В чем, в чем, а в оперативности британскому флоту отказать было нельзя. Жизнь, что называется, заставила научиться реагировать на любую угрозу быстро и решительно. Вот и сейчас, как только решение было принято, английская эскадра вышла в море незамедлительно. Она была относительно невелика, та же Тихоокеанская эскадра была куда как больше по числу кораблей, да и классом они были повыше – броненосцы, базирующиеся на Вейхавей, нельзя было назвать чудом инженерной мысли. Их даже просто новыми назвать ни у кого бы рука не поднялась, барахло – оно и в Африке барахло. На страже своих дальних рубежей Великобритания держала отнюдь не лучшие свои корабли, оставляя лучшее для защиты метрополии. Это было, надо сказать, оправданным решением. Гонять туземцев и старички могли неплохо, а серьезной войны там ожидать было не с кем, по сути, британские броненосцы всем демонстрировал, что "если что – то сразу". Флот, действующий самим фактом своего существования – вот, что это было.

Сейчас задача тоже сверхсложной не казалась – прийти в район боевых действий и "продемонстрировать флаг", заставив Россию отказаться от добивания японского флота и подписать мир на выгодных для Великобритании условиях. Желания Японии в расчет не принимались, да и не было ни для кого секретом, что азиаты, такие же папуасы, как негры в Африке, не более чем вассалы могущественной Британской империи. Правда, если желания Японии будут совпадать с желаниями Британии – то почему нет? Напрягаться же из-за них специально лишний раз никто не собирался, они уже продемонстрировали свою неспособность вести войну с европейской державой и интереса больше не представляли. Вот ослабить русских – это да, это было нужно, а то что-то в последние десятилетия они начали уж больно независимо себя вести. Пора было показать, кто хозяин в доме. Ну а в том, что русские не рискнут воевать с Британией, никто не сомневался. Не дураки ведь, наверняка помнят, какой им урок был преподан в прошлый раз.

Информация о разгроме японского флота поступила в Британию практически одновременно со сведениями об уничтожении Нагасаки. Хотя между этими двумя событиями была разница в несколько дней, но все же их важность была разной, соответственно, разной оказалась и срочность передачи. В Нагасаки была довольно большая европейская колония, и многие пострадали во время огневого налета русских, кое-кто и вовсе погиб, однако с точки зрения войны или большой политики это была мелочь, если и заслуживающая внимания, то лишь потому, что при желании ее можно было использовать в качестве "казуса Белли". Да и казус при этом какой-то сомнительный выходил – все же русских никто не видел. Во всех остальных смыслах ценность такого рода информации и вовсе была равна нулю. Да и действительно, что можно из этого извлечь, какую выгоду? Что русские имеют корабль (Или корабли? Некоторые эксперты считали, что их может быть несколько), способный быстро перемещаться и обладающий солидной огневой мощью, было известно и без того. Что японские порты не особенно хорошо защищены тоже секретом не являлось, а уж в том, что их города должны отлично гореть, ясно было с самого начала. Разве что этот налет говорил о том, что церемониться русские не собираются, но даже это было ожидаемо. С кем церемониться? С японцами? Это с цивилизованными людьми можно соблюдать видимость джентльменских правил игры. Азиатов же цивилизованными людьми, но и людьми вообще, во всяком случае, полноценными никто не считал изначально. Разумеется, с военной точки зрения потеря Нагасаки с его судоремонтными мощностями и складами была ощутимым ударом, но на катастрофу походило мало.

