— Почти, — слабо улыбнулся Маршал, — если не считать того, что чуть сам себя не угробил. Это в кино легко машину с человеком под откос пускают. На самом деле все гораздо сложнее. Ты сделал, как я говорил?

— Курехи просил, — оскалился в улыбке Белый. — Сначала на хрен послали, потом сжалились, — засмеялся он.

— Зря пришел, — поморщился Маршал. — Эта выдра — умная шкура. Она ведь по твою душу приехала. Я разговор слышал. Не весь, конечно, но это понял.

— Да они дрыхнут, как сурки, — махнул рукой Белый.

— А как сурки дрыхнут? — поинтересовался Маршал.

— Да хрен их знает, — засмеялся Белый.

— Вот именно. — Вздохнув, Маршал лег на спину. — Иди. А то проснутся сурки и будет не то, что должно быть.

— Ну у тебя и видок, — покачал головой Белый.

— Представляю, — поморщился Маршал. Выходя, Белый встретился с Ириной.

— Привет, — буркнул он.

— Здравствуй. — Ирина удивленно посмотрела на него. Когда он вышел, покачала головой, потом подошла к Маршалу. — Будет немного больно. — Она расстегнула куртку.

— Вообще-то нужно отмачивать, — нерешительно напомнил он.

— Раны засохли, — терпеливо пояснила Ирина, — и нужно отрывать, а то могут загнить.

— Давай. — Маршал обреченно закрыл глаза. — Палач. — Тут же открыл их и спросил: — А что ты так Леху рассматривала?

— Я думала, мы вдвоем на велосипеде катались. Осторожно, но крепко взявшись за заскорузлую от крови ткань, она зажмурилась и дернула. Замычав, Маршал тряхнул головой.

— Больно? — участливо спросила Ирина.

— Щекотно, — сумел пошутить он.

— А голову и шею промоем перекисью. У наших молодых друзей есть знакомая фельдшерица. Милая девушка, и совпадение удачное. Я зашла, чтобы сказать, что ты велел, а там она, Таня. Она в Тамбов едет. Я сказала, что ты себе ногу чем-то повредил, она быстренько сбегала за перекисью.

Выйдя из палатки, Елена насмешливо посмотрела на приседавшего мужа.

— Только пропотеешь с утра, — сказала она, — и все. Толку от этого для тебя никакого. Помнишь, в прошлом году ты утром бегать начинал?

— Польза от утренней зарядки всегда есть, — огрызнулся он. — Но черт с ней. — Отдышавшись, вытер плотное тело полотенцем. — Ночью, кажется, ты с кем-то разговаривала? — как бы между прочим спросил он.

— Птицын приезжал, — спокойно ответила она. — Я его отослала. Ни к чему он здесь.

— Что там с налетчиками?

Сложив полотенце вдвое, Вячеслав повесил его на ветку яблони.

— Мне это совсем не интересно, — отмахнулась она.

Усмехнувшись про себя, Вячеслав отвернулся.

— Когда поедем домой? — негромко спросил он.

— Когда я скажу, — засмеялась Елена, — тогда и поедем. Мне понравилось в деревне. Природа, воздух. И молоко. Только из-за этого еще неделю прожила бы. Но, — с сожалением вздохнула она, — отец этого просто не поймет. Однако на девятый день нужно поминать. Мне про это женщина, у которой молоко покупаю, сказала. Или ты не хочешь? — Она удивленно посмотрела на мужа.

«Что тебе и Бобру надо от Лешки?» — подумал он, а вслух сказал:

— Разумеется, хочу. Я, правда, думал, что ты будешь возражать.

— Эй! — услышали они возглас от дома. Повернувшись, увидели Белого. — Вы в город не едете? А то курево кончилось. В магазине был, а там одни наши, «прима», — засмеялся он. — Я ее в зоне по самое некуда накурился. Ваши парни ночью дали полпачки, — кивнул он в сторону машин, — но осталось две штуки. Если поедете, возьмите пару «ЛМ».

— Я как раз собиралась в город, — сразу сказала Елена, — так что, если не боишься с женщиной ехать, одевайся. Я сейчас выйду.

Не дожидаясь ответа, забралась в палатку.

— Вообще-то баба за рулем, — поморщился Белый, — это караул, но я мужик рисковый.

Подмигнув явно недовольному Вячеславу, вошел в дом.

— Лешка, — позвал Вячеслав. — Мне с тобой поговорить надо.

— А мне с тобой базарить не о чем! — отрезал Белый. — И вообще забудь, как меня зовут, въехал?

— Что с вами? — удивился Анатолий.

— Упал, — виновато улыбнулся Маршал. — Там, у деревни, первой отсюда, как ее?.. — Пытаясь вспомнить, нахмурился.

— Чутановка, — подсказал Толик.

— Точно, она самая. Там еще спуск к мосту. Вроде и речки нет, а мост. Навстречу — «беларусь». В общем, я мимо моста… — Вздохнув, махнул рукой. Дотронулся до перебинтованной головы. — Шею здорово ссадил и затылком треснулся. Велосипед-то вроде не сломал. Назад доехал нормально. Ты уж…

— Да ладно, — перебил его парень. Маршал видел, что Толик пришел не за тем, чтобы выразить сочувствие или в чем-то помочь.

— Закрой дверь, — тихо сказал он. Толик повиновался. — Что тебе?

— Понимаешь, — смущенно начал Анатолий, — в общем… — Вздохнув, посмотрел на Маршала и сразу отвернулся. — Извините, — пробормотал он и открыл дверь.

— Начало хорошее, — улыбнулся Маршал, — только я ничего не понял. Ты не тяни кота за хвост, резать — так сразу. Семь раз мерить долго. Ну, в чем дело?

— Вы не можете одолжить мне денег? — опустив голову, решился парень. — Я обязательно верну!

— Всего-то? — засмеялся Маршал. — Сколько тебе надо? — Поморщившись, дотянулся до стоявшей у столика спортивной сумки.

— Два миллиона, — чуть слышно проговорил Толик.

— Можно спросить, зачем? — сумев не выказать удивления, спросил Маршал.

— Мне нужно съездить в одно место, — глухо сказал Анатолий. — В общем, извините…

Он быстро вышел.

— Что же это за место такое, — пробормотал Маршал, — куда без двух миллионов никак нельзя?

«Тысяч двести, — подумал он, — я бы дал без отдачи. Но два „лимона“, мой юный друг…»

Покачав головой, засмеялся.

— …Здравствуй, — подойдя к сидящему у палатки на раскладном стуле Вячеславу, кивнула Ника.

— Привет, — сняв с походного примуса закипевший кофейник, ответил он. — Кофе хочешь?

— Где Лешка?

— С Ленкой в город уехал, — буркнул Вячеслав. — За куревом.

Девушка повернулась и быстро пошла к дому.

— Ника! — Вскочив, Вячеслав бросился за ней. — Ты мне скажи, в чем я виноват перед тобой. Я понимаю, — опустил он голову, — матери я не часто внимание уде…

Ника перебила:

— Хоть бы раз ты ей написал, поинтересовался, как здоровье, как вообще живет. Ведь наверняка знаешь, — воскликнула она, — что пенсии не платят по несколько месяцев! Что зарплату всем задерживают. А тебе плевать!