Ошибки. Одна за другой, и Хелена не знала, не совершает ли еще одну, в попытках выйти с минимальными потерями. Она никогда подобного не делала, ее путем всегда было движение, а не тщательный расчет, и каким бы ни были последствия, волчица всегда принимала их, стоя во весь рост. Но сейчас под угрозой был мир, иной, не безумный, не кровавый, не полный смерти и страданий. А она…

Лучше бы она ушла в Первооснову.

Оскалившись, Хелена с рыком отшвырнула от себя алебарду, схватилась за голову, прижимая уши. Она виновата во всем, что сейчас происходит. Ее несдержанность привела к тому, что Селестия, эта маленькая, такая беззащитная пони оказалась поражена безумием. Из-за нее аликорн теперь чувствует азарт схватки, наслаждается боем. По ее вине она, вместо спокойного и равномерного совершенствования, развития себя и своей страны, перепрыгивает через себя и свои принципы, ломает свой собственный характер, все больше и больше уподобляясь сидящей в своей душе богине.

Вина ядом растекалась по сути и разуму Хелены, вырываясь бессвязным скулением, истощая и так ослабленную суть.

«Что я натворила…»

***

— Думаю, все не настолько плохо, — осторожно заметила Луна, вместе с сестрой стоя у стола с картой Эквестрии и близлежащих стран.

Селестия только покачала головой.

Углы плотного, потрепанного частыми использованием пергамента были придавлены темными от налета чашками. Вся северо-восточная граница страны была утыкана множеством фишек, обозначавших полки Дневной стражи, тогда как напротив, за проливом, стояли не менее многочисленные силы грифонов.

Птицекошки проделали огромную работу по тайной переброске своих войск, имитируя ротацию и учения. Это бы сработало, если бы не Луна и ее фестралы, способные просто подсмотреть, что именно происходит на территории чужой страны. К счастью, пока только несколько эквестрийских единорогов знали, как блокировать теневые тропы, что позволяло Ночной Страже проникать буквально всюду, в частности, в штаб нового императора Гишара.

К чести немолодого грифона, сумевшего захватить власть в стране, он пытался направить вектор экспансии на восток, вот только, земли там не были плодородными и полными дичи, скорее наоборот. Народ логично ропотал, и только ветераны Грохочущего Крыла поддерживали Гишара, все еще помня силу и мощь аликорнов. Еще бы было их хоть сколько-нибудь много…

— По твоим же докладам, они не отступят, — Селестия поджала губы, чуть прищурившись, дернула ушами. — Даже если мы сейчас сокрушим их армию, это ни к чему не приведет, они просто наберут новую. Воинственность и авантюризм в крови у грифонов, они будут раз от раза подниматься и объединяться. Ты ведь знаешь, они всегда ищут достойную цель, а с учетом их натуры, это всегда завоевания. Неважно, любимой или любимого, власти, земель.

— И что ты предлагаешь?

— У меня есть несколько вариантов, но ни один мне не нравится, — призналась принцесса, еще раз окинув взглядом карту. — Просто воевать с ними мы не сможем, они легко уйдут в горы, и оттуда мы будем их вытаскивать десятилетиями. В теории, я смогу вообще срыть их до основания, но настолько мощная магия ударит и по нашей территории. Засуху устраивать не хочется…

Луна покачала головой. Спокойствие, с которым ее сестра проговаривала способы геноцида целой расы, ее порядком напрягало, она слишком сильно изменилась.

— Есть еще вариант магического вируса, но он ненадежен и может обернуться против нас. Как видишь, плана, как раз и навсегда решить проблему Империи, у меня нет, потому что эти идеи вряд ли сработают, как надо.

— Я посмотрю, что можно сделать, — вздохнув, лунная принцесса сделала несколько шагов назад, растворяясь в тени. — Время еще есть.

Сверкнув напоследок бирюзовыми глазами, темно-синяя пони исчезла, оставив сестру в одиночестве изучать карту страны и ближайших соседей.

— Если бы, — пробормотала Селестия, пододвигая фишки кончиком махового пера и расставляя новые.

Если до того ситуация, отраженная на карте, была просто сложной, то теперь, после внесенных принцессой изменений, она стала катастрофической. Грифоны имели вчетверо большую армию, и все они были летунами-универсалами. Птицекошки не стали делать ставку на наземные силы, понимая, что против тяжелой пехоты земнопони они никогда не выстоят, и вместо этого начали очень быстро совершенствовать самострелы и алхимическую взрывчатку. Прежний план — сдержать нападение силами Дневной стражи, а после нанести сокрушительный удар магией аликорнов — уже не имел ничего общего с реальностью. Они просто не успеют, слишком протяженным был потенциальный фронт, и ценой их ошибки станут сотни, тысячи пони.

Селестия не хотела, чтобы это решение тяжким бременем легко на плечи сестры. Та вскоре догадается, что ее обвели вокруг рога, ей было достаточно самостоятельно свести воедино все отчеты своих фестралов — до сих пор она просто передавала информацию дневной правительнице. Аликорн тяжело вздохнула и магией сняла со стойки свою алебарду.

Грифоны, да и в целом весь мир, не зря опасались сестер. Чтобы вырезать всю армию, разрушить пограничные города, устроить террор и хаос, достаточно было лишь одной из них.

Белая пони не просто так торопилась, нет. Она не следовала жестокой и воинственной воле своей наставницы. Ее настораживали слухи из далеких земель, что лежали за океаном, о неких могущественных созданиях, способных воровать магию, о чудовищных магах, что без труда могли противостоять обеим сестрам. Да, у них были богини, но Селестия не собиралась во всем полагаться на них.

Не боги обжигают горшки.

Дневная принцесса собиралась недолго, куда больше времени она потратила, тайком выбираясь из замка. Закрытая и тяжелая — пусть и не давящая своим весом — броня накладывала вполне очевидные ограничения на аликорна, а телепортироваться на хоть сколько-то длинные расстояния было нельзя, так как колебания магического фона после таких «прыжков» Луна почувствует даже с другого конца замка.

«Когда вернусь, придется долго и упорно отпинываться от наблюдателей в покоях»

Селестия улыбнулась. Забота младшей сестры теплом отзывалась в ее сердце, даже будучи несколько навязчивой. Но не ей судить, с учетом того, что совсем недавно она, сама того не ведая, задвинула любимую сестренку в сторону, слишком активно опекая ее и держа в стороне от интриг и сложностей управления страной…

Свои ошибки она осознала случайно, просто задумавшись в какой-то момент, отчего же Луна перестала жаловаться на отсутствие внимания со стороны сестры и их подданных. Ей потребовалось время, чтобы свести воедино все действия любимой сестренки, оценить произошедшие изменения, осознать влияние Селены — это было относительно просто, достаточно вспомнить, как на нее саму влияла Хелена — а после… Тогда ее сковал ужас осознания. Взглянув на