«Когда?»

«Там видно будет. Я ведь еще никуда не уехал».

Но это неправда. Он уже не здесь. Он так далеко, что уже не видит меня. Он смотрит сквозь меня и видит свою новую квартиру в другом городе.

Я не ем мороженое. Меня тошнит. Я больше не люблю шоколадное мороженое.

«Бог бережет для детей его несчастье его. Пусть воздаст Он ему самому, чтобы он это знал».

Эти два предложения – из Библии. Книга Иова, глава двадцать первая, стих девятнадцатый. Юлия узнала это, найдя цитату в поисковике. Но смысла сообщения она все еще не понимала. В этой главе речь шла о «беззаконных». И, судя во всему, имелось в виду, что Бог наказывает детей за злодеяния отцов. Но она тут при чем? У нее не было детей, не было братьев или сестер, а отца она и вовсе не знала. «Нет у тебя отца, – часто повторяла Марианна. – Он тебя зачал – и все».

Двадцать лет назад Марианна выступала в каком-то городе. И перепихнулась там с каким-то типом. Когда она проснулась на следующее утро, тот мужик уже ушел. Потом оказалось, что Марианна залетела. И ее карьера пошла псу под хвост.

– Почему ты вообще решила рожать? – спросила ее как-то Юлия. – Могла бы сделать аборт. В смысле, тебя же ждала успешная карьера.

– Ну да. Конечно, я рассматривала такой вариант, сама понимаешь. Моя группа, менеджер, агентство, даже мои родители – все меня уговаривали, просили сделать аборт. Но я тогда была так наивна. Я действительно думала, что смогу жить точно так же, когда рожу. – И тут до Марианны дошло, что она сказала. – Но, конечно, я очень рада, что все-таки тебя родила. Это было лучшее решение в моей жизни.

Когда Юлия была маленькой, она считала, что отец просто ничего о ней не знает. Она мечтала, что когда-нибудь он придет к ней домой – красивый, высокий, сильный. «Я искал тебя долгие годы, маленькая. Ты для меня – самый главный человечек в жизни». Мечтала, что отец заберет ее с собой и она будет жить в красивом городе на берегу моря. Или в горах.

А потом он действительно пришел.

– Отец хочет с тобой познакомиться, – сказала Марианна, когда Юлии исполнилось десять.

– Что? – У девочки сперло дыхание. – Как он нас нашел?

– В смысле?

– Как он узнал обо мне?

Марианна удивленно приподняла брови:

– Да он все время знал.

– Он знал, что у него есть дочь? Почему он никогда не приходил?

– Я не хотела. Он был женат и разводиться не собирался. Встречи с ним сбивали бы тебя с толку. Я думала, так будет лучше.

И она объяснила, что сегодня Юлии исполнилось десять, а значит, она достаточно взрослая, чтобы принимать решения самостоятельно. Поэтому она сама должна решить, хочет она увидеться с отцом или нет.

– Так ты этого хочешь? – спросила Марианна.

Ну конечно, Юлия хотела с ним встретиться. Она злилась на мать. Почему Марианна так долго ждала? Все эти годы она скрывала его существование. И не давала ему повидаться с дочкой.

На следующие же выходные Марианна отвела Юлию в гостиницу «Мариотт». Отец ждал ее в холле.

Как Юлия и представляла себе, он был очень высоким. Правда, не таким уж и красивым. И сильным он ей не показался. Вообще, он оказался вовсе не таким, как она думала. Отец не знал, что с ней делать. А она не знала, что делать с ним.

Он отвел ее в зоопарк. Там они молча гуляли, разглядывая белых медведей, обезьян и рыбок. Потом они пошли в кино – на детский фильм, Юлии уже не по возрасту. И уж тем более ее отцу. И все же Юлия была этому рада. По крайней мере, в кино не нужно говорить.

Потом он вернул ее Марианне.

– Я через две недели опять приеду в Гамбург, – сказал он ей на прощание. – Если хочешь, опять куда-нибудь сходим.

Юлия кивнула и улыбнулась. Она понимала, что больше никогда его не увидит.

После этого Юлия рассказывала всем, что ее отец умер. Если при этих словах состроить грустное личико, никто не станет допытываться – это она поняла довольно быстро.

А теперь эта эсэмэска. И разгром в квартире. И первое сообщение. Глупо, что Юлия его стерла, а теперь уже не помнила, о чем там шла речь. По крайней мере, там тоже говорилось о вине.

«Но не о моей вине, – подумала Юлия. – А о вине моего отца».

Помочь с этим могла только Марианна. Юлия решила съездить к ней на выходные. Все равно пора было показаться в Лобрюгге: она не видела друзей уже несколько недель. Как и мать.

«Ты обращаешься ко мне, только если тебе что-то нужно, – упрекнула ее Марианна, когда Юлия в последний раз звонила ей. Это было две недели назад. – А ведь мы живем в одном городе. Хоть бы на кофе забежала».

Юлия решила, что отправится к ней в пятницу вечером, а вернется в субботу. Или даже в понедельник. Сразу поедет оттуда на работу в бутик. Так она убьет двух зайцев одним выстрелом, заодно поговорив с Марианной об отце: может быть, мать что-то еще от нее скрывает? И выходные не придется проводить в одиночестве.

И как она жила с Марианной раньше? Как она это выдерживала? «Эта квартира – настоящая катастрофа», – подумала Юлия, едва войдя в прихожую. Там царил хаос. Вешалка ломилась от наваленных на нее вещей. Рядом громоздились кучи каких-то бумажек, ящик с пластиковыми бутылками, несколько коробок со стеклянной тарой. Обувь валялась в проходе. Зеркало на стене покрывал толстый слой пыли. Марианна и пальцем о палец не ударила с тех пор, как Юлия убирала тут в последний раз.

– Ну наконец-то. Я уж было думала, ты больше не приедешь. – Мать появилась в дверном проеме кухни. В руке она держала бокал с вином. – Я приготовила ужин.

– Привет.

Поколебавшись, Юлия осторожно повесила куртку на груду других вещей, надеясь, что крючок от этого не сломается.

– Ризотто с креветками, – добавила Марианна. – Я так рада, что ты приехала.

Эти слова прозвучали искренне. И улыбалась она открыто.

– Правда? – удивилась Юлия.

– Ну конечно.

Марианна поцеловала ее в щеку. Не материнский теплый поцелуй – типичный жеманный намек на поцелуй в стиле Марианны. Еда, естественно, подгорела.

– Я никогда не научусь готовить, – вздохнула Марианна, отодвигая тарелку. Она почти не прикоснулась к ужину. – Извини.

– Не так уж плохо получилось. – Юлия тоже отложила вилку.

Ризотто действительно вышло омерзительным. А ведь Марианна всегда покупала самые дорогие продукты.

– Чем еще тебя угостить? – спросила мать. – Можем заказать пиццу.

– Не нужно. Я все равно не голодная. – Юлия отхлебнула вина. – Ты еще общаешься с моим отцом?

– Почему ты вдруг спросила?