Леди Суфра ждала возражений, ждала, что Зен скажет: «Да, это просто ошибка». Но парень молчал, и ее лицо стало очень серьезным.

– Таллис, если ты хочешь чем-то со мной поделиться, лучше говори сейчас.

Зен не ответил.

– Значит, это правда! – воскликнула она, и на мгновение у парня появилось ощущение: неважно, что с ним сделают теперь, но разочаровать эту женщину – худшее из наказаний.

– Но зачем? – спросила леди Суфра.

Он подумал: «А не сознаться ли во всем?» Быть может, эта леди будет благодарна за спасение Коби, за то, что он не украл Пиксис, предупредил о Вороне. Может, она защитит его и от семьи, и от Ворона

– Зен! – окликнула его Нова. – В твой вагон идет охранное подразделение…

Зен уже и сам услышал мужские голоса на первом ярусе. Что-то жужжало, словно гигантская пчела. Леди Суфра сделала шаг назад и оглянулась как раз в тот момент, когда на ступеньках появился Гаета Зенит, невесомый и неуклюжий, а за его спиной показались двое офицеров КоДеса. Над их головами завис большой громоздкий дрон.

Зен захлопнул дверь в купе. Запер ее. Схватил винтовку и, сделав сальто в воздухе, подлетел к окну, но открыть его было невозможно, сломать – тоже.

– Потолок, – подсказала Нова, проникнув в системы поезда Зенитов. Она придумывала план отступления. – Там есть люк…

– Не вижу! – попытался Зен перекричать шум из коридора: удары в дверь и угрозы. Он отчаянно пытался ухватиться за плоскую панель из живой древесины, которой был обшит потолок купе. Нова обшарила системы поезда, и невидимый люк открылся.

– Теперь они знают, что я здесь, – быстро заговорила она. – «Дикий огонь» и «Время даров». Они ищут меня в своих системах…

Ее голос оборвался. На секунду Зен подумал, что связь с ней прервалась, но Нова просто задумалась. Когда она заговорила снова, ее голос, казалось, стал жестче.

– Зен! Я загружаю вирус Ворона. Это единственный способ…

Он был слишком занят: пытался пролезть в люк и не знал точно, правильно ли ее расслышал. Пространство над потолком оказалось узким, едва развернешься. «Наверное, это лазейка для маленьких пауков-ремонтников», – подумал Зен и в тот же миг увидел одного паука, ползущего прямо на него. Снизу тут же раздался грохот выбиваемой двери, затем еще четыре удара, на этот раз громче: Гаета Зенит или кто-то из его спутников, а может, и дрон, стрелял в потолок. В панели вокруг Зена появлялись отверстия, сквозь которые сочились яркие пучки искусственного света.

– Я пробилась через брандмауэр поезда, – сообщила Нова. – Я уже…

Свет погас. Красные лампы на передней панели паука-ремонтника тоже, и в полумраке Зен разглядел, что паук упал. Где-то завыла сирена, звук казался невыносимо громким в таком маленьком пространстве. Зен зажал уши ладонями. Это не особо помогло.

Поезд Зенитов затрясся. Странное движение, раньше Зен никогда такого не ощущал. К вою сирены добавились ужасные шумы. Из-за разгона парня швыряло в разные стороны: то на потолок, то на мертвого паука.

Но если паук мертв, значит ли это, что поезд тоже?

В его голове зазвучал голос Новы, которая пыталась казаться спокойной:

– Зен, двигайся к задней части вагона. Там есть люк, который выведет тебя на крышу. Не забудь о невесомости…

– Что происходит? – крикнул он, перебрасывая ремень винтовки через плечо и ползком прокладывая себе путь в темноте. Он видел впереди люк – должно быть, Нова открыла его. Сквозь него вниз проникал свет.

– Все плохо, – послышался голос Новы.

Зен добрался до люка, с трудом перевернулся на спину и, подтянувшись, вылез на крышу.

