Он кажется немного недовольным. Тут я вспоминаю, как он что-то спрашивал про Кэтлин. Шон и Кэтлин на разных уровнях умственного развития. Малость странная пара, но ведь и странности случаются.

– Погоди-ка, ведь твой дед знает ее маму? – щелкает пальцами Дэниел, в его глазах зажигается огонек.

Да-да, мой дед ее знает. И номер их телефона у него есть. Рори не дозволено быть в курсе ни о том, что он знаком с ее матерью, ни о том, что мне это известно, а я скрыл. Черта с два дед даст мне номер, но я ведь могу подсмотреть в его маленькой записной книжке. Проблема решена.

Конечно, есть вероятность, что Рори вернулась домой, уехала в колледж и уже встретила любовь всей своей жизни. Но если нет…

Если нет, я выдержу и отношения на расстоянии.

Или случайные встречи.

На самом деле все что угодно.

В один присест допив пиво, я встаю.

– Держи нас в курсе, – хлопает меня по спине Дэниел.

Шон расстегивает воротник рубашки, прочищает горло и пересаживается к девушкам.

Я выхожу из паба и пешком направляюсь к дому дедушки. Он живет не так уж далеко – на другом конце деревни, а мне нужен свежий воздух, чтобы привести мысли в порядок. Я слышу за спиной шаги, но темп не сбавляю. Сбоку появляется Кики. Она шумно дышит.

– Ты действительно это сделаешь?

– Почему бы и нет?

Стоило бы озаботиться, что Кэт подслушала мой разговор. Сколько себя помню, она всегда совала нос в мои дела. Я списываю это на ее характер. В людях нужно принимать как хорошее, так и плохое.

Хорошее: она отличный друг, чрезмерно заботливая и никогда меня не подводит.

Плохое: она бешеная, как коробка склизких лягушек, и обожает, когда я мучу ее, подавая двусмысленные знаки. Если я перестану это делать, она будет морально уничтожена и впадет в депрессию.

– Безумие: вы живете на разных континентах. Она никогда не покинет Америку и не переедет сюда насовсем. Какое у тебя с ней будущее?

– Разберемся.

Я заворачиваю за угол. Она идет за мной по пятам.

– Именно так и говорят люди, когда не могут понять, выгорит ли у них дело.

Кэт почти бежит, чтобы не отставать от меня. Вот мы и у дома моего деда. Я выуживаю из кармана ключи – у меня есть ключи от этого дома, потому что иногда, когда дедушка уезжает на неделю по своим церковным делам, нужно приглядеть за его кошкой Сиршей.

Кэт хватает меня за руку и дергает назад, в один прыжок закрывая собой дверь.

– Нет! – Она вздрагивает. – Не звони ей.

Я неспешно осматриваю ее. Господь всемогущий, сегодня эксцентричность Кэт зашкаливает.

С горящим взглядом она пихает меня в грудь, отталкивая от двери дедушкиного дома.

– Мэл, она тебе не подходит. А я – да. Я достойная девушка из семейства О’Коннелл. – Плача изо всех сил, Кэтлин бьет себя рукой в грудь. – И мне плевать, что ты наверняка переспал с моей сводной сестрой. И плевать, что у тебя есть чувства к ней. И плевать, что она говорила о тебе как о мимолетном увлечении. Я все равно тебя хочу, и мне осточертело ждать.

Всегда знал, что Кэтлин в меня влюблена. Я всячески не поощрял эти чувства, но не отвергал открытым текстом. Просто избегал ее и сокращал наше общение до пустого и приемлемого минимума. Но я всегда считал, что ее влюбленность похожа на ту, что была у меня к мисс Флинн, учительнице в средних классах, когда впервые узнал, что пенис годится не только для процесса мочеиспускания. Когда ты чувствуешь влечение к человеку, но вместе с тем осознаешь, насколько ненормальна идея действительно быть с ним.

Кэтлин – самый собранный, честолюбивый, уравновешенный и целеустремленный человек, которого я знаю. Я – уличный музыкант и бродяга, который по выходным напивается в хлам. У нас совершенно нет ничего общего, кроме того, что мы оба дышим. Но уверен, что даже в этом Кэтлин успешнее.

Погодите. Мимолетное увлечение?

– Замри. Что она тебе говорила? – поднимаю я ладонь вверх.

Мысленно признаю, что я бессердечный сукин сын, раз спрашиваю подругу о Рори, когда она только что бросила к моим ногам свое истерзанное сердце и призналась в вечной любви, но вернемся к этому немного погодя. Сразу же, как обсудим мое истерзанное сердце.

Видишь, Кэт? Я тоже эгоист. И правда, что ты во мне нашла?

Она смотрит вниз, закусив губу.

– Помнишь тот день у меня дома, когда ты вышел в туалет? Ты вернулся и увидел, как мы с Рори держимся за руки. Это было через минуту после того, как она сообщила, что планирует с тобой переспать. Я призналась в чувствах к тебе, а она сказала, что ей все равно. Сказала, что мне достались деньги, папа и наследство, а она получит парня. Что она помешает моим планам на тебя. Вот почему я не пыталась поддерживать с ней общение, Мэл. Меня ранили в самое сердце.

Переваривая услышанное, я делаю шаг назад.

Эти слова совсем не похожи на Рори. Она отнюдь не коварная змея, но еще и довольно сдержанная, чтобы произносить что-то подобное. Эти слова похожи на цитату из фильма «Жестокие игры», а не на фразу из уст диснеевской принцессы. Однако и Кэт не лгунья. Во всяком случае, раньше я такого за ней не замечал, а ведь знаю ее всю свою жизнь.

Я обхватываю Кэтлин руками и притягиваю к своей груди.

– Кэт?

Она вздрагивает в моих объятиях. Она знает. Она не может не знать. Я перетрахал, перецеловал, обласкал почти каждую девушку в этой деревне. Всегда был осмотрительным и не касался ее и пальцем, и не только потому, что меня припугнул ее папаша.

– Послушай меня. Ты красивая, умная, забавная и завариваешь чудесный чай. Но ты мне как сестра. Ты слишком важна для меня, поэтому я не стану лезть тебе под юбку. И не думаю, что мои чувства переменятся. Я лучше надеру кому-нибудь задницу за плохое к тебе отношение, чем сам стану уродом, который дурно с тобой обращается. Ты меня понимаешь?

Я чувствую, как она застывает. Легонько целую ее чистые и аккуратно уложенные волосы, скучая по разноцветному вороньему гнезду Рори: светлые корни, темная середина, обесцвеченные концы.

– Мне жаль, если она так тебе сказала, – добавляю я.

– Что значит «если»? Она так сказала. – Кэт задирает голову. Свет в ее глазах полыхает как затухающее пламя. – Ты же веришь мне, правда? Ты знаешь, что я говорю правду. – Она