А я ничего не говорю. У меня шумит в голове. Как в сломанном телевизоре. Я жду, когда же потекут слезы. Обычно я плачу, когда мне больно. Но сегодня я не плачу. Сегодня боль почему-то кажется мне даже приятной.

– Мне нужно с тобой поговорить, – говорит София.

Она пробралась сквозь горы хлама в комнате Морица и устроилась за его столом. Брат лежал на кровати, подложив руки под голову и глядя на потолок. Он не ответил.

– Ты живой? – спросила София.

– Что тебе нужно? – неохотно осведомился Мориц.

– Я хочу поговорить об этих письмах.

Вот что она сказала. София понятия не имела, действительно ли Мориц получал анонимные сообщения с угрозами. Она просто предположила. Пальцем в небо. Но, похоже, это сработало.

Мориц вскинулся, будто София ударила его током.

– Что? Откуда ты знаешь?

– Угадай с трех раз.

Но Морицу явно было не до шуток. Он уставился на Софию, будто лихорадочно пытался вспомнить, кто она такая.

– «Бог бережет для детей его несчастье его. Пусть воздаст Он ему самому, чтобы он это знал».

Так было написано в последнем письме, которое она получила сегодня вечером, когда вернулась из школы. После этого она решила поговорить с братом.

Тот равнодушно покачал головой и опять опустился на кровать.

– Что это за чушь? – проворчал он.

– «Я вижу тебя. Не забывай обо мне».

Похоже, эти слова были ему знакомы. Мориц опять выпрямился.

– Ты рылась в моем компьютере?

– Вот еще!

– Так откуда ты знаешь об этом письме?

– Я получила такую же дрянь.

– Ты? А ты тут при чем ко всей этой истории?

– Мне вот тоже интересно. Ты знаешь, о чем идет речь? Я лично понятия не имею. – Она протянула ему распечатанные сообщения.

Нахмурившись, Мориц покачал головой.

– А что тебе прислали? – спросила София.

– Я получил два письма и эсэмэску. Собственно, тот же текст, что и у тебя. «Что прошло, не забылось. Оно вернется. Оно настигнет тебя. Второго июля тебя ждет расплата».

– И? В чем тут дело?

Мориц прищурился:

– Откуда мне знать?

– Слушай, Мориц, не морочь мне голову! Ты только что сам спросил, при чем тут я ко всей этой истории. Какой такой истории? Что ты имел в виду?

Он повернулся и посмотрел в окно.

– Тип, который это пишет, сумасшедший, – продолжила София. – Он утопил Эгона. И ты знаешь почему.

Мориц сглотнул. Он молчал.

– Что произошло, Мориц? – прошептала София.

Он смотрел на свои ногти, будто ничего более интересного во вселенной не было.

София твердо решила, что не выйдет из этой комнаты, пока не получит ответы на свои вопросы. Пусть даже ей придется просидеть тут до завтра.

Она положила ноги на стол и скрестила руки на груди. На стене тикали часы.

Через некоторое время Мориц поднял голову и вздохнул.

– Я облажался по полной программе.

Оказывается, в марте Мориц ходил на вечеринку. И ночью возвращался домой на машине, хотя выпил лишнего. И хотя он мог остаться ночевать у приятеля. И хотя шел дождь, а к ночи подморозило. Улицы покрыл гололед.

– Но я вдрызг разругался с Тиной, и мне хотелось поскорее смыться оттуда.

Тина была девушкой Морица – теперь уже бывшей.

– Я ехал очень медленно, честно, – оправдывался он. – И вдруг на дороге передо мной возник велосипедист. На спортивном велосипеде. Без подсветки, без ничего. Он еще и одет был в темное. Это часа в два-три ночи. Черт, у меня не было ни единого шанса! Даже если бы я был трезв, я бы все равно его сбил.

– Ты его переехал? – ужаснулась София.

– Я его задел, – помолчав, ответил Мориц. – По крайней мере, мне так показалось.

– Показалось? – повторила огорошенная София. – Вообще-то такое легко заметить, тебе не кажется?

– Ну… я почувствовал небольшой… удар, – признал Мориц. – Я посмотрел в зеркало заднего вида, но там ничего не разглядел.

– Как это «ничего не разглядел»?

– Ну, я не увидел велосипедиста.

– Потому что он лежал на дороге и истекал кровью, – хмыкнула София.

Мориц пожал плечами. Он не смотрел сестре в глаза.

– Ты не остановился, – поняла наконец София. – Ты просто поехал дальше.

Мориц молчал. Он дрожал всем телом. Софию тоже била дрожь – от ярости и возмущения. Хоть бы посмотрел на нее! Но нет, Мориц так и сидел понурившись.

– И ты еще хочешь стать врачом! А сам бросил беднягу на произвол судьбы. Слушай, да что с тобой такое, ты мне можешь объяснить?

– Я вообще едва мог думать, София. Я же был пьян. В стельку.

– Если бы тебя занесло и ты повалил бы придорожный столб, ладно. Я бы на твоем месте тоже смылась. Но велосипедист… Насколько ты был пьян? Я вообще не понимаю.

– Я и сам не понимаю, – прошептал он. – Облажался, говорю же. – Мориц ссутулил плечи.

– А потом? Что ты сделал на следующее утро, когда протрезвел?

– Я поехал на то же место. Но там ничего не было. Ни стекла, ни крови, ничего. И спросить было не у кого.

– Ну конечно. И в полицию ты не мог пойти.

Мориц покачал головой.

– Да я и сам понимаю, что поступил дерьмово.

– А в газете не писали про аварию, при которой виновник скрылся с места ДТП? Или ты и читать не стал?

– Стал. Два дня спустя я наткнулся на сайте полиции на отчет по этому случаю. Маленькая заметка. Мол, произошла авария, водитель велосипеда ранен и доставлен в больницу. Полиция просит свидетелей дать показания. Все.

– Но ты, естественно, туда не пошел.

– Не-е. Да и ничего такого вроде не случилось. Иначе полиция подошла бы к делу иначе.

– А потом?

– За день до последнего экзамена пришло первое письмо. Текст, кажется, такой же, как и у тебя.

– Показывай.

– Не получится. Я его стер.

– Ну молодец. А дальше?

– Ничего. Я завалил экзамен. И все это время ждал, когда же этот тип объявится. Две недели назад пришло второе письмо. С такими же странными намеками. Мол, он следит за мной.

– Дай-ка угадаю. То письмо ты тоже стер.

Мориц виновато кивнул.

– А вчера пришла эсэмэска. Насчет кота.