— Пусть бегут, никуда не денутся, — раздался над Олиным ухом знакомый голос. — Оркам в Велеграде не затеряться. Не будем же мы убивать безоружных, да, араосса?

Оля уткнулась носом в суровую ткань дорожного плаща, ощущая, как её с головой накрывает волна всех непережитых эмоций последних часов, и от души разрыдалась.

Глава 14.

Сирин молча обнял рыдающую девушку, а когда это не помогло, начал неуклюже поглаживать её по голове, как маленькую девочку.

Прикосновение к волосам жёсткой ладони, явно больше привычной к оружию, чем к ласке, неожиданно быстро привело Олю в чувство. Она ещё пару раз всхлипнула напоследок и, наконец, подняла на жениха глаза. Пожалуй, в первый раз у неё была возможность рассмотреть его так близко при свете дня. Вблизи страж казался ещё красивее: волевой подбородок, заросший небольшой щетиной, очерченные скулы, знакомая улыбка одними уголками губ, тёплый синий взгляд, а в глазах пляшут чертенята. Не успела Оля подумать, что собственный её вид после бурных рыданий вряд ли так радует взгляд, как почувствовала, что горячая рука с талии скользнула вверх по спине и зарылась в волосах. Губы араольца, обычно сурово сомкнутые, дрогнули. Не говоря ни слова, он склонился над девушкой, замершей в его объятиях, и всё остальное вдруг стало неважным. Она потянулась ему навстречу, но тут с грохотом и криками «За короля!» в салон ворвался отряд королевских стражников во главе со Стражемиром Сиятельным.

От неожиданности Сирин разомкнул руки, а Оля, открыв рот, уставилась на советника.

— Так он же в зеркальный зал ушёл. Здесь видимо есть запасной выход? Всё равно, как он так быстро добрался до дворца и вернулся, да ещё со стражей?

Вопросы повисли в воздухе, поскольку Сирин, вспомнив об обязанностях главного стража, направился навстречу прибывшему отряду.

В холле стало шумно, все присутствующие, казалось, заговорили одновременно. Раненых начали выносить в подоспевшие дворцовые кареты. Сирин вовсю занялся служебными обязанностями, раздавая указания прибывшим и оставшимся на ногах стражникам. Стражемир поторопился присоединиться к королю, который осматривал брошенное орками оружие.

Из коридора осторожно выглянули помощницы Крайсавы и стайкой впорхнули в холл, подгоняемые идущей следом самой хозяйкой салона в сопровождении Ланвесты. Вид у Ланы был несколько ошалелый, она то и дело встряхивала головой, стараясь, видимо, вернуть в мысли ясность, в то время как её губы жили собственной жизнью, постоянно пытаясь растянуться в неуместной улыбке.

«Смотрю, кто-то до сих пор не в себе, — позлорадствовала мысленно Оля, подсчитывая, сколько же Лана выпила своего волшебного напитка. — Раза в три больше меня, это точно. Похоже, Сиятельная обречена на счастье до завтра».

Крайсава и Ланвеста склонились в поклонах перед Его Величеством, наперебой выражая беспокойство за его здоровье в связи с произошедшим нападением. Король реагировал сдержанно, уверил лишь, что расследование будет произведено по всей форме, а виновных настигнет подобающая кара. При этом он подозрительно поглядывал на Крайсаву и старательно пропускал мимо ушей её намёки на то, что помещение пострадало в государственных интересах, а, значит, ремонтироваться должно за счёт государственной казны.

Сиятельный в это время занял привычное место за правым плечом короля, приняв свой обычный холодный высокомерный вид. Сирин уже закончил отправку раненных стражей к лекарям, а оставшихся орков — в дворцовую темницу и перешёл к заслушиванию доклада королевских защитников о происшествии.

На Олю никто не обращал внимания. Она побродила от одной группы собеседников к другой, окончательно почувствовала себя лишней и решила выйти из здания, чтобы найти карету для возвращения домой. Обиднее всего, конечно, было невнимание Сирина.

Вот только он смотрел так, будто она — центр его Вселенной и нате. Появляются какие-то стражники и завладевают его вниманием так, что он даже не замечает ухода невесты. С которой он, между прочим, встретился после долгой разлуки. И спас от смертельной угрозы. И даже чуть-чуть не поцеловался. Стражники в этой ситуации могли бы и подождать. Хотя бы доведения поцелуя до логического завершения.

Наверное, разумней было дождаться, пока Сирин закончит заслушивать доклады, и обсудить с ним дальнейшие планы, но как бы он тогда узнал, что она обиделась? Ну, может, где-то очень глубоко в душе Оля и подозревала несправедливость своих претензий, но признаваться в этом не собиралась.

«Араосса, — передразнила она мысленно манеру араольца произносить это слово с жарким придыханием. — Все вы, мужики, одинаковые. «Очень тебя люблю в свободное от работы время». От создателей «Сейчас допью с пацанами пиво, и ты опять будешь мне всех дороже».

Неожиданно на плечо Ольге, высматривавшей свободную дворцовую карету, опустилась тёплая рука.

— По домам ещё рано, — улыбнулся ей Бэзил, указывая приглашающим жестом на меховую карету с ушками. — Подождём Сирина во дворце. Он просил тебя отвезти.

— Что ещё за «отвезти»? Я сама решаю, куда и с кем мне ехать, — отрезала Оля. — И это я сама решила, что поеду с тобой во дворец, — закончила она, глядя на опешившего Бэзила.

***

В знакомой голубой дворцовой гостиной Оля с грустным вздохом вытянула ноги на уютном диванчике. Оборотень сразу умчался по своим придворным делам, пообещав как можно быстрее вернуться вместе с Сирином. На душе у Оли было крайне паршиво. Когда схлынула эйфория от чудесного спасения из рук зелёных варваров, её начало мучить чувство вины, которое теперь лежало на сердце тяжким грузом.

«Ага, тоже мне маг-хранитель. Маэглину стыдно даже на глаза попадаться. Первое же испытание провалила с треском. Если б не Его вполне боеспособное, как оказалось, Величество и стража… А что, кстати, бы было?», — Оля задумалась, а какова была цель нападения? По всему выходило, что Его Величество и был целью. И, если б не его появление в салоне, они с Сиятельными, скорее всего, спокойно закончили бы примерку нарядов и покинули госпожу Крайсаву без какого-либо ущерба её имуществу.

Продолжить размышления на эту тему Оля не успела, потому что очень некстати вспомнила, как хвасталась оборотню своими магическими талантами, напрашиваясь на участие в расследовании. А сама, в то время как его зверь отчаянно нуждался в помощи, придавленный орочьим коленом, оказалась совершенно не в состоянии что-либо сделать. Оля почувствовала, как лицо обожгло румянцем стыда так, что даже уши загорелись.

По дороге во дворец она уже подробно рассказала Бэзилу о последствиях распитого с Ланвестой волшебного напитка, и он даже не особо удивился, пробормотав что-то вроде: «Этого следовало ожидать». Но объяснение не принесло облегчения, Оля по-прежнему чувствовала себя виноватой.

Основательно измучившись угрызениями совести в