Их отец имел в давно прошедшие времена недурной завод упряжных лошадей, так что любовь к лошадям была в этой семье наследственной. Единственный сын Л.А. Руссо, которого я встречал в Москве во время войны, тоже стал страстным лошадником и по воскресеньям пропадал на бегу.

Женился Руссо на сестре известного в свое время скакового охотника и затем владельца посредственного завода рысистых лошадей в Рязанской губернии Г.Н. Кристи. Тот был очень богат, жена его была сестрой московского губернского предводителя дворянства князя Трубецкого, поэтому Кристи всегда жили в Москве или в рязанском имении жены; в Бессарабии они также имели поместья. Г.Н. Кристи одно время был московским губернатором, и родство с ним дало положение в московском обществе Л.А. Руссо.

Леонид Александрович был довольно высокого роста, плотный, широкоплечий брюнет, с крупными чертами лица, с неизменным пенсне на носу, с биноклем в руках, поскольку был очень близорук. По типу – настоящий южанин: жгучий брюнет с бородой лопатой; по виду – скорее румын, чем француз. Он не был красив, но производил впечатление приятного и воспитанного человеком. Как большинство южан, он был довольно экспансивен, добродушен и не лишен юмора. Держал себя просто, но умел, кому нужно, дать понять, что он – Руссо. Я особенно любил его смех: смеялся он от всей души, глядя на него, нельзя было не рассмеяться самому. Это был, без сомнения, умный и хитрый человек, получивший хорошее образование.

Руссо превосходно поставил свой завод. На коннозаводское дело он смотрел не как на забаву, а как на серьезное предприятие, а потому вел дело с большим умением и знанием. Руссо был также хорошим хозяином. Он почти безвыездно жил в своем имении в пятнадцати верстах от Кишинёва, а в Кишинёве у него был свой дом, где зимой жила его семья. В Одессу он ездил только весной и осенью, во время бегового сезона, а в Москве бывал крайне редко.

Руссо стал первым в России коннозаводчиком, который широко повел в своем заводе метизацию, то есть поставил во главе своего завода американских жеребцов, имел также американских кобыл и крыл своими производителями весь наличный состав орловских маток. Впоследствии так поступили Воронцовы, Коншины, Телегины, Коноплины и другие. Отдельные опыты орлово-американского скрещивания в России имели место и до Руссо, но они носили случайный характер. Руссо сразу поставил дело широко – выписал трех американских кобыл и двух жеребцов, и полученные им удачные результаты подвигли многих последовать его примеру. Не подлежит сомнению, что к разведению орлово-американских лошадей склонил Руссо именно Феодосиев. Феодосиев обосновался в Петербурге, часто наезжал в Москву, выписал американских жеребцов и, страстно пропагандируя это скрещивание, указывал сомневающимся на результаты деятельности завода Руссо. Действительно, эти результаты были хороши: никому не ведомый до того завод с бракованным орловским материалом стал производить резвых рысаков. «От ваших кобыл, – говорил Феодосиев знаменитым коннозаводчикам в Москве и Петербурге, – вы получите рекордистов, если Лёня Руссо от дрянных орловских кобыленок вывел резвых рысаков!» Идейным руководителем метизации был, конечно, Феодосиев. Теперь я намереваюсь дать историческую справку по вопросу о возникновении метизации в России. Это необходимо сделать, потому что в этом вопросе пока нет достаточной ясности.

Считается, что первым коннозаводчиком, который произвел опыт метизации у себя в заводе, был князь С.М. Голицын. Это произошло в 1888 году, а в 1889-м родился гнедой жеребец Амбер Ж. от Амбера С., жеребца американского происхождения, и кобылы Плетёнки. В следующем году та же кобыла от того же Амбера С. дала гнедую кобылу Бетси. 1889 год принято считать годом возникновения метизации в России. В 1904-м на страницах журнала «Коннозаводство и коневодство» появилась статья о новых рекордах рысаков, рожденных в России, и в примечаниях к этой статье было сказано: «Скрещивание с американскими лошадьми в наших рысистых заводах началось с 1892–1893 года; до этого если и производилось, то лишь в единичных случаях – например, в заводе кн. С.М. Голицына еще в 1860-х годах была американская кобыла, от которой в 1867 году родилась гн. коб. Кастелламаре, бежавшая с успехом в провинции». Однако это ошибка. Годом начала метизации в России следует считать 1888-й, что я докажу.

Кобыла Кастелламаре действительно бежала с большим успехом на провинциальных ипподромах в 1871 и 1872 годах и менее успешно в Москве. В 1873 году Кастелламаре закончила свою призовую карьеру. Она была, несомненно, одной из резвейших кобыл своего времени и не раз объезжала знаменитую Грозу (Аласина), впоследствии так прославившуюся своим приплодом в заводах князя Оболенского и Малютина. Данные рысистого календаря не дают нам решительно никаких сведений о происхождении Кастелламаре, там только сказано, что эта кобыла родилась в заводе князя С.М. Голицына в 1864 году от серого Кота и Американки. Обратившись к заводским книгам, я увидел, что по заводу князя С.М. Голицына эта кобыла значится в матках и ее происхождение изложено так: «Кастелламаре (½ рыс.). Гн. коб., р. 1867 г., от Кота (см. выше породу зав. жер. Грозного). Мать Американка от? бабка Фанинфернь от?».

Никаких других данных о происхождении кобылы Кастелламаре не имеется. Очевидно, автор статьи решил, что если мать Кастелламаре называлась Американкой, а бабка носила иностранное имя, то сама она является кобылой американского происхождения. Этому заблуждению способствовало имя кобылы. Однако все это не выдерживает даже снисходительной критики. Нет никаких серьезных оснований считать мать Кастелламаре кобылой американского происхождения. Тогда и кобылу Англичанку в заводе Ладомирского надо считать не голландской, а английской кобылой, хотя эта Англичанка была выписана из Голландии в 1823 году. Я не напрасно привел в пример завод Ладомирского, так как весьма возможно, что предки Кастелламаре родились именно в его заводе.

Князь Голицын в 1860-х купил в полном составе завод М.И. Бутовича во главе с производителем – призовым жеребцом серым Котом (Горюн – Крутая) завода И.Н. Дубовицкого. Крутая впоследствии дала в заводе Ершова знаменитого старого Крутого. Таким образом, не подлежит никакому сомнению, что отец Кастелламаре был орловский рысистый жеребец Кот, а его происхождение точно установлено и подтверждено данными четвертого тома «Заводской книги русских рысаков». Порода матери Кастелламаре, кобылы Американки, изложена в описи завода князя Голицына неудовлетворительно. Можно сказать только, что Американка была не орловская кобыла, а полукровная, каких немало было в то время в России. Скорее всего, она родилась у М.И. Бутовича и поступила к князю Голицыну вместе с Котом и другими матками этого завода. В заводе Бутовича, помимо кобыл очень высокого орловского происхождения, имелось немало полукровных. Одна из дочерей Кота, родившаяся у М.И. Бутовича, называлась Швейцаркой 1-й. Ее, стало