Мы отдали должное похлебке, оценили вкус вина и оставили груду костей от поросенка. Хозяин стоял за барной стойкой, сложив руки на жирном пузе, и благодушно улыбался, наблюдая за нашим аппетитом. Когда с едой было покончено, слуги унесли пустые тарелки и принесли миски с закуской. Соленья, вяленое мясо, нарезанное прозрачными кусочками, и стружки копченостей. Кстати, эти мясные «стружки» напомнили испанский хамон. По вкусу и ощущениям – мясо словно тает на языке. Тает, оставляя аромат можжевельника, и будит жажду.

– Слава богам, – кивнул Рэйнар и, отдуваясь, отодвинул миску. – Я так не наедался с тех самых пор, как мы взяли приступом Крэйо.

Мэдд покосился на Трэма, но ничего не сказал. Молча кивнул и присосался к пивной кружке. Вина он почти не пил.

– Хозяин! – Я поднял руку.

– Да, мастер Серж.

– Хочу помыться. Пусть приготовят бочку с водой, и погорячее.

– Будет исполнено, мастер!

После ужина парни взяли несколько кувшинов пива и решили посидеть, наслаждаясь тишиной и сытым желудком. Я захватил с собой кувшинчик вина и отправился в баню. Точнее – в помещение, расположенное за домом. Внутри была небольшая комната, где стояла ванна. Она скорее напоминала большую кадку или японскую офуро. Все уже было готово. Вода исходила паром, а рядом мелькали фигуры двух служанок.

– Все уже готово, мастер Серж! – Одна из них заметила меня и присела, изобразив нечто, похожее на книксен.

– Спасибо, милая.

– Что-нибудь еще? – Она стрельнула глазами.

– Немного попозже, – устало кивнул я. – Когда грязь отвалится.

– Мы можем сделать вам саргье.

– Саргье, говоришь, – задумался я.

Саргье или, в зависимости от наречия: саргьё, саргэ. Вещь очень приятная. Грубо говоря, это массаж. Причем жесткий. После него хочется уползти куда-нибудь в угол и зализывать раны, сожалея о синяках, и благодарить богов за то, что кости остались целыми. Невестка старика – Кэйра – один раз порадовала меня этим искусством. Я думал – сдохну. Как бы там ни было, но после этой процедуры чувствуешь себя заново появившимся на свет.

– Хорошо, – сказал я. – Но сначала все же смою грязь.

Когда служанки ушли, я разделся и, положив кинжал рядом с бадьей, опустился в горячую воду. Раздери меня дьявол, как же это здорово. На небольшой полке стоял горшочек с какой-то мазью. Нечто, похожее на мыло с легким запахом хвои. Я помылся, а потом закрыл глаза и задумался, прихлебывая из кувшинчика вино.

Первое, кто этот старик, который бил малыша? На сумасшедшего не похож. Но кто, находясь в здравом уме и трезвом виде, станет призывать черных рыцарей?! Ему что, жить надоело? Хм… Это не самый лучший способ свести счеты с жизнью.

Какой-нибудь одинокий обезумевший некромант? Странно все это. Рыцари разбираться не будут: одинокий ты или нет. Запалят деревню с двух концов, и все. Кто же это?

– Мастер Серж, – послышался женский голос.

Я приоткрыл один глаз и увидел служанку, которая предлагала сделать мне массаж.

– Да?

– Вы уже отдохнули?

– Да, – кивнул я и опять закрыл глаза. – Готов к тому, что мне начнут выкручивать руки и стучать по спине.

– Зачем же так грубо, – тихо сказала она.

Потом я почувствовал легкое прикосновение и ее губы, дотронувшиеся до моего плеча. Хм… Это немного не похоже на массаж, но тоже приятно. Я приоткрыл глаза и увидел обнаженную девушку.

– Закройте глаза, мастер. Вам понравится…

Из Брэйонда выехали утром. После того как закончили завтракать и парни получили новую одежду. Кстати, ворон Нор отдохнул, на рассвете сидел у окна и долбил клювом по раме. Пришлось выпустить.

Портные отказались брать деньги, и я не стал спорить. Просто сунул двадцать монет старшему из них и отправил восвояси. Нечего крохоборничать. Мы и так этот город хорошо… поимели. На две тысячи даллиноров, не считая лошадей и оружия.

Парни преобразились. Портные хоть и спешили, но сделали работу качественно. Воины выглядели очень прилично. Черные кожаные камзолы до середины бедра. Кстати, рукава на камзолах со шнуровкой по всей длине. Удобная вещь… Поверх камзолов наброшены кожаные жилеты из толстой кожи. Ниже, на широких ремнях с увесистой пряжкой из желтого металла, висели мечи. Прочные брюки из шерсти и сапоги. Черные плащи, с капюшонами завершали наряд. Ну такие бравые вояки получились, что только держись! Кроме верхней одежды нам принесли и белье. Ничего особенного – я такое в армии носил. Судя по тому, как одна служанка смотрела на Трэмпа, спал он не один, и она уже жалела, что мы уходим.

Рэйнар, закончив переодеваться, потом долго стоял и смотрел на свою старую одежду. Стоял, пока я не подошел и не приказал все выбросить.

– Вы правы, мастер! – пророкотал Мэдд и взлохматил бороду. – Путешествовать надо налегке.

Кстати, за городом остановились. Я заметил кладбище, расположенное на склоне холма, и тоскливый взгляд Мэдда, брошенный на одну могилу. Натянул поводья и остановил лошадь.

– Иди, – сказал, кивнув в сторону кладбища, и отвернулся.

– Спасибо, мастер, – пророкотал он. Пока разглядывали окрестности, наш здоровяк ушел, чтобы попрощаться с женой.

Вернулся он минут через десять. Благодарно кивнул и забрался в седло:

– Хэйс!!!

Наша кавалькада, состоящая из семи лошадей, шла широкой ровной рысью. Если честно, то я уже пожалел, что не продал эту каурую. Вороные отлично вышколены. Они шли ровно, выдерживая хороший темп. Каурая, непривычная к «армейской» дисциплине, постоянно срывалась в галоп и мешала своим соседям. Даже спокойный Мэдд, и тот несколько раз покосился на возмутительницу спокойствия.

Пока ехали, Рэйнар рассказывал о последней войне. Не вдаваясь в тонкости местной политики, могу сказать, что этот мир жил лишь в короткие промежутки между войнами. С юга приплывали разные нехорошие дяди, которые были не прочь пограбить. Северяне не отставали от своих соседей и тоже поднимали благосостояние за счет южных соседей. В общем – весело жили. С огоньком.

– Война закончилась потому, что гномы подняли проценты! – пробурчал Мэдд. – А твой виернорр был не так богат, чтобы швырять деньгами и платить вам за кровь. У него шесть дочерей, и всех надо выдать замуж.

– Да, с гномами не забалуешь, – усмехнулся Рэйнар. – Они свое возьмут. С процентами.

– Это ты еще не все знаешь, – ворчливо заметил здоровяк и сплюнул.

Мы пересекли большой луг и наткнулись на небольшое озеро с берегами, поросшими седыми елями. На другом берегу высился гранитный утес, покрытый зелеными и бурыми пятнами мелкого кустарника. Вода была чистая, но с каким-то коричневатым оттенком.

В полудню дорога начала подниматься, и лесные просторы сменились безграничными очаровывающими предгорьями. Вновь появились синие тени далеких гор. Казалось, еще немного, и мы поднимемся к самим небесам.