Первые примеры привлечения такого рода капитала в подобные венчурные проекты были отмечены в США в районах жилой застройки. Важнейшей составляющей здесь стала серия инициатив, предложенных директивными органами. К ним относятся нормы, введенные законом о налоговой реформе 1969 г. в отношении расходов благотворительных фондов. Закон разрешил фондам осуществлять программно ориентированные инвестиции в коммерческие предприятия и причислять их к обязательным расходам по выдаче грантов, если инвестиции отвечают заявленным уставным целям фонда. Затем последовали и другие меры: закон «О реинвестировании местных сообществ» 1977 г. (Community Reinvestment Act – CRA), поощривший коммерческие банки выдавать больше кредитов в социально незащищенных районах, откуда банки привлекали значительные депозиты; закон «О налоговом кредите при строительстве жилья для малообеспеченных слоев населения» 1986 г. (Low Income Housing Tax Credit – LIHTC), предоставлявший налоговые льготы частным инвесторам в строительство такого жилья; закон «О развитии местных сообществ и совершенствовании регулирования» 1994 г. (Riegle Community Development and Regulatory Improvement Act), способствовавший развитию сети финансовых институтов развития местных сообществ с целью направления средств, привлеченных от банков, страховых компаний и других институтов, в жизнеспособные местные проекты жилищного строительства и развития инфраструктуры.

В совокупности эти благоразумные меры помогли стимулировать значительный приток частных инвестиций в строительство жилья экономкласса и развитие местных сообществ в социально не защищенных районах по всей стране, а также подтолкнуть индивидуальных и институциональных инвесторов с соответствующим опытом к инвестициям в социально ориентированную деятельность{149}.

Возникли такие институты, как Корпорация поддержки малоимущих (Low Income Support Corporation) и фонд Enterprise Foundation, связывающие лиц, обеспечивающих финансирование, с девелоперами проектов по строительству жилья экономкласса и развития местных сообществ.

К числу ранних инициаторов относятся также два фонда – Calvert Foundation, созданный в 1988 г. консорциумом, включавшим взаимный фонд социально ответственных инвестиций Calvert Investment и фонды Ford, MacArthur и Mott; и Acumen Fund, основанный в 2001 г. при поддержке фонда Rockefeller Foundation. Оба этих института являют собой первые примеры того, что мы прежде называли социально преобразующими агрегаторами капитала, привлекавшими ресурсы индивидуальных и институциональных социальных инвесторов и переправлявшими их в перспективные социальные венчурные проекты в США и за рубежом. К настоящему времени Calvert Foundation инвестировал почти $200 млн в 250 местных общественных организаций во всех 50 штатах США и в более чем 100 других странах, а Acumen привлек $69 млн инвестиционного капитала, вложенного в 63 социальных венчурных проекта в восьми странах, создавших примерно 55 000 рабочих мест{150}.

Совместно с сетью финансовых институтов развития местных сообществ, созданной в США, и аналогичными механизмами инвестиций в развитие местных сообществ других стран, эти ранние инициаторы сформировали не только капитал для финансирования развивающихся социальных предприятий, но и нечто не менее важное: первоначальную совокупность перспективных инноваций и круг квалифицированных организаторов, проложивших новый путь, ведущий из бедности и лишений, и предложивших, по определению Acumen Fund, «оригинальные бизнес-решения», разработанные «предпринимателями-новаторами» при поддержке «инвесторов, согласных принять профиль риска/доходности, неприемлемый для традиционных финансирующих организаций»{151}. Более того, данные инициативы послужили прототипами для аналогичных законодательных новаций в других странах, таких как принятая в Великобритании в 2002 г. схема налоговых льгот для инвестиций в местные сообщества (Community Investment Tax Relief), содействовавшая появлению в этой стране похожего набора инвестиционных механизмов развития местных сообществ.

Импульс работе этих первых инициаторов придала, однако, вторая тенденция со стороны предложения, причем возникшая, что интересно, в области идей, тем самым в очередной раз доказав правоту изречения Платона: «Идеи правят миром». Ведь одной из наиболее важных причин революции в финансировании социально ориентированной деятельности в последние годы стало переосмысление причин бедности и способов ее преодоления. Это переосмысление было инициировано отраслью микрофинансирования, внимание широкой общественности к нему привлек нобелевский лауреат Мохаммад Юнус, а превратил его в мощное интеллектуальное течение Коимбатур Прахалад.

Во многих отношениях микрофинансирование не представляет собой ничего нового, но о нем неоднократно забывали с момента его первого появления в XVIII в., когда Джонатаном Свифтом был создан Ирландский ссудный фонд (Irish Loan Fund). В очередной раз возникнув в ходе ограниченных по масштабам экспериментов с кредитованием в Бангладеш и других странах в 1970-е гг., микрофинансирование совершило настоящий концептуальный прорыв: оно показало, что малоимущие – скорее ресурс, чем обуза, причем ресурс, способный обеспечить поступательное развитие и благосостояние, если обращаться с ним правильно. В случае с микрофинансами такой подход требует получить признание среди групп необразованных, придавленных бедностью деревенских женщин, жаждущих улучшить свои жизненные обстоятельства; требуется и ресурс в форме давления со стороны коллектива, способного заменить отсутствие у женщин материального или финансового обеспечения, – это надо, чтобы обезопасить небольшие фонды возобновляемых кредитов, с чьей помощью каждая женщина в группе может со временем учредить доходное микропредприятие, способное вывести учредителя на дорогу к экономической самодостаточности, что позволит выплачивать кредит вместе с процентами по нему.