Их встретил вежливый молодой метрдотель, поздоровался, проводил в зал, ничего не спрашивая. Видимо, Злобина в клубе знали.

— Еще бы, — ухмыльнулся Костя, — я же здесь работаю, в охране. Штат небольшой, но дружный и умелый, и клуб популярный. Хочешь, сходим в сауну?

— В другой раз, — пообещал Василий, с любопытством оглядывая небольшой, но уютный зал, аквариум во всю стену, картины по стенам, выполненные в стиле «Ecusson»[184]: соединение рисунка на медной фольге со скульптурными изображениями животных. — Как тебе удалось попасть в столь крутое заведение? Клуб-то небось элитарный?

— Связи, дружище, связи, — засмеялся Константин, беря из рук официанта кожаную папку с меню. — Спасибо, Витя. Выбирай, мон шер, на цены не смотри, фирма платит.

Они заказали соленые грибы — лисички и маслята, форель, салаты — крабовый и овощной, лобстер, копченый угорь, а Злобин еще и телятину в кляре. Оба спиртного не употребляли, но чтобы не обидеть обслугу клуба, заказали бутылку шампанского. Затем принялись вкушать пищу и вести неторопливую беседу. И впервые за много дней Василий позволил себе слегка расслабиться. Говорил больше Костя, он же только слушал, изредка ловя себя на мысли, что хорошо бы вот так посидеть вдвоем с Ульяной…

Два с лишним часа пролетели незаметно.

В двенадцатом часу ночи приятели добрались до квартиры Злобина и расстались, хотя Костя предлагал заночевать у него. Но у Васи были другие планы на поздний вечер. Он узнал, что хотел, удостоверился в боеготовности товарища и мог на него положиться в трудную минуту. Что такие минуты появятся, сомневаться не приходилось.

А во дворе злобинского дома Василия ждал Вахид Тожиевич Самандар, сидя на лавочке у детских качелей с тросточкой в руке. Вася почувствовал его не сразу, лишь когда подошел к машине: на спину легла невесомая «трасса» чужого взгляда и включила несколько расслабившуюся сторожевую систему организма. Оглянувшись, Вася узнал Самандара — было уже темно, и фонарь во дворе не горел, но это не мешало Котову видеть ночью почти как днем, — подошел к скамейке и сел рядом.

— Добрый вечер. Вы случайно не ко мне?

— Не буду отрицать.

— Поехали, я сейчас временно живу на Рязанке.

— Я знаю, но поговорить можно и в машине.

Они сели в «вольво», Василий включил двигатель и выехал со двора на улицу Зорге.

— Говорите.

— Мне предложили вакантное место в Союзе Девяти. Понимаете, о чем идет речь?

Василий увеличил скорость, помолчал.

— При чем здесь я?

— Это вакантное место предстоит еще освободить.

— Кому понадобилось менять состав Девяти?

— Союзу Девяти. Точнее… его части.

— Кто занимает это место сейчас?

— Хейно Яанович Носовой, начальник информ-службы президента. И он же — маршал «СС».

Василий вдруг засмеялся. Самандар посмотрел на него с удивлением.

— Что вас развеселило?

— Обратите внимание на номер машины впереди.

Вахид Тожиевич глянул на идущую впереди «четверку» и невольно улыбнулся: у машины действительно был примечательный номер — Х-345-ЕР.

Василий посерьезнел.

— Извините. Однако я не знал, что Носовой — один из Девяти.

— Не хотите же вы обвинить меня во лжи. К тому же эта информация смертельно опасна. Обладающий ею в конечном счете… исчезает. Поэтому о деятельности Союза Девяти не знают даже люди Внутреннего Круга… кроме разве что Собирателей и Хранителей.

— Чего вы хотите от меня?

— Помогите мне войти в Союз. Думаю, что смогу быть вам полезным ответно. Но хорошо бы еще подключить к этому и Соболева.

— Исключено. Матвей не пойдет на ликвидацию Носового… и вообще кого бы то ни было. Я — тоже. Во всяком случае, без серьезных мотиваций.

— Моих уверений недостаточно?

— Нет.

— А если я представлю полный пакет информации?

— Посмотрим.

— Что ж, и на этом спасибо. Высадите меня, пожалуйста, у Белорусского вокзала.

Василий послушно свернул с Ленин градского проспекта направо к вокзалу.

— Хочу вас предостеречь по-дружески, — уже вылезая, сказал Вахид Тожиевич. — Команда КОП — не президентская команда, как вы считаете. В этом вы убедитесь в скором времени.

— А чья же? — озадаченно спросил Василий.

— Это смертники, предназначенные для игр, проводимых небезызвестным вам Рыковым, теперь — советником президента по безопасности.

— Не может быть!

— Вы этого не знали?

— Коржаков не обмолвился ни одним словом… Но зачем Рыкову еще одна команда профи боя и перехвата? У него же, как и у всех деятелей Союза Девяти, наверняка есть дружина телохранителей-зомби.

— Я же сказал: КОП — жертва, объект подставки. Рано или поздно ее накроют, и тогда полетят головы, в первую очередь — Коржакова, во вторую — президента.

— В первую — ребят из команды…

— Это далеко не главное, особенно для Рыкова.

— Зачем это ему? Власть? Но ведь Неизвестные предпочитают работать в тени.

— До свидания. Позвоните мне в МИЦБИ, если надумаете, я буду ждать. И поберегите себя, не увлекайтесь рыцарскими поединками с разного рода бандитской шушерой.

Вася мог бы сказать, что вся эта шушера профессионалу не опасна, что она просто самоутверждается и драться не любит, обожает поговорить, получая наслаждение от своих собственных угроз и криков. Но ничего этого Вася говорить не стал.

Самандар вышел из машины и растворился у входа в метро. Василий только сейчас сообразил, что не успел спросить Вахида Тожиевича — кто сделал ему предложение войти в состав Девяти. С другой стороны, Самандар мог сообщить о Рыкове еще в Рязани, тогда не пришлось бы решать проблему сейчас.

«Впрочем, я бы все равно позвонил Коржакову, — честно признался сам себе Василий, трогая машину с места. — Что же нам теперь делать, а, ганфайтер? Выйти из КОП по собственному желанию