Сигимор же совершенно не обращал никакого внимания на непогоду. Завернувшись в шерстяной плед, он сидел в седле так, словно по-прежнему сияло солнце, и в помине не было никакого дождя. Джолин смотрела на мужа и чувствовала, что внутри ее начинает нарастать раздражение. Она смертельно устала и снова растерла ноги до крови, ее руки онемели от холода. Ей было необходимо хотя бы немного отдохнуть.

Им удалось оторваться от преследователей, но Джолин знала, что они держатся неподалеку. Время от времени где-то позади слышалось ржание лошадей и крики. То, что Гарольд продолжал гнаться за ними даже в такое ненастье, свидетельствовало о его исключительной настойчивости, граничившей с отчаянием. И это не могло не пугать. Гарольд понимал, если им удастся добраться до Дабхейдленда, то они будут спасены. И тогда атаковать их будет гораздо сложнее, если это вообще окажется возможным. Да, действительно, стены Дабхейдленда укроют их от врагов и дадут им возможность отдохнуть. А они с Рейнардом отчаянно нуждались в отдыхе.

Мысли Джолин снова вернулись к племяннику, и она стала молить Бога, чтобы он спас мальчика. Возможно, теперь Гарольд и не гонится за Рейнардом, но ребенок мог просто простудиться в такую плохую погоду и заболеть. Она ничего не могла для него сделать сейчас, и оставалось только надеяться, что Камероны смогут хорошо позаботиться о мальчике.

Сейчас они подъезжали к холму, на котором даже сквозь пелену дождя двух всадников будет отлично видно с дороги. Джолин посмотрела на Сигимора. Ее одолевали сомнения, но она ничего не сказала. Вопросы – это своего рода критика, рождающаяся из недоверия. Если учесть, сколько всего Сигимор сделал для нее и Рейнарда, то становится очевидным, что он не заслужил и слова возражения. Она должна довериться ему. У ее мужа наверняка есть какой-то план. У нее от холода и усталости просто плохо соображает голова.

Сигимор жестом показал Джолин, что нужно остановиться. Он остановился сам, спешился и подошел к ней. Очень осторожно Сигимор снял свою замерзшую жену с лошади и поставил на землю. Ее ноги так сильно дрожали, что Джолин с трудом удерживала равновесие. Ей вдруг захотелось прижаться к Сигимору, чтобы немного успокоиться и согреться. Правда, вряд ли он смог бы согреть ее, так как и сам промок насквозь.

– Тебе придется немного пройти пешком, детка, и вести лошадь за собой, – сказал Сигимор.

– Хочешь сказать, что опасно ехать по этой каменистой тропке?

– Эта дорога не из легких, но она выведет нас в безопасное место. Это путь к спасению. – Он поцеловал Джолин в лоб, вернулся к своей лошади и взял ее под уздцы. – Думаю, ты останешься довольна... Только будь осторожна, камни очень скользкие от воды.

Выругавшись про себя, Сигимор повел Джолин по тропинке. Он ругал Гарольда, ругал отвратительную погоду. Джолин не жаловалась, но Сигимор знал, что она едва держится на ногах. Когда он притронулся губами ко лбу своей жены, то почувствовал, что ее кожа холодна как лед. Джолин оказалась гораздо выносливее, чем он ожидал, но сейчас ее силы были на исходе. Хотя Сигимор был намного сильнее жены, и переносить подобные тяготы ему случалось не раз, однако и он ощущал себя измученным и опустошенным. Ко всему прочему он тоже замерз. Что же касалось его жены, то ее состояние вызывало у него опасение.

Вскоре они сошли с тропинки и подобрались к густым зарослям ежевики. Оказалось, что за кустами скрывается вход в пещеру. Джолин и Сигимор вошли внутрь и завели туда своих лошадей. Плотная темнота заполняла собой гулкое пространство, и Сигимору пришлось зажечь свечу. Когда в его руках вспыхнул крохотный язычок пламени, то уже можно было оглядеться по сторонам. Сигимор посмотрел на Джолин.

