парню, что по их законам она теперь для него законная супруга, а он для неё -  СТАРШИЙ законный самец и осталась теперь необязательная, но нужная первая часть обряда о внесении их имен в реестр. Лаастах тупо растерялся и ляпнул девушке, что у него не может быть одной жены по меркам его планеты. Мариэль тогда жутко разозлилась, бросив в ответ, что ему не удастся отмазаться от обязательств, либо требовала от него возвращения девственной плевы обратно на место. Опять же парень прокричал в ответ, что таких лекарств и технологий по восстановлению какой-то там малюсенькой плёнки не существует и вообще она была не против секса и кидалась на него сама. Мариэль покраснела, потом попыталась немножко покалечить его со словами, что за свои поступки надо отвечать. В общем, оба выговорившись и успокоившись через некоторое время, они решили идти к Правителю для разрешения такой 'нелепой' ситуации.

- Мариэль, по этим меткам понятно, что это временные жёны Правителя. Присмотрись, помимо цифр рядом нарисован четырёхлистник. Кроме того, глорийцы ни с кем не заключают договора на всю жизнь. Любая из сторон вправе в одностороннем порядке отказаться от его исполнения, если конечно они не имеют детей. Лаастах сознательно умолчал, что женщины выбирают и прыгают из постели от одного покровителя к другому, не задерживаясь иногда и месяца.

- Лаастах, мы зачем сейчас идём к твоему отцу? – уточнила я у этого упрямца.

- Что опять не так? – парень начал снова повышать на меня голос.

- Я хочу сказать, что если мы заключим обряд, он что будет временный? Если ты до сих пор не в курсе в Академии КАКОЙ планеты обучаешься, я напоминаю тебе основы первого курса. У нас обряд заключается на-всег-да, - припечатала я. Меня реально злило его непонимание и нежелание брать на себя ответственность. Кроме того, я же не дура и догадывалась, что ему 'больше', чем нравлюсь и он мне не безразличен. Конечно то, что произошло со мной нельзя назвать нормой, и мне безумно стыдно за своё аморальное поведение, но всё-таки тогда действовала не я сама, а моё тело.

- Я не могу менять условия законов нашего мира, - заложив руки перед собой, упрямо произнёс он. Мы стояли несколько минициклов и на нас стали обращать внимание и показывать пальцем. Разговаривая на общем галактическом языке между собой, я не переживала, что кто-то из местных нас поймёт.

– Даже если бы я был обычным гражданином страны, то мог взять одну жену, но опять же временно на срок, не более пяти лет, - ничего нового от него не услышала. Он продолжил объяснение: - Каждая женщина должна пройти через брак, у которого различный период действия договора.

Эх, я даже ужаснулась, представив всех свободных самцов Галогерии, прошедших через меня или моих сестёр. Затем вздохнула. Походу наш спор может продолжаться бесконечно. И почему всё так сложно? Сейчас была бы у себя дома со своими мужчинами Ситахом и Тимаром и никаких проблем. Великое писание, я ведь не знаю, что делать, когда они будут в курсе на счёт события, произошедшего со мной! Тимар ещё сможет провести обряд. А как же Ситах? Я настолько привязалась к этому несносному самцу, что считаю его своим. Нахмурившись, я развернулась от Лаастаха, буркнув: - Пойдём.

Лаастах пребывал в лёгком шоке. Как одна жена на всю жизнь? Да, он учился на дипломата и знал основы законов Галогерии, но никогда относительно себя, их мысленно не применял. А вдруг она храпит в постели? Впрочем, супруги итак спят на разных кроватях. А если она растолстеет? Да ладно, с их медкапсулами, в отличие от местных лекарств, она ещё лет двести меняться внешне не будет. Можно договориться и одну капсулу приобрести на всякий случай для своего дома. Что же делать? Не хочется упускать такую умную девушку, да ещё с приятной внешностью. Красивая, стройная, с молочной кожей, округлыми бёдрами, белоснежными волосами и тёмными сосками, розовыми губами и мокрой щелочкой. Бл..дь, куда-то его понесло не туда. Даже недостатков у неё нет. А член теперь просится наружу и натирается о трусы.

Не обращая больше внимания на  любопытствующих самочек, рассматривающих нас, мы дошли до главного кабинета Повелителя. Мужчина, внешне напоминающий Лаастаха, но выглядящий гораздо старше его, сидел за представительным роскошным столом в окружении дорогих интерьерных предметов. Устало посмотрев на нас, он перешёл на общий язык. Внимательно выслушивал и заносил для себя какие-то пометки в журнал. Видно было, что мужчина умудрён опытом, хотя в его глазах проскальзывала иногда печаль.

После нескольких циклов обсуждения, я полностью разбитая эмоционально, медленно выползала. Для себя я поняла, что его отец был рад случившемуся с сыном, поскольку последнего обязал заключить со мной договор минимум сроком до конца моего обучения. После этого, я должна решить, остаюсь я жить на Галогерии, и тогда брак аннулируется, либо переезжаю к мужу и живу долго и счастливо по их и моим законам! То есть, если к тому моменту у меня будет проведён законный обряд с моими женихами (с обоими), то я их тащу с собой. Лаастаху разрешалось на усмотрение расширять со своей стороны количество жён, но только не ранее, чем через три года, после получения своего диплома. Вот так вот. Получалась этакая разнополая семья.

Лаастах был недоволен принятым решением и требовал расторжения помолвки между Мариэль и Тимаром. Признаваясь самому себе, он хотел быть единственным обладателем её тела. Про других женщин он пока не думал. Но не исключал вероятности в будущем увеличения состава семьи. Об этом он решил пока благоразумно умолчать, чтобы не злить девушку и настоять на переезде в его дом насовсем.

Забавная получилась ситуация. Унывать я не стала и решила всё обдумать. Мне предоставили время до завтрашнего утра на принятие  окончательного ответа. Я попросила образец договора и возможность созвониться с родителями. Мне нужен был совет мамочки.

Я наблюдала за эмоциями собеседника на экране визора, любезно предоставленного мне Лаастахом для звонка родным. Гневное лицо мамочки выражало крайнюю степень бешенства. Даже не надо вешать табличку 'не влезай – убьёт', поскольку так фонило от неё яростью. Ох, как я попала впросак с этим звонком, так как мама была уверена, что я отдыхаю у своих друзей. Отцы-то, конечно, поберегли