Решётки бывших камер испарились, как и узники. Ни тел, ни костей, ни крови…

Как будто здесь никогда никого не мучили, не убивали. Хотелось кричать, вцепиться в воротник фрака маркиза и трясти его со злостью до тех пор, пока этот ублюдок во всём не сознается.

Конечно, я чувствовала отголоски дыхания смерти, однако в это бы никто, кроме меня самой и других ведьм, не поверил. И никто бы не позволил об этом говорить.

Незримое — значит несуществующее. Парадокс, ведь Бога, которому поклонялись подобные Орнеллу, тоже никто не видел, однако то было иное. Как твердила Церковь, Всевышний жил в людских сердцах. Но были ли у них вообще эти сердца?

— Я же говорил вам!..

Старик, запыхавшись, нагнал нас уже внизу. По его энергетике стало ясно — он и сам не ожидал застать здесь такую картину. Маркиз был слишком глуп и высокомерен, чтобы предположить сегодняшнюю ситуацию и замести следы.

— Вы сказали, это склад для метел. Непохоже, верно?

Ледяной тон Лойда пробрал каждый позвонок. Должно быть, он тоже ощущал разочарование. И, в первую очередь, разочарование во мне, но я не хотела этого выяснять.

— Слуги, вероятно, решили сделать перестановку.

Я поймала на себе сочувствующий взгляд Кэролайн. Девушка кусала нижнюю губу и не знала, куда себя деть. Будто чувствовала вину за то, что от неё не зависело. Примерно такое же чувство переживала и я.

Однако помимо этого, мне так же хотелось сравнять здесь все с землей. И, пожалуй, начать с Орнелла.

Отойдя от короля, я сделала еще несколько шагов вперёд. Просто не могла поверить собственным глазам. Не хотела верить. Потому что все вокруг было ложью, миражом, иллюзией!

Маркиз уже начал саботировать короля покинуть промозглый погреб. Оставаться здесь и правда не имело смысла. Кто-то хорошо подчистил грязные дела своего господина, не оставив ни одной зримой зацепки. Единственное, что получилось найти перед самым уходом — чёрная атласная лента, валяющаяся в углу. Неприметная, тонкая, она практически полностью сливалась с темным камнем. Опустившись, я подняла её. Не могла здесь оставить, хоть и знала, что мне придется испытать. В уголках глаз застыли слезы, а барабанные перепонки едва не лопнули от проникшего в сознание крика. Крика уже ныне покойной мисс Бернли.

Меня затошнило. Предмет в моих руках запомнил последние минуты жизни этой бедной ведьмы, что, как и Ингрид, встретила здесь свой конец.

Обрывки энергетики показали, кто выступил её палачом. Наверное, хоть чуточку должно было стать легче, но не стало. И все же я была благодарна возмездию и острому клинку, ведь сегодня в промозглый полдень грешника казнил король.

— Лёгкой дороги по еловым веткам, сестра, — прошептала я и поспешила догнать Лойда, чтобы поскорее уйти из этого места боли и смерти.

Ноги едва несли, а дрожащие руки суетливо запихивали в карман ленту. Неистово хотелось закурить. Может, даже выпить. Примерно пол бара трактира «Рябой-Юродивый», чтобы хоть несколько часов ни о чем не думать.

Через несколько минут мы вернулись в обеденную залу, но я вновь не притронулась ни к еде, ни к чаю. Никакие десерты не могли склеить мои душевные раны.

Это всегда было мучительно — не только знать, ещё и видеть, как ни за что умерла очередная из нас. Лойд тоже был разочарован и едва сдерживал раздражение, ведя светские беседы. Так прошёл почти весь день.

Только к вечеру в поместье прибыли рыцари Его Величества, для вида прочесав Чарый лес вместе со стражами маркизата. Орнелл предлагал переночевать в гостевых комнатах, но Лойд, на моё счастье, отказался. Ему не стоило надолго покидать принцессу и трон. Длительное отсутствие принесло бы только новые проблемы.

В карету я садилась почти бездумно, по заранее изученному распорядку. От пережитого сегодня и вчера навалилась неимоверная усталость. Мы столько всего пережили и не продвинулись ни на шаг, создав ещё больше сложных хитросплетений, ведь всё произошедшее непременно дойдёт до сведения Святого.

Единственное, что немного грело душу, была полученная возможность вывезти Кэролайн из поместья через несколько дней и вернуть безутешной матери ленту её дорогой старшей дочери.

Карета тронулась глубоким вечером, плавно переходящим в ночь. Теперь мы были не одни, нас сопровождал целый отряд рыцарей. Я впервые в жизни ехала в настолько роскошной обстановке и, тем не менее, не могла поднять глаз. Лойд сидел напротив и молчал.

Что теперь? Какое наказание он для меня придумал?

То же, что и для почившего командира стражи?..

— Такой исход, — произнёс мужчина, когда маркизат исчез за деревьями. — Стоило брать в расчёт.

Его слова меня удивили. Я ожидала услышать обвинения и упреки, а не это. Наверное, даже хотела, чтобы было легче злиться на кого-то, кроме себя.

Губ коснулась горькая усмешка:

— Но мы оба ожидали не этого.

— В жизни не всё так просто, Лея, — хмуро, однако беззлобно отметил Лойд. — Враг умён, хитёр, коварен, иначе мы бы уже давно не жили в таком паршивом мире.

Озвученные суждения натолкнули меня на мысль:

— Думаете, Святой успел всё подчистить? То есть, вы все-таки верите мне?

Король повернул голову, чуть подаваясь вперёд и заглядывая мне в глаза. Проницательно, серьезно, уверенно.

— Только идиот бы принял Орнелла за хорошего человека, даже встретив его впервые и не ведая ничего заранее.

Мужчина был прав. Маркиз вёл себя так, будто весь наш визит сидел на пороховой бочке и едва не взлетел, когда я сорвала гобелен. Вот только что это нам давало? Мне — крупицу доверия правителя государства, а ему самому?.. Ничего.

— Простите.

— За что ты извиняешься?

— Не знаю, я…

— Не нужно плакать, Лея, это на тебя совсем не похоже.

Я удивлённо моргнула, смахнув с ресниц непрошенную влагу. Даже не заметила, когда начала давать выход эмоциям. Теперь стало как-то смешно.

— Говорите так, будто давно меня знаете.

— Я просто чувствую сильных людей. Ты не слабая, ты воин. Одна в поле, несгибаемая.

Его фразы, как стрелы, попадали прямо в сердце. В них сквозило одобрением и, казалось, восхищением. Или на самом деле все это придумало мое больное воображение?

— Даже воинам положено плакать. Законы этого не запрещают.

— Слезы не повернут время вспять, не решат твои проблемы, так есть ли смысл их лить? Нужно строить новые планы и продолжать борьбу.

— Я вас раскусила, Ваше Величество, вы просто запрещаете себе быть слабым. Но слабость тоже часть личности, она есть у всех.

— Достаточно, Лея.

На этом наш странный разговор закончился, и я погрузилась в свои мысли. Мне было непривычно слышать слова поддержки от кого-то, кроме