Ольга, безусловно, не готова была согласиться с такой оценкой ситуации, но вынуждена была признать, что план наемника наиболее толковый из имеющихся. Так что она взяла на руки маленького Земовита и двинулась вглубь тоннеля. Ульм поспешил за ней, ведя в поводу двух коней.

Они шли в тишине по выдолбленному в литой скале коридору, который освещал ряд факелов, заранее расставленных Вильгельмом. Княгиня погрузилась в мысли, планировала свои дальнейшие действия. Делала это в каждую свободную минуту на протяжении последних недель. Это отгоняло чувство бессилия, удушающее чувство потери контроля над собственной судьбой. Но уже скоро, как только они доберутся до Города Гракха, она перестанет быть беженкой и вновь примет облик Княгини Ольги, матери будущего хозяина всей Склавии. А незадолго перед этим на место прибудет тело ее мужа, и его похороны станут настоящим спектаклем. Будет много рыданий и криков о мести. Наверняка другие попробуют отобрать у нее этот момент, поэтому придется подчеркивать, что она и Гракх имеют приоритет, что это их потеря и их кровная месть. А потом…

Бег мыслей Ольги прервала мелодия, которую тихонько напевал ее спутник. Это была старая колыбельная, которую она слышала еще ребенком.

– Тебе не мешает? – голос старца был усталым, но мягким.

– Нет… Ты сейчас говоришь совсем другим голосом.

– Ты имеешь в виду мой сценический персонаж или ужасное чудовище? – Он ухитрился произнести каждое слово с иным акцентом и тембром голоса. – В моей профессии правильная презентация может быть столь же важна, сколь и боевые навыки.

– В профессии наемника или убийцы?

– Честно говоря, я и сам не знаю точно, – признался он. – Когда-то я был в основном пугалом. Влетаешь в центр свары, запугиваешь всех, и проблема решается, и не приходится даже меча касаться. Трудно найти готовых с тобой драться, если ты живая легенда.

– И поэтому ты теперь изображаешь немощного старца?

– Нет! – Он рассмеялся. – Я и есть немощный старец. С тех пор как покинул Орден, я уже стараюсь ничего не изображать. Просто очень плохо забочусь о себе.

– Если у тебя будут собственные слуги, этот вопрос можно решить.

– Вильгельм предостерегал, что ты попробуешь меня завербовать на постоянной основе.

– И что же в этом плохого? – спросила она, останавливаясь. – Я могу обеспечить тебе все, чего ты хочешь.

– Тогда почему же дор Гильберт тебе не служит?

– Да конечно же, он служит, – ответила она, заметно развеселившись. – Наш рыцарь хочет свободы, желает странствовать по дорогам и не брать на себя никакой ответственности. Но он также хочет иметь чувство принадлежности, иметь семью и дело, которому мог бы служить. И это все я ему обеспечиваю. Поэтому в тяжелый момент он и остался ради меня в осажденной крепости. И будет служить мне в приближающейся войне. Мне, а потом моему сыну, всегда, когда нам это будет требоваться. А когда не будет – он может мотаться где захочет, по любым дорогам и трактирам, довольный своей независимостью. Вопрос – чего хочешь ты.

– Ну, я так понимаю, что молодость ты мне не вернешь.

– Ну, в полном смысле, конечно, нет, но говорят, что склавянские травники творят чудеса. Кроме того, всегда найдутся вещи, которые отвлекут от старости. Пиры, удобная постель, молодые женщины. А может, и мужчины, – добавила она, внимательно следя за выражением его лица.

– Чаще, хотя и не исключительно. Тем не менее на этом этапе разницы нет, мое тело не будет сотрудничать в этом вопросе, независимо от того, что оно застанет в удобной постели.

– Значит, убийства.

– Ты так обо мне думаешь? – В его голос вкралась нотка разочарования.

– Я видела твое лицо на той дороге, когда… – К ней внезапно пришло осознание. – Да, конечно, дело не в самом акте лишения жизни. Как мы уже установили, ты стар, измучен, и твое тело отказывается с тобой сотрудничать. Но с мечом в руке ты все еще непобедимый чемпион в расцвете сил. Это даже лучше. Рядом со мной у тебя точно будет много битв, а когда твоя нога все же подвернется – а мы оба знаем, что когда-то это случится, – я тебе клянусь, что сделаю так, чтоб твоя смерть была достойной легенды.

– Ты пытаешься воздействовать на мое эго? – Ульм выбрал тон доброго старичка, отчитывающего маленькую девочку.

– Само собой, а на что еще я могла бы воздействовать? Мы уже установили, что другие желания для тебя давно недоступны. Но вот эго! Это то, чего всегда в достатке у старых импотентов.

Ульм сделал вид, что рассердился на последнюю фразу, но Ольга видела, что он серьезно обдумывает ее слова.

– Я не тороплю тебя с ответом, – заверила она. – Перед нами несколько дней пути, а потом еще наверняка несколько лет войны.

– Обещать – не значит жениться, – заявил он своим театральным голосом. – Я уже не раз это слышал, а потом оказывается, что как представлюсь, так все и кончается. Нет больше врагов, все олени разбежались.

– Не в этот раз, и тут я могу тебе поручиться. После того что происходило в последний месяц, я скорей утоплю Империю в крови, чем у меня кончатся враги. А олени пусть убегают, но ты даже не думай, что они могут спрятаться. И когда все это закончится, то ты совершенно точно не будешь единственным из нас двоих со словом «Кровавый» в прозвище.

* * *

Целый день они пробирались сквозь чащобу, на ночь остановившись на поляне, поодаль от главного тракта. Ольга вымоталась полностью, зато Ульм казался даже более отдохнувшим и сильным, чем в начале пути. Он предложил, что будет дежурить всю ночь, и это была на удивление успокаивающая идея. Этой ночью Ольга наконец по-настоящему выспалась. Она находилась под открытым небом, ее окружали враги и дикие звери, из охраны у нее был лишь безумный старик, но при этом чувствовала она себя безопасней, чем в стенах командории. Ее сын тоже дышал спокойней и не метался во сне, как случалось с ним в последние недели.

Утром Ульм покинул их, чтоб проверить капканы, которые поставил с вечера. У них хоть и было с собой достаточно денег, чтоб оплатить кров и стол, но они опасались, что в такой близости от Остробора Ольгу могут узнать.

Княгиня как раз закончила пеленать сына, мурлыча старую мелодию, когда за спиной услыхала хруст ветки.

– Быстро ты вернулся, – сказала она, оборачиваясь, и тут же вскочила. Посреди поляны стояли два легионера.

– Говорил я тебе, надо по лесам пройтись. Чутье не обманешь, – сказал товарищу один из них.

– А это точно она? Не похожа на княгиню-то, – заколебался другой. – Да и к тому же эта самая Ольга так и сидит пока в замке.

– Точно она, я год слугой в ее дворце работал, узнаю ее. И глянь только на ребенка – слепой как крот, – ответил первый, подходя ближе.

– Добро, тогда я ее свяжу, а ты займись ребенком.

– А почему я?

– А потому что я старше, дольше тебя в легионе и вообще командую тут.