глубокой старости, всецело было поглощено теми или иными идейными планами и начинаниями… Увлекшись аскетическими идеями, питался некоторое время одной только растительной пищей, пока не дошел до полного истощения сил». (Лазурский. 1923, с. 233, 235.)

«Бедный до того, что он не мог быть уверенным в куске хлеба назавтра, занимая самое ничтожное общественное положение, непрактичный до того, что многие современники серьезно считали его безумным, мечтатель и фантазер, бесхарактерный Песталоцци сумел не только всю жизнь прослужить любимому делу, не только никогда не отступал ни на шаг от своих убеждений и правил, но и заставил весь мир признать справедливым и разумным то, что первоначально казалось всем окружающим его проявлением безумия». (Абрамов, 1997, с. 13.)

Излишняя забота матери, а позже и жены (гиперопека) помешали Песталоцци повзрослеть и возмужать. Возможно, именно в этом инфантилизме шизоидной личности (шизо-идность явно досталась ему по наследству) коренится его постоянная тяга к детям и его стремление к самовоспитанию (мазохисти-ческим путем самонаказания).

ПЕТЕФИ (Petofi) ШАНДОР (1823–1849), венгерский поэт и публицист. Возглавлял восстание в Пеште во время Революции 1848–1849 гг. Погиб в бою.

«Иль в славный час, в ужасный час/

Умрем мы все на поле боя!» III. Петефн. «Венгерец вновь венгерцем стал…»

Наследственность

[Сын] «Золтан Петефи (1848—70) — начинал талантливым актером, но, человек болезненный, неуравновешенный, вел беспорядочный образ жизни и рано умер». (Ийеш, 1984, с. 205.)

Общая характеристика личности

«…Изменчивый, а по временам очень раздражительный и крайне ранимый нрав его делал весьма трудным совместное с ним существование; понять его настроение, положиться на него, ему довериться было еще опаснее <…> В Петефи присутствовала здоровая форма эксгибиционизма, необходимая, чтобы с упорством противостоять общественному мнению. Возможно, именно это и толкало его вновь и вновь к театру… Что же до его одежды, то припомним хотя бы слова Пал-фи291, одного из самых близких поэту людей: “ Всякий раз, как видишь этого Шандора, на нем что-нибудь такое надето, что потом из ума нейдет”». (Ийеш, 1984, с. 110, 151.)

«Психопат, непостоянный и безмерный в своих чувствах». (H.v. Szirmay-Pulszky; цит. по Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 497.)

«Убит во время битвы под Шегеш-варом. Поэт принял участие в сражении, будучи безоружным…» (Ийеш, 1984. с. 453.)

«Мне ничего не надо говорить, / И сам я знаю, где мне надо быть: / Здесь, выполняя миссию свою, / Я как в аду, не только что в бою!» (Ш. Петефи. «Свист пуль кругом…»)

У Петефи можно говорить об истерическом расстройстве личности, тан нан даже в столь сжатой по объему патографической справке присутствуют все основные критерии этого патологического состояния: театральность поведения и преувеличенное выражение своих чувств; неустойчивая эмоциональность; постоянный поиск возбуждающих переживаний и такой деятельности, в которой он находился в центре внимания. Кстати, сын поэта, видимо, относился к такому же психопатическому типу личности.

ПЁТР I ВЕЛИКИЙ (1672–1725), русский царьс 1682 г. (правиле 1689 г.), первый российский император (с 1721 г.); государственный деятель, полководец, дипломат и великий реформатор России. В 1703 г. основал новую столицу России — Петербург.

Наследственность

[Отец] «Алексей Михайлович — от природы живой, впечатлительный и подвижный, страдал вспыльчивостью, легко терял самообладание и давал излишний простор языку и рукам». (Ключевский, J990, с. 111.)

«Династия Романовых стала нейропатической вскоре после вступления на русский трон в 1613 году царя Алексея Михайловича… Двое его детей были слабоумными… Сам Петр страдал с младенчества нервными приступами, которые переродились в эпилепсию. Волнение или возбуждение часто вызывало у него приступы, один из которых, как говорят, продолжался три дня. У Петра было шесть сыновей, пять из которых умерли в детстве. Выживший — царевич Алексей242, был пьяницей и настолько сумасбродным, что отец приказал его убить». (Nisbet, 1891, с. 204–205.)

Общая характеристика личности

«Непрестанные труды и заботы перемежались у Петра I с пьяным разгулом… Сам проводил повторное следствие293, присутствовал при пытках, лично рубил головы осужденным… На ход преобразований накладывала неизгладимый отпечаток личность Петра 1, нетерпеливого, порывистого, всегда спешащего, склонного к насилию, физической расправе». (Корецкий, 1968. с. 94. 96.)

«…Был подвержен подергиваниям лицевых мускулов, ужасно искажавших его лицо». (Ломброзо, 1892, с. 14.) [1698 г.] «Описание внешности Петра I, сделанное известным художником, учеником Рембрандта Готфридом Кнеллером, который писал его портрет: “При его большом росте ноги показались мне очень тонкими, голова у него часто конвульсивно дергалась вправо”». (Павленко, 1975, с. 58.)

«Но не всем ясно, какое значение имеют его огромные, “кошачьи”, постоянно выпученные глаза, его быстрая, захлебывающаяся речь, его невероятная подвижность — и умственная, и физическая. Между тем это в совокупности позволяет задним числом поставить русскому императору вполне точный диагноз — гипертиреоидность, гипертиреоидный вариант нормы». (Эфроимсон, 1998, с. 109.)

«Простота обращения и обычная веселость делали иногда обхождение с ним столь же тяжелым, как и его вспыльчивость или находившее на него по временам дурное расположение духа, выражавшееся в известных его судорогах. Приближенные, чуя грозу при виде этих признаков, немедленно звали Екатерину, которая сажала Петра и брала его за голову, слегка ее почесывая. Царь быстро засыпал, и все вокруг замирало, пока Екатерина неподвижно держала его голову в своих руках. Часа через два он просыпался бодрым, как ни в чем не бывало». (Ключевский, 1990, с. 181.)

«“Известно, — сообщает Штахлин, — что монарх этот с молодости и до самой смерти был подвержен частым и коротким припадкам довольно сильных мозговых припадков”. Подобные припадки конвульсий приводили его на некоторое время, иногда на целые часы, в такое тяжелое состояние, что он не мог выносить не только присутствия посторонних, но даже лучших друзей. Пароксизм этот всегда предвещался сильной судорогой шеи с левой стороны и неистовым подергиванием лицевых мускулов. Вследствие того — постоянное употребление лекарств иногда странных, вроде порошка, приготовленного из желудка и крыльев сороки… Злоупотребление спиртными напитками, к которым Петр был пристрастен, во многом содействовало частому повторению подобных выходок. “Он не пропускает ни одного дня, чтобы не напиться”, — утверждает барон Пелльниц, рассказывая о пребывания государя в Берлине в 1717 году…

“Он часто пил не в меру и требовал того же от присутствовавших, имевших честь находиться с ним за столом…” Можно