Ее бледное лицо облепляли мокрые волосы, а плащ насквозь пропитался водой. Джолин дрожала так сильно, что время от времени можно было услышать, как стучат ее зубы. Сигимор был уверен в том, что эта смертельная бледность, покрывавшая ее лицо, не отсвет неверного пламени. Это походило скорее на стремительно развивающуюся в ее теле болезнь. Джолин нужно было немедленно согреть, переодеть в теплую, сухую одежду и дать выпить чего-нибудь горячего. Но пока они не доберутся до Скаргласа, он ничем не сможет ей помочь.

Накапав воска на маленький выступ на скале, Сигимор прикрепил к нему свечу, затем подошел к Джолин. «Надо что-то немедленно сделать», – сказал он себе. Немного подумав, Сигимор принялся раздевать жену. Потом он достал из своего походного кожаного мешка сухую одежду, переодел Джолин и укутал ее теплым одеялом. Как ни странно, Джолин не промолвила ни слова, она не протестовала, не возражала, а лишь послушно делала все, о чем ее просил муж. Такая сговорчивость испугала Сигимора еще сильнее.

Сигимор отвел лошадей в дальний угол пещеры, седла он снимать не стал. Затем, порывшись в своем мешке, извлек оттуда сухую одежду и для себя. Переоделся. Да, сейчас бы неплохо развести огонь, тем более что у него есть с собой завернутый в промасленную кожу кусок торфа. Но делать этого не стоило – свет или запах дыма мог заметить Гарольд. Сигимор подошел к жене и сел рядом. Край одеяла, в которое была укутана Джолин, он накинул себе на плечи. Теперь она дрожала уже не так сильно, и это обстоятельство порадовало Сигимора.

– Н-надеюсь, с-с Рейнардом все в порядке, – пробормотала Джолин и плотнее прижалась к Сигимору.

– Уверен, парни позаботятся о нем, – ответил он. – Думаю, сейчас он уже в Скаргласе, накормлен и обогрет.

– Гарольд может найти нас здесь. – Теперь, согревшись, Джолин вспомнила о Гарольде, и ее снова охватил страх.

– Не думаю. Эту пещеру не отыскать даже в хорошую погоду. Мне ее показал кузен Эван, когда наши семьи помирились год назад. В этих местах всегда было опасно, и он хотел, чтобы я знал об этом убежище и мог здесь укрыться в случае надобности.

– Может, лучше загасить свечу?

– Не стоит. Ее свет слишком слабый, чтобы его можно было заметить, к тому же мы заслоняем его.

– И что ты собираешься делать дальше? Ведь ты не уйдешь от меня? – Джолин вдруг испугалась, что Сигимор может оставить ее здесь одну. Эта мысль заставила ее снова похолодеть.

– Нет, нам нельзя расставаться. Тебе в любой момент может потребоваться моя помощь. Я просто хочу встать у входа в пещеру и посмотреть, что происходит снаружи. Может оказаться, что Гарольд совсем близко. И уж если я не увижу, то наверняка услышу какие-нибудь звуки и по ним определю, где сейчас находится негодяй.

– Не могу поверить, что он подобрался к нам так близко. Когда начался дождь, я была уверена, что Гарольд остановится где-нибудь и дождется хорошей погоды. Но он упорно продолжает нас преследовать. Это не похоже на него. Он всегда был чистюлей и неженкой. И очень беспокоился о своем здоровье. Если что-то доставляло ему неудобство, какие-то люди или обстоятельства, он быстро от всего этого избавлялся.

Сигимор с пониманием кивнул:

– Мужчины, подобные ему, не любят пачкать грязью свои белые мягкие руки и красивую одежду. Они предпочтут воспользоваться ядом, или ударить в спину кинжалом, или заплатить, чтобы кто-то сделал это за них. Но мы уже близко от Дабхейдленда, и Гарольд знает, что там он нас не достанет. Думаю, он опасается еще и того, что кому-нибудь из твоей родни уже стало известно о смерти Питера и о вашем с Рейнардом бегстве из Драмвича. Гарольд понимает, что его преступления не сойдут ему с рук. Он, полагаю, знает, что ваши родственники рано или поздно начнут его искать. И поэтому негодяй хочет как можно быстрее схватить вас с Рейнардом, чтобы использовать вас как щит.