Работяги Ливреева, разом перестав стучать и жужжать, по всей видимости, затаились с тыльной стороны дома.

Варвара Сергеевна перехватила инициативу и, задержав взгляд на вышитом белыми нитками наезднике на рубашке-поло, строго сказала:

– Резвый вы, однако! Представьтесь, пожалуйста.

От нее не укрылось, как с появлением нового лица вновь занервничала Жанна, тут же вскочившая и начавшая машинально прибираться на столе.

Молодой человек покосился на Самоварову, затем – на переставлявшую чашки Жанну и, еще не понимая, с кем ему строить беседу, аккуратно извлек из потрепанного бумажника визитку, а затем, ни к кому конкретно не адресуясь, положил ее на стол.

– Я понять не могу, уважаемый, у нас какие-то проблемы? – Как бы расправляя несуществующие складки на черных спортивных, и без того сидевших на ней в облипку штанах, Жанна оставила чашки в покое и, хищно ухмыльнувшись, огладила себя руками по бедрам. Пускать в ход свою яркую (пусть даже и на подсознательном уровне) сексуальность было для нее самым понятным способом взаимодействия с окружающим миром.

Но Самоварова, конечно, уловила, что под Жанкиным хищным оскалом спряталась испуганная улыбка ребенка, ожидающего, что его отругают за шалость, и пытающегося как-то отсрочить наказание. Возможно, так сказался на ней вчерашний инцидент с Андреем, во время которого он столь агрессивно пытался уличить ее во вранье, а может быть, распоряжайка, как и подавляющее большинство соотечественников, воспринимала сотрудника полиции как потенциальную угрозу.

Участковый слегка растерялся и, чтобы на что-то отвлечься, полез в телефон. Как заметила Самоварова, на мониторе его смартфона открылись не срочные сообщения от бдящих днем и ночью коллег, а чья-то нарядная фейсбучная страничка.

«Все ж-таки смутила парня!» – усмехнулась про себя Самоварова.

Ее отношение к Жанне становилось все теплее.

При внешней простоте, граничащей с вульгарностью, в этой девушке не было подлости, не было трудно уловимых смыслов и потаенных желчных обид, способных со временем сделать отталкивающей даже самую утонченную и привлекательную оболочку.

Варвара Сергеевна внезапно поняла, что Жанна чем-то едва уловимо напоминала ей Аньку, ее дочь.

Хорошо образованная Анька, в отличие от распоряжайки, куда более продуманно преподносила себя окружающим. Но то, что было у них общего: живость кокетливой женской натуры и одновременно угловатая подростковая прямолинейность, временами доходящая до эпатажности, – бесспорно, привлекало мужчин, смягчая даже самые холодные сердца.

Самоваровой пришла в голову пронзительно простая и по нынешним временам нетрендовая мысль: благодаря таким вот несложным Жанкам, Анькам, Любкам или Ленкам все еще жив на этой земле мужик!

Влюбляющиеся без оглядки, щедрые на чувства, способные принести себя в жертву, хлопотливые и скорые на слезы, до изумления бескорыстные и понимающие, такие вот «неправильные» по нынешним временам, они упрямо не поддаются феминистским воплям, с помощью которых мужика низвергли до уровня неодушевленного предмета, разложив на составляющие, будто в самом деле желая стереть с лица земли мужской пол как таковой.

Жанна убрала руки с бедер и тут же поправила в ухе сережку.

– Ну так что? Какие у нас проблемы? – повторила распоряжайка свой вопрос, а затем чуть шмыгнула носом и, нагловато-растерянно улыбаясь, в упор посмотрела на участкового.

– Да нет у вас проблем, я надеюсь, – оторвавшись от телефона, неожиданно доброжелательно ответил парень и с интересом покосился на белый фарфоровый кофейник.

Распоряжайка не растерялась:

– Кофе хотите?

– Не откажусь.

– Ой! Остыл уже. Пойду новый сварю.

– Не стоит. Люблю холодный.

Было очевидно, что ему не хотелось остаться с Самоваровой наедине.

– Что с таджиком у вас? – Парень по-хозяйски вытащил из пачки, валявшейся на столе, пластиковый одноразовый стаканчик и плеснул себе остаток кофе из кофейника.

– С этим, что газон вчера стриг? – невинно спросила распоряжайка.

– Ну да. Он и сегодня тут ошивался.

Жанна всполошилась:

– А где он сейчас?

– Вместе с остальными нелегалами дожидается отправления в местное отделение полиции, – довольно ответил участковый.

– Ой… Ну так-то зачем?

– Миграционка у него просрочена.

– Да ладно! – заиграла густыми черными бровями распоряжайка. – Вы угощайтесь, вот шоколадные конфеты, – и придвинула к нему вазочку, случайно закрыв ею лежащую на столе визитку.

– Спасибо.

– Ужас… – вздохнула Жанка. – Вообще-то он из местных работяг, которые в поселке круглогодично обитают. И нанимает их управляющая компания.

– Да знаю я, знаю! Вот наберут же чурок, всё деньги экономят, а мне ходи потом, паси их по всей округе!

Самоварова, сделав вид, что тоже хочет конфету, потянула вазочку на себя и скосила глаза на открывшуюся ее взору визитку.

«Давлетьяров Зуфар Хамитович. Участковый уполномоченный полиции».

Варвара Сергеевна едва сдержалась, чтобы вслух не рассмеяться. Номер отделения и прочие подробности она разглядеть не сумела, слишком мелким был шрифт.

– А муж ваш дома? – обратился к Жанне участковый и, будто почувствовав какие-то вибрации, исходящие от ироничной соседки, отодвинулся от нее на несколько сантиметров.

Распоряжайка взяла в руки мобильный и что-то в нем проверила.

– Муж-то? Пока что до-о-ма…

Хоть и не понимая, что так забавляет гостью, поймала Жанна долетевшую от нее смешинку.

Лицо участкового посуровело.

Самоварова бросила взгляд на его руки – безымянный палец правой руки был свободен.

Жанна продолжала паясничать:

– Только он не мой муж!

Зуфар Хамитович покосился на Самоварову:

– Ваш?

– Смотря кого вы имеете в виду, – невозмутимо ответила она.

– Так, дамы… – вздохнул парень. – Кто из вас хозяйка дома?

– А хозяйки в данный момент здесь нет, – перехватила Самоварова любой возможный Жанкин ответ.

Женщины встретились взглядами.

– В санаторий на днях уехала, – пояснила распоряжайка.

Самоварова едва заметно кивнула.

– Ясно… Но чей же муж тогда дома?

Женщины, не сдержавшись, нервно прыснули.

Зуфар Хамитович недоуменно поглядел на обеих, вдруг тоже широко улыбнулся и тут же стал еще больше похож на обычного и очень симпатичного парня.

– Что ж, девушки, – горячая кровь, бурлившая в его жилах, взяла верх над скучными должностными обязанностями. – Хорошо тут у вас, конечно, и кофе вкусный. – Он схватил кофейник и выцедил из него в стаканчик последние капли. – Только внимательней надо к соблюдению законов относиться и не стоит граждан, которые нелегально находятся на территории РФ, на всякие работы нанимать, – уже совсем ласково и явно для проформы добавил он.