Джема больше не слушала их разговор, достала телефон и написала: «Речь в одиннадцать, приедет немного раньше». Отправила.

Ответ не заставил себя ждать: «Я просил тебя поспать».

Девушки не смогла сдержать улыбку. Это похоже на заботу о ней!

– Будь готова, Джема! – Голос мачехи заставил вынырнуть из романтических мыслей. – Мастер завтра утром сначала уложит меня, затем тебя.

– Я могу просто вымыть голову и причесаться. – Девушка спрятала телефон обратно в карман.

– Причесаться тебе не подходит, – безапелляционно заявила Роза. – Нужно что-то делать… – Она очертила в воздухе круг. – …со всем этим.

Джема прочистила горло. Почему мачехе не нравятся ее кудряшки? Нормальная прическа. Вытягивать их утюжком – только жечь напрасно.

– Хорошо, – чтобы не спорить, согласилась она.

– Вот и замечательно, – улыбнулась уголком рта мачеха. – Нужно подобрать тебе подобающий случаю наряд.

Так что поспать не удалось. Остаток вечера Роза заставляла Джему мерить наряды в салоне ее подружки-дизайнера. Честно говоря, она потащила ее с собой просто за компанию. Трепаться, пить вино и примерять скучные платья вдвоем было не так интересно, как заставлять скромную падчерицу менять один безвкусный костюм за другим.

Наконец Роза удовлетворилась песочным костюмом-тройкой, а для Джемы подобрала отстойное бежевое платье длиной в пол, в котором та смотрелась барышней XIX века. Но возражать девушка не стала, все-таки действия мачехи были продиктованы заботой, поэтому и согласилась на эту бежевую безвкусицу, лишь бы пытки с переодеваниями скорее прекратились.

Всю дорогу она зевала и вернулась домой совершенно уставшей. Но силы возвращались, стоило только подумать о предстоящем приключении и побеге из дома. Желудок скручивало узлом, по спине бежали мурашки, и спать не хотелось совершенно. Ее держало в тонусе предвкушение того, что ей предстояло пережить. И не одной, а в компании ребят. Точнее, в компании Вити. Это обстоятельство вызывало у нее особое волнение.

– Привет. – Она застала Яну собирающейся домой. Воровато огляделась по сторонам и перешла на шепот: – Нужно поговорить.

– Привет. – Горничная затянула ее в свою комнату. – Как твое ночное приключение?

– Нужна помощь, – созналась Джема, не желая юлить.

– Опять?! – Девушка подняла руки, показывая, что не желает слушать. – Ни за что! Всё, это не ко мне! Я тут бессильна!

– Ян… – Дочь мэра сложила ладони в молитвенном жесте. – Пожалуйста! Вопрос жизни и смерти!

– Чьей смерти? Моей? – Она выглянула в коридор, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает. – Знаешь, чем это мне грозит?

– Толик же без ума от тебя, договорись с ним, а? Мне нужно просто, чтобы он сделал вид, что ничего не видит. – Джема заглянула Яне в глаза. – Ну, пожалуйста-пожалуйста. Хочешь, на колени встану?

– Тебе, значит, гулять на свободе, – Яна уперла руки в бока, – а мне что? Отдуваться за тебя перед Толиком?

– Он же тебе нравится, Ян… Да? Да?

Горничная закатила глаза:

– Ну не знаю.

Джема сделала самое жалобное лицо, на какое только была способна:

– Ну Яночка, ну хорошая…

– Не нравится он мне, – фыркнула Яна.

– Нравится, – продолжала уговаривать Джема. – Еще как нравится, да?

– Ой, всё, отстань, – отмахнулась она, – так уж и быть, поговорю.

– Ни! За! Что! – взбеленился Толик, едва услышав, чего от него хотят.

– Ну Толик, ну Толичек, ну хороший… – Яна сложила бровки домиком, а губки бантиком.

– Не, я тут не помощник, исключено!

– И ничего не исключено, – продолжала мурлыкать горничная, подбираясь все ближе. – Помоги ты этой безумной девчонке, а? А я с тобой схожу куда-нибудь.

Хочешь, поедим завтра вместе? На пляже. У меня выходной.

– Правда? – оживился парень.

– Ну да, – засмущалась Яна.

– Это можно. – Он потянул к ней руки.

– Ты чего это? – попробовала возмутиться она.

Вышло ужасно неправдоподобно.

– А ничего! – Толик сгреб ее в охапку.

– Эй, руки!

– Они там, где и должны быть.

Поцелуй получился таким сладким, что Яна разом забыла, куда собиралась и зачем сюда пришла.

– Так и быть, – сказал охранник, с трудом отрываясь от нее, – помогу. Но ты меня толкаешь на грех, Янка.

– А может, у нее любовь? – коснулась горящих губ горничная и смущенно отвела взгляд. – У нее отец вон какой строгий. Никуда не отпускает. А девка влюбилась!

– В кого?

– Ой, ты бы видел… – Она положила ладонь на грудь. – Не имею права рассказывать.

– Романтика… – мечтательно улыбнулся Толик.

Джема вышла во двор без пяти минут два через черный ход. Она долго топталась на пороге, вглядываясь во тьму. А вдруг Толик передумает? Она побежит по саду, а он поднимет тревогу, отец с мачехой проснутся – и всё. Даже думать об этом было страшно.

И как они, вообще, договорились? Зря она не уточнила у Яны. Она просто пройдет по дорожке и выйдет в калитку? Или опять побежит к ней окольными путями через кусты? А может, нужно подойти к Толику и предупредить, что она уже пошла? Ужас, даже страшно!

– Ты же не пойдешь прямо по центральной дорожке? – раздался вкрадчивый голос. Джема вздрогнула от неожиданности.

Из тени вышел охранник Толя:

– На нее как раз попадает свет фонаря.

– Если обогнуть, попаду под камеры, – прошептала девушка, оглядывая его снизу вверх. Ей все еще не верилось, что она может доверять ему.

– Но если я не буду смотреть на мониторы… – он ухмыльнулся и развел руками, – то и не увижу.

– Спасибо, – заправляя волосы за уши, пробормотала она. – Так и сделаю.

– Надеюсь, я не пожалею о своем решении помочь, – вздохнул Толик.

– Я буду осторожна, – заверила Джема.

– Тогда обогни дорожку, пройди справа, а потом к калитке.

Она кивнула. Мысленно порадовалась тому, что окна родительской спальни не выходили на эту сторону.

– Удачи!

Джема кивнула еще раз. Удача ей пригодилась бы.

Проделав весь путь с замиранием сердца, девушка застыла под деревом. Прошлась взглядом по всем окнам: в них было темно, шторы не колыхались. Секунда, рывок, щелчок замка – и вот она уже с обратной стороны от забора. Дрожит под стрекот цикад и шум волн, приносимый ветром с моря.

– Удивительная пунктуальность! – Мягкий бархат его голоса заставил поежиться.