Она оказалась права.

Позже, пересматривая видео, которое транслировали все новостные каналы, пока оно окончательно не утратило значимость, Зен узнал, что «Дикий огонь» сошел с рельсов из-за внутреннего взрыва, спровоцированного «убийцей поездов» Ворона. Увидел, как он, умирая, потащил за собой «Время даров», вслед за которым с путей сошли и многие последующие вагоны, а остальные продолжали катиться сами по себе.

В момент катастрофы он лицезрел только вагоны, пролетающие под ногами и мимо него. Поезд разваливался на части, сцепки между вагонами разрывались в произвольных местах, и те катились то поодиночке, то группами по два-три. Одни включали экстренное торможение, другие продолжали лететь на полной скорости и с грохотом врезались в более медленные вагоны перед собой. Большинство из них осталось на рельсах, но некоторые неуверенно поднимались в воздух. Двери открывались и закрывались, наружу вываливались люди в праздничных одеяниях, дети в пижамах – они дрались и кричали, сотрясая воздушные потоки. Далеко позади, среди багажных отделений в дальнем конце состава, вспомогательный энергетический вагон взорвался, словно бомба. И поверх всех этих звуков высоким, вгоняющим в дрожь голосом продолжала вопить сирена, словно испорченная песнь поезда. Поначалу, пробираясь наощупь и прокладывая себе путь через обломки, Зен подумал, что это предсмертный крик двух локомотивов, а потом понял, что случилось на самом деле. «Дикий огонь» погиб, но «Время даров» – нет. Этот ужасный вой был скорбным плачем.

Нова в его голове прошептала:

– Ох, Зен! Все хуже, чем я думала… Я-то надеялась, что мы просто…

Что-то пробилось сквозь крышу вагона, к которому прильнул Зен. Дрон Гаеты, разгоняя винтами пыльный воздух, выглянул из дыры, сделанной собственными пулями. Это был дрон старого образца, один из тех, которые люди называют «Битлами». Зен видел, как парочка таких дронов летала по периметру территорий, где проходили пикники Зенитов на Джангале, и счел их существование абсурдным – это явление из той же области, что церемониальная униформа императорских слуг. Теперь же, столкнувшись с таким дроном, глядя в черную пустоту дула его пушки, он уже не был в настроении шутить.

К счастью, дрон, похоже, был дезориентирован. Может, «убийца поездов» зацепил и его тоже. Дрон болтался в воздухе, пытаясь настроить оружие, и тут на него полетел перевернутый вагон-ресторан, словно бита на мяч, словно лобовое стекло на жука, словно корабль-носитель, рассыпающий из всех дверей «летающие тарелки» – столовые блюда. Зен пригнулся. Вагон-ресторан просвистел над его головой, врезался в «Битла», и тот отлетел в сторону: один из винтов сломался, другой визжал, оставляя за собой след из дыма. Дрон затерялся в хаосе, когда вагон-ресторан рухнул чуть выше того места, где сидел Зен. Парня подкинуло, он пролетел в воздухе, как акробат на тренировке, ухватился за крышу следующего вагона и крепко в нее вцепился. Оглянувшись на свой бывший вагон, Зен увидел, как тот расплющился под ударом.

«У леди Суфры с Гаетой теперь есть дела поважнее», – подумал он, а потом в нем заговорило чувство вины: не пойти ли проверить, вдруг им нужна помощь? Но он не представлял, как может им помочь, и не понимал, почему Гаета с охранниками не стали просто стрелять в него снова. Зен продолжил двигаться вперед, цепляясь за выступы и вентиляторы на крышах вагонов, пригибаясь под обломками, которые, словно пули, свистели мимо, пока впереди не промелькнули проявления разрыва: дюжина вагонов оторвалась от поезда; среди них катился и тот самый, с коллекцией. Он удержался на рельсах, не оторвался от соседних вагонов и с грохотом несся по Веретенному мосту.