выплеснуться из глазниц, точно лава? Она изумленно вглядывалась в него.

Голос его стал низким, нетерпеливым.

– Я желал бы просить руки вашей дочери, – сказал он и, увидев ее испуг, добавил: – Дабы взять ее в супруги.

Он смотрел на нее, ожидая ответа, стоял, скрестив руки и постукивая ступней по полу.

Лаура понемногу приходила в себя, как после обморока, голова ее работала туго. Ну хоть невыносимой жары в комнате больше не было. Что, если этот странный юноша-мужчина – просто-напросто навязчивый волокита? Как только он уйдет, нужно будет сразу позвонить Люси.

Она прислонилась, чтобы повернее стоять на ногах, к стене, глубоко вздохнула. Люси хорошая девочка. Всегда была хорошей. Привлекательной, дружелюбной. И то, что она связалась с персоной столь странной, сильно встревожило Лауру.

– Ответ, – сказала она, – таков: нет. Боюсь, решения подобного рода Люси должна принимать сама… ммм… как, вы сказали, ваше имя?

– Боб.

– Боб… а дальше?

Молодой человек не ответил. И не повернулся, чтобы уйти.

– Мне хотелось бы знать… – начала Лаура. Как он ее нашел? И откуда все эти странности – циклопы? Минотавр? Нет, ну правда? Сформулировать гудевшие у нее в голове вопросы ей было трудно. – Это Люси вам мой адрес дала?

Так это же не ее адрес. Она сейчас в церкви Бернарда, больше чем в миле от дома.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если я спрошу, известно ли моей дочери, что вы пришли сегодня повидаться со мной.

– Нисколько не буду, – ответил Боб и исчез.

31

Эстель терпеливо взирала на отца.

– По-моему, на сегодня ты мог бы и закончить, – сказала она. – В последнее время ты слишком много работаешь.

– Слишком много дел, как и всегда, – проворчал Хед. И посмотрел на нее. – Ты когда вернулась?

– Только что. Мне нужно поговорить с тобой кое о чем.

Хед поморщился. Куда подевались дни, когда его дочь (или кто-то еще, уж коли на то пошло) приходила к нему с единственной целью – приятно поболтать? Ныне он слышит только одно: «Папочка, ты не мог бы…» и «У меня есть предложение, мистер Хед».

Ну и что дальше? Похоже, ей что-то нужно. Проклятье, подумал он, надеюсь, она не собирается распространяться о его идиотском выигрыше у Моны. Конечно, ему следовало бы давно с ним покончить. Он полагал, что вкуснейшее в девяти тысячах галактик мясо заслуживает приятных предвкушений, даже если его придется глотать заодно с неодобрением дочери.

– Да, Эстель?

– Я все думала, папа.

– Это прекрасно.

Он помрачнел.

– О Бобе. О том, как ему удалось получить работу.

На лице Хеда появилось изумленное выражение. Он ожидал совсем другого. Хед потер подбородок.

– Так, дай подумать. Покер. Да, определенно, игра в покер. Ты при ней не присутствовала. Мона выиграла у меня это место и отдала его Бобу. – Если тебе требуется доказательство порочности карточной игры, то вот оно, подумал Хед. – А почему ты спрашиваешь?

– Просто интересуюсь.

Взгляд, посланный ей Хедом, был взглядом человека, который отличает правду от вранья с такой же легкостью, с какой большинство мужчин отличает виски от джина.

– И?

– И все. – Лицо Эстель сохраняло мирное выражение.

Он нетерпеливо побарабанил пальцами по столу.

– Ладно, – наконец сказала она. – А как насчет меня?

– Насчет тебя – что?

– Почему ты не предложил ту работу мне?

Хед выпрямился, искренне изумленный.

– И в голову никогда не приходило.

Она ждала продолжения.

– Конечно, бери себе любую работу, отчего нет, но только не эту. Противная маленькая планетка, расположена препаршиво, в милях от чего бы то ни было, и совершенно изгажена идиотическим сыном Моны. Тебе такая никак не подойдет. – Он некоторое время молча смотрел на дочь. – Если ты хочешь занять какое-то положение, я, конечно, наведу справки. Но почему тебе не работать у меня? Займись моими ценными бумагами. Нынче развелось так много всякой всячины, сразу и не разберешься, а надежных управляющих найти невозможно.

Он откинулся на спинку кресла, прищурился.

– Скажи мне, Эстель. Ты сама говорила, что повидала в твоих путешествиях множество интересных мест и существ. Почему же ты так одержима Землей?

Она задумалась, на мгновение.

– Земля заинтересовала меня тем, что она нуждается в помощи.

– В сносе она нуждается, – пророкотал Хед. – Там такой бардак, что ничего уже не поправишь. И кстати сказать, нравится тебе оно или нет, но этот идиот Боб все-таки тамошний Бог.

– Навсегда?

Хед пожал плечами.

– Да кому он еще нужен? Или она?

Эстель поколебалась.

– А если бы что-то еще можно было изменить?

Хед фыркнул.

– Чрезвычайно маловероятно.

Эстель молчала.

– Скажи-ка, – попросил ее отец, – о чем ты еще думала?

В этот самый миг Эстель думала о своем будущем. Она давным-давно решила, что семейный бизнес не для нее, поскольку в ней нет отцовской безжалостности (хотя на сей счет Эстель пребывала в большом заблуждении). И к сделанному ею выводу шла долгое время.

– Я думала об Экке, папочка.

Хед закрыл глаза, лицо его потемнело.

Она ждала, полностью владея собой, когда окутавшее отца облако дыма рассеется.

– Я же не прошу тебя что-то сделать. Ты выиграл его честно и справедливо.

– И хорошо. В таком случае говорить больше не о чем. Я не желаю больше думать об этом дурацком создании. Мой повар намерен подать к нему приятный соус из розового перца. Хотя непонятно, откуда ему знать, какой соус лучше подходит к мясу, которого он никогда не пробовал… – Хед пожал плечами.

– Но ты помнишь, я говорила насчет обмена?

Лицо Хеда окаменело.

– Мне не хочется, чтобы ты думал, будто я отказалась от моей мысли.

– Я об этом не думал. Ничего вообще. Если быть совершенно честным.

– Но только…

Хед набычился.

Что там ни говори, а улыбка Эстель, легкая и удовлетворенная, обладала способностью леденить кровь.

– Я полна решимости.

– Решимости, да? – Взгляд, наставленный Хедом на дочь, не ограничился одним лишь намеком на угрозу. – Решимость бывает чудесной. А бывает целиком и абсолютно бессмысленной. Если ты понимаешь, о чем я.

– Полностью, папочка.

– Вот и хорошо. Разговор окончен.

Эстель встала, поцеловала его.

– Думаю, ты хотел сказать: «будет продолжен».

Хед не улыбнулся в ответ. Разве что позже. Чуть-чуть. Собственным мыслям.

32

– Тебе будет приятно услышать, что моя встреча с матерью Люси прошла хорошо.

Экк уставился на него.

– По-моему, я ей понравился.

Зверушка прищурилась, сомневаясь.

– Хотя я не думаю, что это имеет значение. Я – Бог, а она нет. Я не обязан о чем-то просить ее. Просто стараюсь сделать все как полагается. Быть любезным. Ради Люси. Вообще-то, если