Он пил и не мог напиться, а его бессовестные руки тем временем делали свое дело, освобождая Анну от одежды.

Оставляя за собой на полу эти ставшие совершенно бесполезными тряпки, не прерывая поцелуя, словно от этого зависела их жизнь, они двигались вслепую в глубину квартиры, руководимые безошибочным инстинктом, в направлении полутемной спальни, но так и не дошли до нее, свалившись на ковер и слившись воедино в немом безумии страсти.

Маркиз раз за разом штурмовал гибкое смуглое тело с упорством и страстью, с какими альпинисты штурмуют неприступную вершину, и Анна покорялась и подыгрывала ему – то с податливой нежностью, то с яростным жаром – и нежными жалобными стонами отвечала на его ласки. Ее кожа покрылась бисеринками испарины, и Маркиз, покрывавший ее тело жадными торопливыми поцелуями, слизывал этот любовный пот, как свежую утреннюю росу.

Часа через полтора Анна неспешно отстранилась от Маркиза, посмотрела на него новым, омытым нежностью взглядом и проговорила со счастливым грудным смешком:

– Надо же! Никогда себе такого не позволяла! Что это вдруг со мной случилось?

– Последствия стресса, наверное, – Маркиз улыбнулся и нежно поцеловал ее смуглую ложбинку под ключицей.

– Надо же! А я сначала посмотрела на тебя и подумала…

– Что я – заурядный неудачник! – закончил за нее Леня. – Раз я пришел к этим географическим мымрам.

– Ах да, я тебе это уже говорила…

– А может быть, я и есть заурядный неудачник?

– Заурядный неудачник не может внезапно превратиться в настоящего супермена за рулем машины. И заурядный неудачник не может так потрясающе заниматься любовью!

– Может быть, это ты так действуешь на меня, так меня вдохновляешь, что я становлюсь суперменом в твоем присутствии? Кстати, не думаешь ли ты так легко от меня отделаться? На чем мы только что остановились? Я не все понял, нужно еще раз повторить! Только… где у тебя кровать? А то на полу мы с тобой столько синяков набьем!

– Да ты не супермен, а самый настоящий сексуальный маньяк! – И Анна залилась счастливым смехом…

Еще через два часа Леня откинулся на подушки и проговорил:

– Я бы сейчас съел средних размеров слона! Здесь, случайно, нет поблизости зоопарка?

– Вся наша жизнь – настоящий цирк! А зверинец ты сегодня видел у меня на работе.

– Там был обезьянник…

– Скорее, гадюшник.

– А у меня ни змеи, ни обезьяны аппетита не вызывают.

– А как насчет омлета? Мне говорили, что я готовлю очень даже неплохой омлет!

– Ну, если только из десяти яиц… А кто это говорил комплименты твоим кулинарным способностям? – в голосе Маркиза зазвучали ревнивые собственнические нотки.

– Все вы, мужчины, одинаковы – ревнивые прожорливые деспоты! – строго заключила Анна. – Будешь как миленький лопать, что дадут, – и она выскользнула из кровати, накинула коротенький полупрозрачный халатик и отправилась в кухню.

Через минуту Леня притащился следом за ней и с живейшим интересом стал наблюдать за процессом приготовления пищи.

Понаблюдав несколько минут, он вдруг вскочил и набросился на Анну, прижав ее к кухонному столу.

– Ты с ума сошел!! – Она попыталась отбиться от него. – У меня же нож в руке! И омлет сгорит!

– Черт с ним, с омлетом, – прорычал Маркиз, торопливо расчищая стол и укладывая на него свою смуглую возлюбленную, – незачем было этот халат надевать, он слишком сексуальный! В нем ты меня еще больше возбуждаешь, чем совсем без одежды!

Омлет, конечно, подгорел, но они съели его с завидным аппетитом, запивая холодным пивом из холодильника. Покончив с трапезой, Анна удовлетворенно отвалилась от стола и мурлыкнула, как сытая кошка:

– Ур-р! Больше не могу. А что, ты и правда пишешь про Ильина-Остроградского или это был только повод для того, чтобы забраться в постель к порядочной девушке?

– Это ты-то – порядочная девушка? – рассмеялся Маркиз. – Порядочные девушки не обедают в голом виде с малознакомыми мужчинами! И порядочные девушки не умеют выделывать в постели все те восхитительные штучки…

– Не заводись по новой! – в непритворном ужасе воскликнула Анна. – Я ведь сказала – больше не могу! Ничего не могу. Я тебя спросила про Ильина-Остроградского…

– Это было соединением приятного с полезным, – признался Леня, – и про путешественника разузнать, и с тобой познакомиться.

– Ну да – это теперь называется «познакомиться»! А насчет соединения приятного и полезного тоже все понятно: узнать какой-нибудь интересный исторический факт столетней давности очень приятно, а секс, как известно, полезен для здоровья…

– Ну вот видишь, как ты все замечательно понимаешь! – рассмеялся Маркиз. – Так что ты знаешь о покойном профессоре?

– Помнишь, была когда-то такая передача – «Спрашивайте – отвечаем»? Так вот, задавай вопросы: что тебя интересует?

– Для начала я хотел бы узнать такую вещь. На доме, где жил Ильин-Остроградский, висит мемориальная доска, где сказано, что он там проживал по 1912 год. Но в энциклопедии указаны годы его жизни – он умер только в четырнадцатом году… Как же это понимать? Последние два года своей жизни почтенный профессор бомжевал?

– Почти! – Анна рассмеялась, но сразу же посерьезнела: – Ильин-Остроградский умер действительно в тысяча девятьсот четырнадцатом году, но не у себя дома и вообще не в России. Лев Михайлович умер в своей последней экспедиции, в Африке, в походном шатре, под звездным небом Абиссинии…

– То есть в Эфиопии по-теперешнему, – ввернул Маркиз, продемонстрировав некоторые познания в географии.

Анна кивнула и продолжила:

– Он вообще очень часто бывал в Абиссинии и подолгу… Абиссинский негус, как там называли императора, принимал его. В последнее время обнаружены документы, благодаря которым стало известно, что большинство ученых-путешественников, помимо своих научных исследований, выполняли в дальних краях кое-какие секретные поручения…

– Серьезно?! – воскликнул Маркиз с искренним изумлением. – Чьи же поручения?!

– Правительственные… Нечему удивляться, это практиковалось издавна, еще в семнадцатом и восемнадцатом веках любому русскому путешественнику, отправлявшемуся за границу, власти поручали кое-что разузнать, кое-что разведать в дальних странах… Впрочем, так было принято не только в России, но и в Англии, Германии, да и в других странах. А иначе кто финансировал бы далекие дорогостоящие поездки? Даже такие знаменитые исследователи, как Пржевальский, Миклухо-Маклай…

– Миклухо-Маклай?! – Леня был просто поражен.

– Да, достоверно известно, что Миклухо-Маклай выполнял секретные поручения Российского правительства.

– Но ведь он жил у папуасов… для кого они могут представлять интерес? Ни нефти, ни золота там, кажется, нет, да если бы и были – не добывать же их на другом краю света…