и… вы. А эта встреча лишь досадное недоразумение и совпадение. Я не ожидала встретить… вас в стенах этого здания, — медленно говорила я, подбирая слова.

— Досадное недоразумение? — усмехнулся он. — Кажется ты вообще не ожидала меня больше встретить, не так ли? — пристальный и изучающий взгляд сканировал мое лицо.

А я вспомнила о всех тех жарких поцелуях и прикосновениях, сильных руках… и слегка вздрогнула.

— Спорим, я знаю о чем ты сейчас подумала? — немного хриплым голосом произнес мужчина, а у меня мурашки побежали по спине.

Но я не стала ничего отвечать. И так понятно, что сексуальное напряжение между нами никуда не делось. А мое влечение только возросло за эти дни. С этой небрежной двухдневной щетиной на щеках, очках с прозрачными стеклами, и блеском в глазах, в строгом костюме и серьёзным лицом он выглядел чертовски привлекательно.

— Ладно, — выдохнул он, заметив, что я не велась на провокацию. — Личное оставим на потом. Вот, — протянул Роман листок бумаги. — Завтра в четыре часа по этому адресу состоятся важные переговоры. Водитель будет ждать внизу.

Я приняла листок и взглянула на адрес. С трудом верилось, что мужчина вот так просто отпустит меня сейчас на рабочее место и ничего больше не скажет. Или же я сама возомнила о себе нечто такое, чем на самом деле не являлась для него? Интересно, а сколько уже женщин побывало в его постели по прилету из Кубы?

— Хорошо, — ответила ровным голосом. — Я могу идти? — подняла глаза к его лицу и снова заметила хищный оскал.

— Да… Яна Александровна, — протянул он, пристально глядя мне в лицо. — Будьте готовы завтра к этому времени. Терпеть не могу когда люди опаздывают, — я почему-то вспомнила, как заставила его ждать почти час, когда он предложил покататься на серфе.

По спине снова пробежали мурашки, а я подумала о том, что мужчина замыслил что-то нехорошее. И точно ли меня ждали переговоры, а не очередная ловушка или какое-нибудь новое возмездие и уроки? От него всего можно было ожидать, потому что чувства уязвленного достоинства мужчины переживали острее женщин. Особенно такие мужчины. Особенно, когда теперь он мог в полной мере прочувствовать свою власть надо мной. А я в это мгновение была уязвима и обезоружена как никогда.

Остаток дня я все пыталась сконцентрироваться на бумагах и отчетах. Смотрела пустым взглядом на строчки в документах, а они расплывались перед глазами. Я думала о Смолове и вспоминала наши беззаботные дни на Кубе. Вспоминала его прикосновения и поцелуи, и в голове не укладывалось, что судьба так жестоко со мной пошутила. И в конференц-зал я не пошла, чтобы лишний раз не видеть его. И так все из рук валилось. Пусть теперь другие дурочки из нашего офиса повздыхают над сексапильным новым боссом.

Каждый звонок по внутренней связи в течение дня заставлял меня сильно вздрагивать, все казалось, что Роман Алексеевич, будь он не ладен, захочет еще раз со мной встретиться. Но телефон тревожил меня исключительно по рабочим вопросам, и когда пришло время идти домой, я не мешкая ни секунды, собралась и выпорхнула из офиса. Словно сбегала из того. Но в первую очередь я бежала от себя. Необходимо проветрить мозги, подумать и найти правильный и достойный выход из сложившейся ситуации. Ничего уже изменить я не смогу, но не увольняться же теперь с работы? Особенно сейчас, когда так нужны деньги… Запрыгнув в автобус, я поехала в больницу к отцу.

Только в жизни ведь обычно так и происходит, что все проблемы наваливаются большим и снежным комом и никуда от того не убежать и не скрыться. Я в вошла в палату к отцу и встретилась там нос к носу с Денисом, бывшим мужем, человеком, которого не видела почти полгода и не видела бы остаток жизни. Нет, мы расстались вполне нормально, но расстались, а он прошлое, к которому я больше никогда не вернусь.

— Яна, Денис позвонил мне сегодня выяснить, что с твоим телефоном и узнал, что я в больнице… Вот пришел меня навестить… — начал оправдываться отец, заметив с каким удивленным и недовольным лицом я замерла в дверях.

И только ради папы и того, чтобы он лишний раз не волновался, я нацепила невозмутимую маску на лицо и холодно поздоровалась с Денисом. Прошла через комнату и присела на стул возле кровати отца, не обращая внимания на бывшего мужа. В этом визите ничего возмутительного и плохого не было, отец и Денис всегда неплохо ладили. Только меня не покидало ощущение, что отец переживал за мою личную жизнь и в виду того, что он так и не знал истинных причин нашего расставания с Денисом, считал, что милые бранятся — только тешатся. Но наша потеха уже как год официально закончилась. И никаких шансов на новый союз с бывшим мужем никогда не будет.

— Яна, мне нужно забрать кое-какие вещи из квартиры, — я подняла непроницаемое лицо и встретилась с тёмными глазами Дениса.

— У тебя есть дубликаты ключей, а я там не живу уже год. Ты можешь в любое время…

— Я потерял ключи, — перебил меня Денис. — Звоню тебе, но ты кажется сменила номер или занесла меня в черный список? — молодой мужчина по-прежнему выглядел сногсшибательно, но за приятной оболочкой скрывалась личина деспота и жесткого человека.

Помимо ущемления меня, как личности несколько раз доходило до рукоприкладства. Денис умело раздавал смачные оплеухи, а я не принимала и не понимала мужчин, способных поднять руку на кого бы то ни было, не говоря о женщинах. Он, конечно, потом долго извинялся, просил прощения. Но… однажды преступив черту и показав свою жестокость, я уже не видела в близком человеке защиту и опору. С той поры наши отношения пошли под откос, а я начала задумываться о том, что свобода мне важнее непредсказуемой жизни с человеком, который в порыве злости и придуманной ревности мог поднять на меня руку. Два года терпела и наелась подобной жизни с лихвой. Удивительно, что вообще так просто меня отпустил…

Я смотрела в лицо Дениса, а сама думала о… Смолове? Интересно он был жестоким человеком? Собственником? Ревнивцем? Или лишь внешне строил из себя доминанта и самонадеянного самца, а внутри обладал глубокой и ранимой душой? Ведь и о Денисе я всегда была исключительного мнения…

— Хорошо, завтра вечером можешь заехать за ключами. После семи я буду дома.

Денис попрощался и вышел из палаты, а я облегченно выдохнула. Нет. Чувств к мужчине не осталось, остался неприятный осадок.

Я пробыла