Об истинном происхождении этих жеребцов велась в свое время оживленная полемика между Коптевым и Стаховичем. Коптев первый печатно сообщил, что происхождение их было показано Шишкиным неверно, что в действительности Горностай был сыном Горностая 4-го, Усан – Усана 2-го, Ловкий – Ловкого 2-го, Полкан – Полкана 3-го, то есть что они происходили не от Молодого-Атласного и Безымянки, а от хреновских производителей. В Хреновом тайно были покрыты их матери, а ключ к их происхождению был в их именах. Стахович тогда набросился на Коптева и защищал Шишкина, доказывая, что происхождение этих жеребцов показано Шишкиным правильно. Большинство охотников было на стороне Коптева, но порода этих жеребцов официально показывалась так, как ее сообщил первоначально Шишкин. Позднее этот вопрос много раз поднимался в печати, был выяснен всесторонне, и с Коптевым почти все согласились. Прошло много лет, и не так давно Н.А. Сопляков (Юрасов) на основании закона Менделя доказал, что четыре знаменитых шишкинских жеребца были детьми не Молодого-Атласного и Безымянки, а хреновских жеребцов. Значит, Коптев был совершенно прав. Я всегда был в этом споре на стороне Коптева. Когда мне пришлось углубиться во время работы над вопросом о пестроте в якунинском заводе в изыскания о мастях и отметинах первых шишкинских производителей, то стало совершенно ясно: Горностай не мог быть сыном Молодого-Атласного, поскольку давал приплод почти исключительно серой масти, тогда как другие дети Молодого-Атласного и Старого-Атласного очень редко давали серых лошадей. Те же изыскания привели меня к выводу, что происхождение Бычка (со стороны отца) и Кролика как сына Безымянки было показано верно. Действительно, и потомки Бычка, и потомки Кролика, и потомки Безымянки давали очень большой процент отметистых, иногда пестрых и даже чалых лошадей, а стало быть, их происхождение было показано Шишкиным верно и они в самом деле были потомками Мужика 1-го. Горностай и Усан давали почти исключительно серых лошадей, а Полкан и Ловкий были детьми не шишкинских, а хреновских жеребцов. Приведу здесь некоторые материалы о том, как передавали масть шишкинские жеребцы.

В заводе Шишкина за все время его существования родилось 477 лошадей, происхождение 453 точно установлено, а относительно 14 есть только указание, что они завода Шишкина, но происхождение их не вполне ясно изложено. Наибольшее количество приплодов дал в этом заводе Горностай – 89 жеребят, затем Безымянка – 83 жеребенка и Молодой-Атласный – 40. Эти три жеребца были основными производителями шишкинского завода. Посмотрим, как распределялся по мастям их приплод. У Горностая из 89 жеребят 82 были серыми, семеро – других мастей, причем у двоих масть неизвестна. Эти цифры привели меня к заключению, что Горностай был сыном не вороного Молодого-Атласного, а серого Горностая 4-го, иначе он не передавал бы так стойко свою серую масть. Горностай к тому же давал в большинстве случаев светло-серых лошадей и много белых. От Шишкина Горностай поступил к Н.И. Тулинову. Хотя Коптев и писал, что Тулинов оценил свое драгоценное приобретение, но, увы, заводские книги показывают, что это было далеко не так. Горностай прожил у Тулинова в заводе до 1848 года. Он был в случке четыре сезона и дал за это время шесть жеребят. Правда, состав маток у Н.И. Тулинова был невелик, а производителей много, но все же шесть жеребят за четыре года – это нечто невообразимое!

Горностай был лучшей лошадью, вышедшей из завода В.И. Шишкина. В коннозаводской литературе шли бесконечные споры о том, кого Шишкин считал лучшим – Горностая или Кролика. Из описи видно, что Шишкин больше всех других производителей пользовался именно Горностаем, и это служит косвенным подтверждением мнения Коптева. Однако мне удалось разыскать и прямое указание на то, что Василий Иванович Горностая ставил выше, чем Кролика. В начале 1840-х годов Шишкин напечатал в «Журнале коннозаводства» объявление о том, что он привел в Воронеж своих знаменитых заводских жеребцов, чтобы покрывать кобыл других владельцев. Всем жеребцам, в том числе и Кролику, Шишкин назначил цену за случку по 100 рублей от матки, а Горностаю – 150 рублей от матки.

Н.Е. Сверчков «Горностай». Картина 1846 г.[11]

Н.Е. Сверчков «Горностай». Картина 1842 г.

Молодой-Атласный дал