Удар же по базе японского флота и уничтожение половины тяжелых кораблей – это серьезно и опасно. Фактически это развязывало руки и Порт-Артурской эскадре, которая даже в неполном составе оказывалась как минимум не слабее японского флота, и, главное, Владивостокскому отряду крейсеров. Сейчас, когда у Японии оставался, один-единственный броненосный крейсер, ей было, по сути, нечем перехватывать русские корабли. Три броненосных крейсера, пускай и несколько устаревшие, не самой удачной конструкции, практически гарантировано делали его не слишком напрягаясь, а попытка усилить эскадру, идущую на перехват, бронепалубниками, могла привести лишь к тому, что погибнут еще и они. Все же русские корабли были предназначены для дальних рейдов, то есть, по идее, были просто обязаны иметь возможность легко топить всех, кто их может догнать. Японские же легкие крейсера, изначально не самые мощные, стали бы для них не более чем мишенями. Правда, в японском флоте имелись еще пара быстроходных броненосцев, которыми, теоретически, тоже можно было перехватить русских. Но ни Того, ни британцы, да и вообще никто не сомневался, что, как только отправит эти броненосцы против русских крейсеров, Макаров тут же выведет свою эскадру. И будет иметь при этом подавляющий перевес в силах – три броненосца, оставшиеся у Того в этом случае, вряд ли можно будет считать адекватным ответом, и остановить русских они вряд ли способны даже при большой удаче. А что русские будут оповещены о разделении эскадр, все были уверены изначально – если они знали даже, где какой корабль стоит, то уж обо всем остальном узнать и вовсе дело техники. Видимо, русская разведка была серьезнее, чем все думали – во всяком случае, именно так англичане интерпретировали их успехи. О существовании такого чуда техники, как БПЛА, они, разумеется, не подозревали. Кстати, и в достоверности сведений о точности русского огня они были не уверены – все же такой процент попаданий никак не вязался со здравым смыслом.

Командующий эскадрой, вице-адмирал сэр Джерард Ноэл, был недоволен. Удивительного в этом, правда, ничего не было – адмирал был недоволен постоянно, во всяком случае, с того момента, как получил назначение в эту дыру. Хотя, с другой стороны, могло быть и хуже, просто в характере адмирала присутствовала изрядная толика здорового карьеризма, нашептывающая ему, что есть места и получше.

А вообще, не нравилось ему это задание. За его спиной было пять броненосцев, шедевром кораблестроения не являющихся. К примеру, тот же "Центурион" нес всего-то десятидюймовые орудия и имел ослабленное бронирование, что в бою с полноценными броненосцами совершенно несерьезно. Конечно, у русских сейчас кораблей не больше, но все же адмирал был здравомыслящим человеком и понимал: на русских давить можно и нужно, только вот палку перегибать с ними опасно – могут встать на дыбы. Если бы у него эскадра была хотя бы вдвое больше, то проблемы бы не было, как таковой, право сильного еще никто не отменял, однако сейчас его эскадра, откровенно говоря, не смотрелась. Как бы не вышло проблем…

К тому же в эскадре были не одни броненосцы. Правда, крейсера – это еще куда ни шло, но загруженные до отказа, тяжело осевшие в воду угольщики тормозили эскадру, и в результате им всем приходилось тащиться к цели на жалких девяти узлах. И ведь не бросишь – достоверно было известно, что у Того сейчас угля на один выход в море, после чего его база, тактически крайне удобно расположенная, становилась бесполезной. А что русские не дадут японцам подвезти уголь – так это, как они говорят, к бабке не ходи, сил и средств у них для этого в избытке. Вот и приходилось тащить за собой эти гробы, в надежде, что британский флаг и, в большей степени, британские орудия защитят их от хамства русских. Правда, адмиралу достоверно было известно, что недавно русский рейдер уже угробил британский крейсер, но сделано это было так, что не подкопаешься. Сейчас же русским, если они захотят повторить свой дерзкий налет, будет противостоять целая эскадра, а уж она-то разделает любой рейдер под орех прежде, чем тот выйдет на дистанцию залпа… Даже если рейдеров и впрямь несколько – все равно утопят. Только вот при всем при этом адмирала глодала мысль, что все же что-то они упустили, не учли, и это тоже не прибавляло ему настроения.