— У меня такое впечатление, что вы лично знаете этого судью Бина.

— Лично не знаю, но слышала от другого арестанта. Я с ним делила камеру, пока за ним не пришла жена и не увела домой. Кажется, этот самый судья пользуется техасским уложением о наказаниях на свой лад и штрафует направо и налево, когда ему не хватает денег на выпивку. Вершит справедливость и вешает конокрадов и убийц не моргнув глазом, если они не его собутыльники.

— Что все это значит?

— Значит только то, что он вертит законом, как ему удобно. Если кто-то из его приятелей кого-нибудь подстрелит, он всегда найдет способ оправдать его вчистую. Одно из самых позорных его судебных решений гласило, что жертва не должна была находиться на линии огня, когда его дружок стрелял.

Демьен только головой покачал:

— Я сказал бы, что сокамерник морочил вам голову, Кейси. — Хотела бы так думать, но сомневаюсь.

— Почему?

— Потому что смутно припоминаю, что слышала об этом судье Бине раньше от парнишки-ковбоя. Он проезжал через Лэнгтри несколько лет назад. На его глазах какой-то человек упал замертво на улице перед салуном, на крыльце которого удобно устроился судья. Бин немедленно заковылял вниз…

— Заковылял?

— Он почти никогда не бывает трезвым и потому не в состоянии придерживаться прямой линии, — пояснила Кейси. — Ну, как я уже говорила, он заковылял на место происшествия, чтобы первым долгом выполнить обязанности коронераnote_3, потом обшарил карманы покойника, нашел в них деньги и револьвер и вынес своей властью судебное решение: оштрафовать умершего посмертно за незаконное ношение оружия. Штраф, разумеется, был равен сумме, обнаруженной в карманах.

— И ему все сходит с рук?

— Почему бы и нет? Ведь он и только он олицетворяет закон в этих местах. Но, как мне сказали, прошлым вечером он пришел в настоящую ярость из-за того, что его зал судебных заседаний разгромили, и арестовал всех присутствующих прямо на месте. Ему резонно указали, что такое количество народа не влезет в кутузку, так что официальному аресту он подверг только меня.

— Почему? — нахмурился Демьен.

— Уж поверьте, я тоже этим поинтересовалась, и мне было сказано, что судья лично знает всех участников скандала, они никуда не денутся, и он сам соберет с них штраф.

Половина — его дружки-собутыльники, их он скорее всего и не подумает наказывать. Меня же он не знает, так что пришлось провести ночь в камере, а теперь вот оставили дожидаться суда. Демьен вздохнул:

— Значит, вам придется оплатить часть причиненного ущерба, хотя вы ни малейшего отношения к разгрому салуна не имеете?

— Выходит, так.

— Вам, как известно, нравится самой улаживать свои проблемы. По крайней мере хотя бы заявили, что не принимали в драке никакого участия. Кейси сверкнула глазами:

— Думаете, мне по нраву ночевать в кутузках? Разумеется» я сказала об этом. Но судья сделал официальное заявление, что ответственность за разгром понесет каждый присутствовавший, без всяких исключений.

— В том числе И он сам?

Кейси фыркнула:

— Он ограничится тем, что соберет все штрафы и оплатит этими деньгами ремонт. Такова его доля участия в расходах.

— Из-за этой истории мы, вероятно, пропустим поезд?

— Может, и нет. Кто-то уже отправился будить судью.

Говорят, все кончится скоро.

— Только уж вы, Кейси, постарайтесь не сердить этого человека, не то вас вернут назад в камеру.

— Я об этом подумала, — кисло пробурчала она. — Просто не верится, что придется платить ни за что.

— Не волнуйтесь, я заплачу штраф.

— Не в этом дело.

— Конечно, не в этом, но только так мы сможем выбраться отсюда.

Оба они, естественно, не знали, что в это утро судья Рой Бин окажется в самом скверном настроении.

Салун Джерси Лилли, где судья Рой Бин пребывал независимо от того, началась судебная сессия или нет, ничем не отличался от прочих салунов, если не считать скамьи подсудимых. Однако сам Бин отнюдь не выглядел типичным судьей. В частности, он был так толст, что мог застегнуть лишь верхнюю пуговицу жилета, об остальных нечего было и думать.

На вид ему было лет семьдесят. Налитые кровью глаза свидетельствовали о пристрастии к рому, а следы от веревки на шее — о том, что в прошлом Бину пришлось иметь дело с толпой линчевателей.

Кейси была слишком расстроена своим арестом, чтобы оценить, насколько не соответствовал причиненный салуну ущерб буйной ярости судьи Бина. Иначе бы она не удивилась, сообразив, что вся сцена была разыграна ради новой возможности взимать штрафы.

В большой комнате у одного из столов была сломана ножка. Один стул разбит о чью-то спину. Вот и все, не считая перебитых бутылок. И Кейси не могла припомнить, чтобы прошлым вечером видела еще какие-то разрушения, если только обломки не убрали. Впрочем, судя по всему, никаких попыток навести в помещении порядок не предпринималось.

И даже в этот ранний час возле стойки бара похмелялись дружки судьи, ожидая, что он поскорее закончит дело и присоединится к ним. Из того, что Кейси слышала, заключить можно было одно: даже во время судебной сессии, когда скамья подсудимых была полным-полна, выпивка скорее поощрялась, чем осуждалась.

Кстати, и теперь на столе у Бина рядом с судейским молотком стоял высокий стакан, полный рому. Никакого помоста для стола. Скамья подсудимых достаточно ясно указывала, что здесь находится суд, — так чего ради тратить лишние деньги на эти подмостки? Поменьше формальностей: даже бейлиф запросто пристроился на уголке стола со своей чашкой кофе, вместо того чтобы торчать навытяжку и блюсти тем самым достоинство суда.

В этот карикатурный зал судебных заседаний Кейси доставил один из судебных исполнителей. Демьен шел следом и хотел остаться возле нее, у стола судьи, но тот немедленно обратил на это внимание.

— Присядьте-ка, молодой человек. Я займусь вами, как только закончу дела с этой юной леди.

Кейси оцепенела, пораженная, что этот старый простофиля разгадал ее. Ведь никто другой этого не сумел! А старина Бин даже закудахтал от удовольствия, обрадованный тем, что так удивил Кейси.

— У меня острые глаза, мисс, — хвастливо заявил он. — Я всегда замечал и буду замечать хорошенькую девушку, какие бы дурацкие тряпки она на себя ни напялила. Должен, однако, заметить, что немногих видел перед собой в суде, — добавил он, и Кейси покраснела.

Подняв лохматые седые брови, судья снова обратился к Демьену:

— Почему вы до сих пор стоите здесь, сынок? Плохо слышите? — Я вот… с ней, — объяснил Демьен. — Готов заплатить штраф, так как нам надо спешить.