удовольствием стала невестой нового ректора или главного императорского дознавателя. Такие шикарные лорды, — она мечтательно закатывает глаза.

Да уж. Но на расстоянии.

— Ты тут ещё надолго? — спохватывается Кат.

— Нет, я уже собираюсь уходить.

Мы как раз подходим к моему рабочему столу. Она задумчиво перебирает отобранные мной книги.

— О, это всё, что ты набрала? Много? Тебе помочь донести? — Катарина застывает над раскрытым манускриптом Каэллы.

— Интересно? — да, зелья — это же больше по её части.

— Лучше б она написала мемуары, как выйти за короля, — отмахивается Катарина. — Ты иди запиши книги у мэтрессы Тилозо, а я буду ждать тебя с ними у выхода из библиотеки.

— Джемма! Проклятье!

— Не ори, Дельтиго, — сиплю я. — И перестань меня трясти!

Это воспоминание вышло длиннее прочих, стало быть, я двигаюсь к выздоровлению. Но пока возвращение памяти всё ещё причиняет мне боль, а Рамис от волнения в громкости себе не отказывает. Я пытаюсь собрать мысли в кучу. Как же неудобно, что память возвращается клочками, разными отрывками. Общую картину до сих пор не видно.

— Ты, что, всерьёз думаешь, что человек в обмороке тебя услышит, если ты покричишь погромче? — ворчливо интересуюсь я, растирая виски. — Со мной всё в порядке.

— В чём дело? — уже немного тише спрашивает он. — Это те самые обмороки?

Чего он устраивает переполох? Ну, отключилась на несколько минут, но я же сижу.

— Нет, это другое, через пару дней пройдёт.

— Ты меня напугала! — обвиняет меня Дельтиго, и тон у него такой склочный.

— Извинилась бы, если бы ты не напугал меня раньше! Какого Проклятого ты врываешься в занятую лабораторию? Жить надоело? — лучшая защита — нападение.

Рамис тут же вспоминает причину своего неосторожного поведения:

— Ты невеста дяди?

— Откуда ты это взял? — мне просто интересно, как эту информацию Кристиан умудрился донести до всех, а я ни сном, ни духом.

— Вся академия говорит об этом! — радует меня Дельтиго.

— Проклятье! Силы небесные! Всей академии больше нечем заняться?

— Ты мне зубы не заговаривай. Невеста?

— Ну невеста, — мямлю я, совсем не понимая, какую игру ведёт Кристиан. Он не рассказал, что помолвка фальшивая, Николасу, не рассказал Дельтиго. Будем надеяться, лорд сдержит слово, и моя репутация действительно не пострадает в этой страшной истории.

— Как ты могла? — возмущается Рамис.

— Запросто. Он мне нужен на опыты, — огрызаюсь я.

— А как же я?

— Ты тоже сгодишься, — соглашаюсь я и требую: — Закатывай рукав.

Глава 29

Серьёзно, на чём я собиралась испытывать антидот? Только на себе?

— Я не об этом, — упрямо смотрит на меня Дельтиго, но манжету расстёгивает.

— А «не об этом» говорить рано, пока твоё сердце не свободно, — пожимаю я плечами, выбирая иглу.

Подумать только: когда-то иглы ещё не изобрели, мэтры каждый раз резали подопытных и доноров кинжалом или скальпелем. Не удивительно, что у учёных прошлого дурная и кровавая репутация.

— Моё сердце свободно, — упёрся Рамис.

— А как же та милая менталистка?

— Какая менталистка? — неправдоподобно удивляется Дельтиго. В этот момент он очень похож на дядю. Прямо на одно интриганское лицо. — Ты единственная в моём сердце!

Настаёт моя очередь закатывать глаза.

— Руку давай.

Рамис слушается, продолжая сверлить меня взглядом:

— Как давно это у вас? Рассказывай! — требует он.

Нет, вы посмотрите на него! Разошёлся! Мстительно втыкаю иглу ему в вену.

— Все вопросы к ректору, — отправляю я Дельтиго к родственнику. Тот заварил кашу, пусть и расхлёбывает.

Ну что ж, у меня есть слепок ауры Рамиса и его кровь. Свою кровь я тоже получу без проблем. Остаётся Кристиан.

— Не расскажешь? — возвращает меня из размышлений к теме нашей беседы Дельтиго.

Качаю головой.

— Он тебя заставил? — я удивлённо поднимаю на него глаза. Какого интересного мнения Рамис о дяде. Хотя… Вообще-то, Дельтиго прав: Кристиан практически меня заставил.

Кольцо при упоминании о лорде Натори снова оживает.

Не зная, как работает передача сообщений, и видят ли их другие, я не рискую использовать артефакт при Дельтиго. Интуитивно поглаживаю ободок, и кольцо успокаивается.

Я обращаю внимание на то, что реакция с содержимым флаконов завершена. Порошок выделился и осел. Паршиво.

Рамис, который трётся за плечом, быстро соображает, что к чему.

— Кто готовил?

— Катарина, — нехотя отвечаю я. — Остальная жидкость абсолютно безвредна.

— Может, она не со зла? Не знала, что он опасный, её могли научить добавлять порошок в зелье, не вводя в курс дела, — успокаивает меня Дельтиго. Голос его полон сочувствия.

— Думаешь? — я смотрю на него в поисках поддержки.

Рамис морщится:

— Надеюсь. Я знаю, каково это, когда предают близкие, — отвечает он, и я понимаю, что за этим скрыта болезненная история. Может, даже история с той самой менталисткой.

— Хотелось бы верить, но это уже будет проверять лорд Фаджио.

Повисает мрачная пауза.

— А что оно делает вообще? — пытается немного разрядить обстановку Дельтиго. — Это вещество, оно для чего?

— Не понимаю пока. Я повторила опыт Каэллы. В малых дозах помогает взаимодействовать магическим элементам, ускоряет реакцию, но, мне кажется, для чистоты эксперимента мне чего-то не хватает. Чего-то важного.

Дельтиго засовывает свой породистый нос в мои заметки.

— А база какая?

— Что? — переспрашиваю я, хотя уже начинаю понимать, к чему он клонит.

— Какое базовое заклинание должно лечь на состав?

Точно. Я дура. Меня не оправдывает даже временное расстройство памяти. Магические элементы в любом составе должны быть скреплены заклинанием, которое и придаст направление для воздействия.

— Дельтиго, почему ты не пришёл раньше?

— Ты уж определись, не надо было приходить или надо было быстрее, — фыркает Рамис, но я вижу, что ему приятно.

Мы судорожно штудируем манускрипт. Увы.

Если база тут и была указана, то на тех вырванных листах.

Проклятье! И труда Фортиномо мне не добыть.

— Всё пропало! — я вцепляюсь в волосы. — Определить базу методом подбора, конечно, можно: понятно же, что раз вещество употреблялось в древней магии, значит, и заклинание должно быть древним. Их не так много, но их сочетания… Сколько я убью на это времени?

— Не истери, — резко обрывает мою панику Рамис. — Чтобы подобрать антидот, тебе нужно что?

— Записи Каэллы. Или работа Фортиномо.

— Про этого твоего Фортиномо я ничего не знаю, но Каэлла стала женой Игана Лютого, простите, теперь его положено называть Иннокентием Первым. Когда-то для Королевства по их запросу делались копии всего, что связано с их королевой. У них должны были сохраниться записи.

— Думаешь, Королевство пойдёт нам навстречу? Твой дядя упоминал, что отношения потеплели, но настолько ли?

— Сейчас им надо не допустить повторения того же кошмара у себя. Думаю, палки в