– Самое позднее – через час.

– У меня?

– Пусть будет у тебя.

* * *

Они увидели его одновременно. Сразу же, как только въехали во двор. Он стоял рядом со своей обшарпанной «тойотой» и курил сигарету. Ксения знала, что он курит только на вечеринках или когда находится на грани нервного срыва. И сейчас это не предвещало ничего хорошего.

Господи! О чем ты вообще думаешь, дуреха несчастная? Само его присутствие не предвещает ничего хорошего, а уж курит он при этом или прыгает на одной ножке, никакого значения не имеет… Она заметалась на переднем сиденье. Что же делать? Что делать?

– Спокойно, – сказал Ник, паркуясь рядом с «тойотой». – Без паники.

– Обещай, что не будешь с ним драться.

– Это просто. Главное, чтобы он не начал драться со мной.

Друг за другом они вышли из машины.

Не торопясь, Игорь обошел вокруг своей «тойоты» и преградил им путь. Ноги по ширине плеч, руки в карманах. Сказал, не выпуская изо рта сигарету:

– Ты? Так я и думал. – Он смотрел только на Ника. – Провожай ее и возвращайся. Если ты не спустишься через десять минут, я начинаю бить стекла твоей машины.

Ник молча кивнул, подталкивая Ксению к подъезду. Но та неожиданно уперлась.

– Никуда я не пойду!

Укоризненно покачав головой, Ник подтолкнул ее более настойчиво. Но она, вместо того чтобы следовать в заданном направлении, повернулась на сто восемьдесят градусов и, почти не соображая, что делает, в свою очередь, с силой толкнула обалдевшего Ника в грудь.

– Садись в машину и уезжай. Сейчас же!

Губы его чуть дрогнули, но не сложились в улыбку.

– Я уже большой мальчик, Ксения. Не надо говорить мне, что делать.

Пристальный взгляд, угрожающее поблескивание серо-синих глаз… И Ксения попятилась, прикусив губу. Внезапно ей пришло в голову, что она ведет себя в точности как Илона.

– Ладно, – пробормотала она. – Проводи меня хотя бы до лифта.

Игорь на нее даже не взглянул. Как и она на него. Словно чужие.

В ожидании лифта Ксения кусала губы, теребила замочек сумки, переступала с ноги на ногу… Ник сохранял спокойствие. О чем говорить, они не знали. Когда же двери наконец открылись, Ник ласково сжал ее пальцы и слегка подмигнул, делая шаг назад.

– Я позвоню.

Трясущейся рукой Ксения повернула ключ в замке, ворвалась в прихожую, сбросила пальто, сапоги. Черт, быстрее же!.. Перепрыгнула через изумленную Матильду, путающуюся, как обычно, под ногами, и прилипла к окну. В самое время. С высоты седьмого этажа ей удалось разглядеть Игоря и Ника, идущих по тротуару, а затем исчезающих за углом. Очевидно, в силу специфики обстоятельств для продолжения беседы был выбран задний двор, где в окружении голых деревьев стояли заброшенная голубятня, сломанные качели и очень популярный в летнее время столик для домино.

Руки у нее все еще тряслись. В полном смятении она описала два полных круга по комнате и, издав протяжный стон, кинулась к телефону.

– Ну, – сказала Светка, выслушав ее сбивчивый монолог, – произошло то, что должно было произойти. Честное слово, Ксенька, я на тебя поражаюсь. Если уж ты прятала этого своего красавца архитектора от всего белого света, я думала, у тебя хватит ума не приводить его домой.

– А куда? К тебе?

– Могли бы дождаться, пока в той квартире на Вавилова закончится уборка. Погоди, я посажу Гошу на горшок… Или, на худой конец, поехать к нему. Есть же у него какаяникакая квартира. Правда, насколько я понимаю, там живет его мачеха…

– Да я даже не знаю, что это за квартира! Вдруг там и приткнуться-то негде?

– Ну конечно! Квартира, где проживала семья из четырех человек. Определенно негде приткнуться.

– Светка! – в отчаянии закричала Ксения, чувствуя, что дуреет от всей этой бредятины. – Да при чем тут квартира? При чем тут квартира, когда, быть может, вот в эту самую минуту…

– Твой герой получает по портрету? – Светка пренебрежительно фыркнула. – Ну и что? Походит недельку с синяками. Там же с ним Игорек Савельев, а не Жан-Клод ван Дамм. Да и вообще неизвестно, чем дело кончится. Может, удастся обойтись без мордобоя. Погоди, я…

– Что? Снимешь Гошу с горшка? Господи, Светка, я с ума сойду… Ну что за идиоты? Что за чертовы идиоты?

– Ты сама их стравила. И не надо делать вид, что это не так. Могла бы мягко отшить своего Игорька… мол, извини, котик… ошибочка вышла… с кем не бывает…

– Да знаю я! Знаю! Не сыпь мне соль на раны.

Время шло. Ксения пластом лежала на кровати, уже не пытаясь рисовать в своем воображении картины кровопролитной схватки. Хватит, сколько можно. Матильда, этакая откормленная Сфинкс, лежала у нее на животе.

Телефон. Господи, наконец-то! Кто же из них?

– Все в порядке, – сказал Ник. – Гражданская панихида отменяется.

– Ник! Ты цел? Что у вас там стряслось?

– Ничего особенного. Поговорили и разошлись.

Ровный голос. Ни тени волнения.

– Поговорили? – Глупо, но Ксения почувствовала что-то вроде разочарования. – О чем же вы говорили?

Он чуть помедлил.

– Ты уверена, что тебе нужно об этом знать?

– Нет. Не уверена. – Колоссальное нервное напряжение схлынуло так внезапно, что она даже вспотела. – Где ты находишься? Ты… ты приедешь?

– Да. Чуть позже. Тут появилось одно небольшое дельце… Но я приеду, как только освобожусь.

Звонок в дверь прозвучал в тот момент, когда она, отгладив последнее полотенце, выключила утюг, сложила белье аккуратной стопочкой и приготовилась запихнуть его в шкаф. Слава тебе, господи! Но к радости примешивалась тревога. Вдруг они все же…

Как выяснилось, радость была преждевременной, а вот тревога вполне уместной. Гостем оказался не Ник, а Игорь. И что заставило ее распахнуть дверь, даже не посмотрев в глазок?..

– Привет, – сказал Игорь, решительно переступая порог. – Кажется, нам есть что сказать друг другу. Ты согласна?

– Да, – пробормотала Ксения. – Согласна. Кажется, есть…

Он прошел в комнату. Вызывающе огляделся по сторонам и, не увидев никого, кроме сидящей на подоконнике Матильды, глубоко вздохнул и опустился на стул. Он был мрачнее тучи. На лбу блестели капельки пота. Ксения обеспокоенно всматривалась в его лицо: действительно поговорили и разошлись или Ник решил пощадить ее нервную систему?

– Ну? – требовательно произнес Игорь. – Что скажешь?

Она пожала плечами, стараясь смотреть на него так же холодно, как он – на нее.

– Похоже, я совершила ошибку.

– Когда спуталась с этим плейбоем?