– В вашу квартиру кто-то вломился прошлой ночью!

Деймон мгновенно насторожился.

– В квартиру? – пробормотал он. – А что, черт возьми, делал в это время Бейнс?

Бейнс был его слугой и жил сейчас в его лондонских апартаментах в пентхаузе.

– Бейнса ударили и связали, – ответил Поль. – Он очень плох. Можно сказать, что долгое время он находился на грани жизни и смерти.

– Боже милостивый! – Деймон был потрясен. – Ну... и что они взяли? Моне? Или Ренуара?

– Ни то, ни другое, что достаточно любопытно. Ничего не было украдено. Но все было перевернуто с ног на голову! Похоже, что они что-то искали.

Деймон нахмурился, машинально завел руку за голову и провел ладонью по шее. Он молчал так долго, что Поль спросил:

– Вы еще здесь?

– Конечно, конечно. Просто я раздумываю над тем, что ты сказал. – Деймон недоверчиво покачал головой. – Я не могу понять этого. А ты?

– Нет, абсолютно. Я звоню из квартиры. Полиция здесь, конечно. Я вызвал их, как только обнаружил Бейнса.

– Ты обнаружил Бейнса?

– Да. Я пришел рано утром, но мне никто не открыл, тогда я воспользовался ключом, который вы оставили. Картина была довольно страшная. Он потерял много крови, но сейчас ему сделали переливание, и врачи говорят, что он выкарабкается.

– Слава Богу, – сказал Деймон с чувством. – Бедный старый Бейнс. Как они сумели войти?

– Думаю, что он открыл им дверь. Не было никаких следов борьбы, и на окнах тоже не обнаружено следов взлома. В конце концов у него не было причин не открывать дверь.

– Да, – Деймрн тяжело вздохнул. – Все же хотел бы я знать, что все это значит. А почему ты не позвонил раньше?

– О, вы знаете, обычная полицейская рутина: сначала нужно было доказать им, кто я, ну и так далее, а потом еще дозвониться сюда. Между прочим, вы хотите, чтобы я что-нибудь предпринял? Я, конечно, приведу все в порядок. Но что потом делать?

Деймон пожал плечами.

– Не знаю. Думаю, ты мог бы остаться ночевать в квартире, если хочешь, – он улыбнулся. – Не думай, что я хочу, чтобы тебя тоже пристукнули. Но, Поль, если они перерыли там все, я думаю, что теперь мои апартаменты – самое безопасное место в Лондоне, а?

– Вы думаете, что они могли бы попытаться проникнуть и в мою квартиру? – не мог поверить Поль. Его квартира была недалеко от апартаментов Деймона.

– Кто знает? Нам неизвестно, что они искали, если они, конечно, искали что-нибудь. Но если это связано с компанией, они должны знать, что ты мой личный помощник, и кто знает, что они могут еще предпринять.

– О'кей, о'кей, – торопливо сказал Поль. – Вы убедили меня. Я переночую у вас, и не буду выключать сигнализацию ни днем, ни ночью. Можете называть меня трусом, но я лучше перестрахуюсь.

Слегка успокоившись, Деймон рассмеялся.

– Молодец! И не беспокойся! Я вернусь через несколько дней.

Однако после того, как Поль повесил трубку, Деймон почувствовал, как тревога возвратилась к нему. Кто обыскивал его апартаменты? И почему они не воспользовались случаем позаимствовать его ценные картины и коллекцию изделий из слоновой кости? Любой вор, даже, если он искал что-то определенное, не мог бы удержаться и не прихватить что-нибудь для себя за свой труд. Единственная альтернатива состояла в том, что тот, кто проник в его апартаменты, имел строжайшие инструкции или даже приказ не брать из квартиры ничего, что случайно могло бы навести на след.

Он медленно вышел из дома, задумчиво раскуривая сигару. Проблема требовала тщательного анализа, слишком много противоречивого было здесь.

Аннабель услышала его приближающие шаги.

– Что случилось, папочка?

Деймон посмотрел на нее. Ребенок был слишком чувствительным. Совершенно непонятным образом она поняла, что его что-то тревожило.

– С чего ты это взяла? Ничего не случилось, Аннабель, – солгал он. – Пойдем. Мы немного поплаваем, а потом твой папа пойдет немного поработает.

* * *

Эмма провела день, беспокоясь о Джонни и раздумывая о своей нелегкой ситуации. Она не видела Деймона весь день, избегая бассейна, где, как она знала, он был с Аннабель. Погода стояла жаркая, но на небе появились темные тучи, и вдали слышались раскаты грома. Однако гроза обошла их стороной. Эмма даже пожалела об этом – по крайней мере, это хоть как-то отвлекло бы ее от тревожных мыслей.

Утро следующего дня было пасмурным и хмурым. Тучи на небе сгущались, и солнце совсем не проглядывало. Луиза после завтрака отправилась в Нассау. Это был ее выходной день, и Джозеф отвез ее за покупками. Она пригласила с собой Эмму, которой тоже полагался выходной, но Эмма отказалась ехать, ссылаясь на погоду и головную боль. Хотя после того, как Луиза уехала, Эмма пожалела, что не поехала с ней, потому что теперь, когда Деймон был дома, Аннабель никто другой был не нужен.

Однако после завтрака Деймон сказал Аннабель, что он должен кое-кому позвонить, и девочка пошла искать Эмму. Вместе они спустились на пляж, захватив с собой книгу, и Эмма стала читать ее Аннабель, пока та не сказала:

– Давай больше не будем читать, Эмма. Расскажи мне о себе. Когда ты была маленькой девочкой, у тебя были мама, папа, братики и сестрички?

Эмма вздохнула и закрыла книгу.

– Да, – проговорила она медленно. – У меня были мама и папа. А еще у меня есть брат. Мы жили вчетвером и были очень счастливы. У нас не было много денег, как у твоего папы, но это не имело значения. Мы обычно могли позволить себе отдохнуть на берегу моря каждый год, ну, а больше мы, пожалуй, не путешествовали.

Аннабель некоторое время тщательно обдумывала ее слова.

– А у вас был большой дом? – спросила она.

– О, нет! – Эмма улыбнулась. – Три спальни и ванная комната. Еще пара комнат и кухня внизу.

– И все? – удивилась Аннабель. В ее представлении все дома были огромными виллами или загородными поместьями, как у ее отца в Ирландии.

– Да, все, – вздохнула Эмма. – Большинство людей и того не имеют, Аннабель. Ты очень счастливая девочка, у тебя такой прекрасный дом с бассейном и со всем, что только сердце пожелает.

– Нет, я не счастливая, – воскликнула сразу же Аннабель. – О, я люблю папу, и я уверена, он любит меня, но я все отдала бы, чтобы у меня был настоящий дом и мама с папой, которые любили бы друг друга, и еще, чтобы у меня были маленькие братики и сестренки. – Она обняла руками колени. – О, мне хотелось бы, чтобы в доме было много-много детей, и я бы ухаживала за маленькими, а сейчас у меня есть только Патриция!

Эмма почувствовала комок в горле. Она сама находилась в возбужденном эмоциональном состоянии, и слова Аннабель казались ей сейчас особенно пронзительными и такими желаемыми, что она даже боялась об этом думать.