– Никогда. – Упрямая обезьянка.

– Это «да»?

– Да-а-а.

Она выкрикивает ответ, и одновременно с этим убивает меня взглядом. А хрен меня теперь убьешь. Не получится. Я слишком долго ждал этого. И пока не получу, никакая тварь с косой, не сможет до меня прикоснуться.

Бывают в жизни ситуации, которые полностью от тебя не зависят. Ты ничего не можешь сделать, чтобы хоть как-то изменить исход и предотвратить масштабную катастрофу. Как бы ни старалась, как бы ни пыталась, но всё происходит так, как было кем-то задумано. Не тобой. Конечно же, не тобой. Когда Мамаев, решил показать свою силушку богатырскую, выращенную в спортзале, я была бессильна. Встать между двумя крепкими парнями, которые дурь из друг друга выбивают – не лучшая идея. Если, конечно, в планах не было остаться со сломанным носом, от нечаянно соскользнувшего кулака.

А у меня, разумеется, такого желания не было.

Так же, как и не было желания, чтобы Глеб пострадал. Да, знаю, что он сам нарвался, и должен был несколько раз словить за это по башке. Но выбирая между бывшим и незнакомым человеком, я ставила на Мамаева.

И вот, в той ситуации, я могла просто стоять и наблюдать со стороны, нервно кусая пальцы. От меня ничего не зависело. Совершенно ничего.

А сейчас – могу. Я имею право врезать извращенцу по морде, оттолкнуть и сбежать в номер. Имею право так сделать. Но не делаю. Я продолжаю лежать голой на скользком булыжнике, пока Глеб издевается над моим телом. И тут должен включиться голос разума, который поможет мне оживить мозг. Но он не включается. Возбуждение настолько перекрыло кислород всем чувствам, что ни осталось даже какого-то разумного стеснения и стыда. А это уже какое-то предательство организма.

Жесткая подстава предающего тела.

Я с ума сходила, когда руки Глеба трогали меня в самом сокровенном месте. Невозможно было остановиться, когда ранее неведомые мне эмоции, накрыли с головой, обещая, что это только начало блаженства. Фейерверк, к фитилю которого только-только подносят горящую спичку. Вулкан, лава которого, собирается покинуть кратер.

И я мечтала узнать, что же там будет. Понимала, чем это может обернуться, но всё равно продолжала смирно лежать, каждый раз сглатывая очередной стон.

– Майя, кричи. Хоть матом ори, но не сдерживай себя. – Шепчет Глеб, очередной раз прикусываю кожу на груди. Язык тут же зализывает место укуса, и этот контраст вызывает волну дрожи.

Его пальцы везде. Не осталось и кусочка на теле, до которого бы он не дотронулся. Губы спускаются нижу, целуя напрягшийся живот. Тугой узел, уже разрывается внутри, но на самом пике моего состояния, Глеб ухмыляется, и останавливается. Хнычу, когда не получаю желаемого. Того, чего еще ни разу не испытывала, но безумно хочу.

Все тело горит.

В памяти всплывают картинки из порно фильма, который давно смотрели с подругой. Одна сцена – хлеще другой. И я хочу всё это попробовать. Прямо сейчас. Здесь, на этом чертовом острове, именно с этим парнем.

Дотрагиваюсь до его плеча, сама не понимаю для чего, и тут же руки оказываются за головой, плотно прижатые к камню.

– Терпение, мартышка. – грохочет он над моим ухом. – Хочу проверить твое терпение. Моё ты испытывала не один раз.

Его голос будоражит настолько, что я только киваю головой, выгибая до предела спину.

Возвышается надо мной, и снова осыпает горячими поцелуями, спускаясь все ниже и ниже. Смотрит прямо в глаза, опаляя огнем, который пылает в них. Жарко. По телу пробегает табун мурашек, когда до меня наконец-то доходит, что Глеб собирается сделать. И куда так стремительно двигаются его губы.

– Глеб… – стон вырывается из горла, и я закрываю глаза, пытаясь отложить в памяти этот момент.

– Я передумал на счет звёзд. – Резко шлепает по бедру, тут же сглаживая покрасневшую кожу. – Мартышка, смотри только на меня. Мне блядь нужны твои глаза.

Молча киваю, не находя нужных слов, и тут же вскрикиваю, когда его язык находит мою влагу.

***

– Нравится, мартышка?

Его голос разрывает мои перепонки. Мотаю головой, не в силах показать свою слабость перед ним, и согласиться. Не скажу. Не смогу сказать, что еще секунда, и я действительно улечу на другую планету.

Глеб зубами прикусывает внутреннюю сторону бедра, когда палец проникает глубоко внутрь меня.

Бесстыдно приподнимаю голову, и смотрю на светлую макушку, между моих ног. Мамаев издевается. Он играет в игру, правила которой, известны только его царской персоне. Облизывает набухшие от возбуждения губы, и раздвинув их, языком проводит по напрягшемуся бугорку. Теплая волна дрожи пробегает по низу живота.

– А-а-а. – вырывается из моего рта громкий стон, больше похожий на крик.

– Как только ты кончишь, я утащу тебя в номер. Свяжу ноги и руки, поставлю в любимую колено-локтевую, и отдеру так, что ты забудешь своё пчелиное имя.

Ещё один всхлип, который окончательно отрывает голову. Контроля нет, даже над собой. В меня будто кто-то вселяется, заставляя опустить руку, и схватиться за грудь, с силой пальцами сдавливая сосок.

– Другой рукой. Мартышка, другой рукой сделай тоже самое. – приказывает он, всасывая в себя клитор. Рай, граничащий с адом. Кайф и боль. Выполняю его указания, и в какой-то момент начинаю сама насаживаться на его язык. Подстраиваюсь под каждое движение, танцуя с ним один почти оргазменный танец.

С дикой силой вдавливаю себе между ног голову Глеба, когда начинаю разрываться на мелкие кусочки. Волны наслаждения разбивают меня на атомы. Не отдаю себе отчета, и просто умоляю Мамаева не останавливаться. Выгибаюсь, чувствуя россыпь поцелуев на влажной коже.

Меня трясет, как от горячки, когда он приподнимается и облизывает каждый сосок. Нависает сверху, вдавливаясь пахом в голую промежность. Разводит колени в разные стороны и удерживает, не давая возможности сомкнуть их.

– Сдохну, если не окажусь в тебе. – Хрипит, вызывая поток мурашек по позвоночнику. – Блядь мартышка, я труп.

Прикусываю губу и соглашаюсь, выкрикиваю свой ответ. Сама хочу этого. До дрожи в костях хочу, чтобы он продолжил. Ещё и ещё. Хочу чувствовать его. Прямо сейчас.

– Да! Да!

Протягиваю его руки к ширинке шорт, и пальцами провожу по натянутой ткани, улавливая, как Глеб замирает. Сжимает грудь, и делает еще одно резкое движение бедрами.

Что дальше? Черт, я не знаю, что делать дальше?

***

Мамаев будто слышит мои мысли, и, целуя в шею, убирает руки, отрывая меня от земли.

Ногами обхватываю его за спину, и закидываю голову, когда его палец снова таранит меня внутрь. Сама нахожу губы, и врезаюсь в него грубым поцелуем.

– Аверина, если ты хочешь мой член вот здесь.. – пальцами растягивает содрогающиеся стенки. – То блядь просто скажи. – Колдует мне в губу, гипнотизируя своим хриплым голосом. – Вслух, скажи, как ты хочешь, чтобы я вошёл в тебя по самые яйца и выбил всю дурь, которая успела в тебе поселиться.