Джема обернулась. Кей вышел из тени.

– Привет, – прошептала она.

– Сегодня уже здоровались, – не боясь, что голос гремит на всю улицу, заметил он.

– В полночь начался отсчет нового дня, – напомнила девушка.

– Так, стало быть, теперь мы видимся каждый день? – усмехнулся мулат, подходя ближе.

Руки в карманах брюк, платок на шее, на голове капюшон. Походка, как всегда, небрежная, самоуверенная, на губах наглая усмешка. Он был вызывающе красив.

– Как бы не вошло в привычку, – парировала Джема, с трудом выдерживая его взгляд.

– Так ты готова?

– На все сто! – Ее голос даже не дрогнул, а по телу мурашки пронеслись.

И тут Кей сделал то, на что девушка втайне надеялась еще с того момента, как его тень отделилась от стены и приблизилась к ней. То, чего она ужасно боялась – он взял ее руку и крепко сжал. А потом потянул Джему за собой по улице.

– Где твой мотоцикл?

– Там бросил!

Ей нравилось прикосновение его ладони – сильное, горячее. Мягкое. И всего на секунду девушка позволила себе опустить голову и улыбнуться. Рассыпавшиеся по плечам волосы скрыли от парня этот факт.

– К торговому центру пойдем пешком, – инструктировал Виктор ее по дороге, – шуметь нельзя. Оставим байк в квартале от нужного места. Возможно, придется бежать, так что запомни дорогу.

– Хорошо.

– Быстро бегаешь?

Джема подумала о своих подгибающихся в его присутствии ногах, но решила слукавить:

– Вроде.

– Если что-то пойдет не так, бежим в разные стороны.

– О’кей.

– Бежим, не оглядываясь.

– Я поняла.

– Оглянешься, потеряешь секунды.

– Да поняла я!

– Спасай свою тощую задницу, Джема, и не думай об остальных, вот к чему я веду.

– Обещаю! – заверила она, сосредоточенно обдумывая его слова. Тощую, значит?

Они сели на мотоцикл, взревел мотор. Девушка привычно прижалась к спине парня – теперь уже смелее, чем накануне. Уверенно обхватила руками его талию, даже уговаривать не нужно было. Байк сорвался с места, и мимо полетели картинки: дома, магазины, кафе, парки, деловой центр.

– А где ребята? – спросила она, когда они остановились в темной арке одного из жилых домов.

Кей заглушил мотор.

– Встречаемся в другом месте. Конспирация, – объяснил он. – А байк бросим здесь.

– Хорошо.

Они слезли с мотоцикла и огляделись.

– Запоминай эту арку. – Парень очертил пространство над головой. – Если какой-то шухер, просто жди меня здесь.

– Да-да, – несколько раз кивнула Джема.

– Я сейчас не шутил! – нахмурился он.

– А я понимаю с первого раза, – она развела руками.

– Хорошо, – ответил парень ее же интонацией.

Затем, покачав головой, отцепил от байка рюкзак и закинул его на спину. Надев на руки перчатки, он поправил капюшон, а платок с шеи поднял на лицо. Теперь у него оставались видны одни лишь глаза. И те блестели чернотой во тьме ночи.

– Ты плохо приготовилась, – хмуро вынес вердикт Кей, обернувшись к Джеме.

– А что нужно было сделать? Надеть балаклаву?

Девчонка, очевидно, не понимала всей серьезности происходящего. Он подошел к ней вплотную, поднял капюшон ее толстовки, заправил ее мягкие каштановые волосы под него и туже затянул шнурки.

– Эй, а чем я буду дышать? – попробовала возмутиться Джема, когда ткань коснулась губ.

– Носом, – довольный своей работой, буркнул Кей.

– Я выгляжу нелепо, – пропищала она, когда он развернулся и пошел вдоль улицы.

– Лепо! – отрезал парень, поправляя лямки рюкзака.

– Нет такого слова! – догоняя его, заявила Джема.

Парень даже не взглянул на нее. И не подал руки. Обидно.

Спустя полминуты она поняла почему: рюкзак, наполненный всякой всячиной, был тяжелым, и Виктору приходилось натягивать лямки, чтобы не выгибаться назад.

Через сотню метров они встретились с нагруженными поклажей ребятами. Те ждали их уже на подходе к зданию торгового центра. Одетые так же неприметно, они рассредоточились по периметру, чтобы не вызывать подозрений у возможных свидетелей.

Не говоря ни слова, все семеро направились в обход, к задней части здания.

– Девушки вперед, – прошептал Свят.

– Ага, – постучал по голове Виктор, – толкаешь их вперед, как пушечное мясо?

– Тогда иди сам.

Кей первым влез на пожарную лестницу. Остановился на первом пролете и стал помогать забираться остальным. Жора с Давидом несли обернутое в черную ткань полотно. Белый привлекал бы ненужное внимание ночью, поэтому идея завернуть его в чехол была здравой.

– Давай! Руку! Сюда!

Они переговаривались только шепотом. Чаще – просто знаками. Поднимались вверх друг за другом, и только Филя все еще стоял внизу и снимал происходящее.

– Сами на себя снимаем компромат, – проворчал Свят.

– У нас ведь лица закрыты, – возразил Давид.

Они втащили на лестницу тросы и подали руку Филе.

Тот повесил камеру на шею и неуклюже взобрался. Дальше путь шел только вверх и вверх. Они шли, стараясь не наделать шума. Застывали на месте при каждом шорохе, стояли, буквально не дыша, прижавшись к стене.

Джеме казалось, что она вдыхает приправленный ментолом воздух. В горле покалывало. Сердце колотилось, как отбойник, в ушах шумело. Делая каждый новый шаг, она чувствовала, как заходит все дальше и дальше. Адреналин бурлил в крови, отметая страх.

– Не смотри вниз, – приказал Витин голос.

Она и не собиралась. В этом капюшоне, закрывающем пол-лица, это было невозможно.

Все остановились. Зачем?

И тут раздался ужасный звук – клак! У нее закружилась голова. Оказывается, это всего лишь кто-то из парней перекусил огромными кусачками замок. Дверь открылась. Кей вошел первым, подал сигнал, остальные вошли за ним.

– Кто-то должен остаться на стреме.

– Могу я, – предложила Белла, – там от меня пользы как от козла молока.

– Хорошо. Только не светись.

Джема уже плохо понимала, что происходит.

Они шли какими-то служебными коридорами. Немного заблудились, поплутали, отыскивая ход на чердак. Замерли, прислушиваясь. Выключили фонарики. Тревога оказалась ложной. Оттащили в сторону остатки строительных материалов, открыли дверь, поднялись наверх.