убивают, взрывают. Не зря много раз перед выездом и Бояринов, и преподаватели повторяли: «Не расслабляться, быть максимально собранными – война ошибок не прощает…»

Разгрузив самолёт и загрузив машины, они проехали сначала по дороге от аэропорта, а потом – и по городу, не встретив по пути ничего похожего на ранее увиденное, и добрались до места дислокации. Описать ни дорогу, ни город было невозможно, пейзажи Афганистана не с чем было сравнивать. После буйства красок Подмосковья или Сибири здесь всё выглядело уныло.

Когда подъехали к месту дислокации, похоже, почти в центре города, подрулили внутрь двора какого-то дома. Это была двухэтажная, довольно большая вилла за высоким забором. Выстроенная из белого красивого камня, она производила впечатление престижного дорогого особняка. История её была необычной: ещё в начале века, когда и город был поменьше, и англичан в Кабуле побольше, этот участок земли присмотрел один английский полковник. Он был хорошим офицером его Величества короля Великобритании Георга III и по поручению Генерального штаба занимался подготовкой охраны шаха. Правитель Афганистана личным распоряжением подарил этот участок вместе со стоящим там домом в вечное пользование английскому офицеру. Прошло время, и внучка этого офицера, подданная Великобритании, которая часто и подолгу жила в этой стране, лет десять-пятнадцать назад перестроила его в современное комфортабельное жилище и, недавно уезжая из Кабула, сдала в аренду эту виллу сотруднику Советского посольства совсем за небольшую плату. Ей было важно, чтобы, пока она разъезжает по городам родины, в доме хоть кто-то жил и присматривал за ним. Вот сегодня здесь и поселились сразу примерно сорок человек. Теперь англичанка может быть спокойна – «дом под неусыпным надзором».

Это место получило название «Вилла № 1». Здание из прочного железобетона, в два этажа и даже с хорошим подвалом. Много комнат, а внизу – большой просторный холл, из которого получилась уютная столовая, а заодно и комната для общих собраний. Уютный немаленький двор с несколькими лозами винограда, правда, почти засохшими без воды из-за невнимательности проживающих здесь новых жильцов, с кустами около хауса[42] и высоким, каменным надёжным дувалом[43]. Въезд во двор закрывали железные ворота. Единственная проблема с ними была в том, что когда их открывали и закрывали, они гремели и скрипели так, будто по улице шли тяжело гружённые грузовики.

Народ быстро распределился по комнатам, выбирая себе соседей по душе и характеру, разобрав раскладушки и матрацы, и улёгся отдыхать.

Но не тут-то было. Поступила команда строиться. Командовал энергичный, стройный подполковник Поляков. Это был представитель одного из отделов ПГУ, который курировал КУОС. Его ещё в Москве назначили старшим. У него было стальное, недовольное лицо и характер человека, непримиримого к любым ошибкам. Разговаривал со всеми отрывисто и жёстко. Даже не командовал, а повелевал. Но дело, судя по всему, знал и понимал, что и от кого требовать…

– Пока не поступило дополнительных распоряжений, – сказал он, – выделить часовых по вилле! Дежурят – абсолютно все, исключений нет. По два человека, два часа. Задача: не допустить внезапного нападения на объект и не допускать посторонних. Покидать территорию виллы без моего разрешения категорически запрещено. Даю вам один час, чтобы решить, кто будет готовить пищу на всех…

– Может, готовить будем по очереди? – раздался голос из строя.

– Я не обсуждаю с вами вопросы, – жёстко возразил Поляков, – я приказываю. Но вы сами решайте, кто… Ответственным за вооружение и обмундирование приказываю обеспечить личный состав группы всем необходимым. Ведомости выдачи – мне на стол. Ещё надо подготовить план, – Поляков назвал фамилии, кому это поручается, – по отражению нападения на объект и схему огня. Через два часа – тренировка по действиям личного состава при различных ситуациях возникновения боя… На вопросы отвечать не буду, – ехидно и с сарказмом сказал подполковник и, немного помолчав, всё же добавил: – Потому что ответов у меня нет! Всё основное и главное узнаем завтра…

Дав команду разойтись, Поляков закрылся в своей комнате с несколькими офицерами, а остальные занялись порученными делами.

Поваром вызвался быть молдаванин, обаятельный парень. Конечно, все с этим мгновенно согласились, – кому хотелось, приехав на войну, вместо этого готовить каши. Ну а у него – сделать такой выбор, наверное, была своя причина. Да и, по большому счёту, большинство из офицеров, кроме как яичницу или бутерброды, ничего другого приготовить не могли. А молдаванин, как оказалось, имел диплом повара.

Выставили часовых. Ходили парами. Первыми на посту оказались Юра Климов и парень из Кемерово, Розин. Переоделись в форму спецназа. Взяли автоматы, а на ночь приготовили армейские тулупы и валенки, всё же здесь горы и ночью очень холодно.

Отработали различные варианты действий: в случае нападения на виллу, в случае возникновения пожара, в случае срочной эвакуации. Короче, были созданы все условия для безопасной, нормальной жизни. Все наши люди привычны к суровым условиям, поэтому недовольных не было.

Володя, когда в свой черёд принял на себя обязанности часового, ходил вокруг виллы, – теперь он получил много времени поразмышлять: «В окружении человека, как личности, есть немного того, от чего он по-настоящему зависит, что влияет на его состояние. Есть материальные ценности… есть духовные. Судя по всему, нам всем, собравшимся здесь, более близки вторые. Как легко, просто и без капризов, соглашаются все наши офицеры на такие условия жизни, которые мы здесь имеем…»

То, что в эти дни было в распоряжении Володи, как, впрочем, и остальных, с точки зрения уюта, комфорта и тех материальных предметов, – значения никакого не имело. На первое место в это время вышла человеческая потребность в дружбе. Именно в эти дни в стенах первой виллы, как, наверное, и второй, и во многих других точках, где сосредотачивались куосовцы и другие военные, завязывались дружеские отношения, которые были тогда и стали в последующем навсегда главными. Духовная потребность в дружбе, так же, как физиологическая потребность в воде и пище, необходимая для сохранения жизни, появилась во взаимоотношениях между всеми. Володя много думал об этом и вдруг ясно осознал: «Потребность в сохранении жизни – одна из составляющих дружбы, это – звенья одной цепи, и эти звенья дают наибольший шанс выжить! На первый взгляд, это – чушь, которая странно звучит. И даже отвергается… Но, Друг – это твоё «удвоение», когда есть надёжный человек, как говорится, прикрывающий тебя со спины. Это и есть увеличение твоих возможностей, сил, знаний, энергии. Это значит, что мы вместе, вдвоём, помогаем друг другу контролировать свои эмоции, а значит – не сделать каких-то ошибок, и, значит, возможность выжить становится вдвое больше…»