Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лорел бросила быстрый взгляд на Сета и заметила, что он изменился в лице. Она подумала, что Джонни слишком поздно сделал отчаянный рывок и уже не сумеет стать победителем. Ему не обогнать буланого.
Она ошибалась. Ошибался и Сет, если судить по выражению его лица. Они даже не подозревали, на что способна эта лошадь. На последних ярдах дистанции жокей в первый раз взмахнул кнутом, и Джонни Бунтарь первым разорвал финишную ленточку. Он обошел своего противника на полкорпуса.
Толпа издала дикий вопль. Во всеобщем хаосе потонули радостные крики Лорел, поздравлявшей Сета с победой. Ее руки сами собой обвились вокруг шеи Сета, но Лорел это нисколько не тревожило. Сет громко рассмеялся и так сжал Лорел в объятиях, что она едва не задохнулась.
— Отпусти меня. Люди смотрят!
Сет отпустил ее, чтобы дать выйти из экипажа, а потом снова сжал в объятиях.
— Сколько, — спрашивала Лорел. — Сколько ты выиграл?!
Сет долго смотрел ей в глаза и вдруг от души рассмеялся:
— Леди, вы не только жадны, но и бессовестны. Много, — сказал он. — Я выиграл очень много.
Подхватив ее под руку, Сет направился сквозь толпу к палатке.
— Я имею право знать точно, — настаивала Лорел. — Это я выбрала лошадь.
Сет вспомнил о пятидесяти долларах, которые Лорел отдала ему.
Он остановился и пристально посмотрел на нее:
— Шансы были десять против одного. Я поставил двести пятьдесят долларов.
Лорел всегда была сильна в арифметике. Она моментально подсчитала сумму и на несколько секунд лишилась дара речи.
— Это значит…
— Две с половиной тысячи долларов, — сказал Сет. — А поставил двести пятьдесят. Они и правда были у меня последние.
Он снова предложил Лорел руку, но она была так ошеломлена, что не могла сдвинуться с места, продолжая думать об этом сказочном выигрыше. Она видела деньги: золотой дождь, россыпь бумажек, аккуратные стопки. Лорел знала, что долго не сможет избавиться от навязчивого видения.
По идее Сет должен был поступить разумно и просто. Взять причитавшиеся ему две с половиной тысячи, отдать Лорел пятьсот долларов, которые принадлежат ей по праву, уехать и забыть эту историю. Едва ли в Новом Орлеане жарче, чем в Чарлстоне. С таким капиталом он начнет там новую жизнь. Или в Сан-Франциско… Там всегда было замечательно, в Сан-Франциско. Две тысячи — очень большие деньги. Уже несколько лет подряд Сет не держал в руках такой суммы. С туго набитым кошельком можно открыть любое дело, а на оставшуюся мелочь хорошенько повеселиться. Любой был бы счастлив получить и десятую часть этого богатства.
Любой, но не Сет. Ничто в жизни не доставалось ему легко. Две тысячи — это состояние, но не четверть миллиона. А именно на эту сумму рассчитывал Сет, когда отправился на поиски золота Огастеса Синклера. Конечно, клад нужно еще отыскать, но разве фортуна не на стороне Сета? Он понимал, что разумнее всего уехать. Но покинуть город когда вздумается он уже не мог. Ему доставляло огромное удовольствие появляться в обществе под новым, незапятнанным именем. Нравилось быть уважаемым человеком. Он прекрасно провел время за городом, куда ездил с дамами семейства Синклер.
Подумать только! Три настоящие леди, южанки, под его опекой. Сету приятно было обедать в домашней обстановке, слушать женскую болтовню и короткие перепалки. Этот новый мир чем-то полюбился ему, но он не был к этому готов.
Войдя в клуб под руку с Лорел, Сет почувствовал гордость и ощутил себя уважаемым, достойным человеком. Уважение в обществе. Оказывается, к этому быстро привыкаешь. Как и спиртному. Сета захлестнула волна восторга, как после удачно совершенного ограбления. Это головокружительное, захватывающее чувство было сродни чувству покорителя вершин, чувству победителя.
Новая роль давалась ему легко. Именно за этим полковник Айк велел ему возвратиться на восток. Сет и представить себе не мог, что жизнь там совершенно другая. Полковник подготовил к ней Сета. Тот вел себя легко и непринужденно в новом обществе.
Лорел. Она составляла важную часть всего того нового, что пришло в его жизнь. Она не только открыла ему двери в лучшие дома, но и держала Сета в напряжении.
Вечером Сет собирался отдать Лорел часть выигрыша. Несмотря на тот досадный случай с пятьюдесятью долларами, он был уверен, что Лорел примет деньги, честно выигранные на скачках. Он и сам не знал, почему так думал. Он узнавал Лорел все больше и больше. Постепенно учился понимать ее и предугадывать ее поступки. Пятьсот долларов для ввергнутой в нищету семьи Синклер — целое состояние. После этого Сет сможет с чистой совестью забыть о них.
Совесть. Сет криво усмехнулся. Это понятие для него раньше не существовало. Во всем виновата Лорел. Следовало бы держаться от нее подальше, если бы он не надеялся получить у нее то письмо, которое укажет путь к золоту.
Сет подъехал к дому Лорел около шести вечера. Солнце стояло еще довольно высоко. Его лучи пробивались сквозь блестящие восковые листья магнолий. Вокруг дома росли кусты жасмина, распространявшие густой, сладкий аромат. Сет поднялся на веранду и взялся за латунный дверной молоток на рассохшейся парадной двери. Стояла невыносимая жара, а Сет парился в костюме и галстуке. Ради чего? Чтобы выпить хереса с красивой женщиной и ее чудаковатой тетей в убогой гостиной. Невероятно!
Лорел появилась не сразу. Таков обычай: молодая леди не сразу выходит к кавалеру. Сета забавляло, что его принимают за благородного спутника благородной дамы. Но не странно ли считать Лорел благовоспитанной особой? Что-то влекло Сета в этот дом, в полутемную комнату, заставленную дорогими безделушками поблекшими реликвиями. Вряд ли он мог до конца прочувствовать силу традиции и воспоминаний, но в душе шевельнулась тоска по семье и ее ценностям.
Софи, как всегда, болтала в своей наивной, немного детской манере. Вспоминала прежние дни в жокей-клубе, старых знакомых. Она искренне верила, что Сет теперь вхож во все лучшие дома города, потому что побывал на скачках. Она не переставала говорить о былой славе и роскоши, словно не замечая произошедших перемен. Этим утром Сет уже слышал множество таких историй от Лорел, но ему не было скучно. И он в который уже раз удивился, что рассказы пожилой дамы ему интересны. Ему нравились ее нежный голос, незатейливые житейские мудрости, нравились ямочки у нее на щеках. Здесь он мог просто расслабиться и ни о чем не думать, только приветливо улыбаться и кивать, когда нужно: «Да, мадам», потягивая вино, сладкое, как цветочный нектар. Сет вдруг подумал, что впервые в жизни он в безопасности. Что в этом уютном старом доме на Лэмбол-стрит впервые узнал покой.
Не прошло и двадцати минут, как появилась Лорел в сопровождении кузины. Слегка возбужденная, она казалась еще красивее, чем утром на скачках. На ней было то же платье темно-бордового цвета, оттенявшее белоснежную кожу и придававшее блеск серым глазам. Широкополую шляпу Лорел сменила на кружевную накидку, украшенную букетиком сухих цветов придававшую особую прелесть высоко взбитым темным волосам. На платье Лорел накинула яркую узорчатую шаль и на ходу застегивала-перчатки. Сет поднялся ей навстречу.