бы туман поднялся вверх, то во второй половине дня — жди дождя, примета верная!».

Вернувшись к палаткам, Косов снова размялся до состояния — «Аж жарко стало!». С неудовольствием покосился на сапоги и галифе. Сапоги были мокрыми, и казались несколько разбухшими. Штаны до колена и даже чуть выше — насквозь!

«Да ладно… высохну!».

Косов успел еще сбегать к реке — умыться и обмыться по пояс, когда в девчачьей палатке слегка завозились, и к костру, зевая и пошатываясь, выбралась Эльза.

— Привет, красавица! — негромко поприветствовал подругу Иван.

— У-аф! — коротко ответила ему Лиза, — Смотри-ка ты… а он бодрый такой, веселый!

Потом покосилась на палатки и пробубнила:

— Все-таки предпочитаю спать дома, на постели… Ты не проводишь ли девушку… ну — до этого домика-корзинки, который вы вчера сплели?

Косов проводил и постоял чуть поодаль, поджидая подругу. А когда она вернулась к нему, приобнял и поцеловал.

— Вань… ну что ты, в самом деле? Я же и не умылась, и зубы не чистила. А после этого ваше портвейна вчерашнего — сама чувствую, как во рту противно, — забубнила она, уткнувшись ему в плечо.

— Ерунда… Ты красива и желанна мною всегда! И умытая, и — не умытая, и в вечернем платье, и вот так — со сна, уютная, теплая, домашняя…

— А вот сейчас точно врешь! Потому как я — и не теплая уже, и вовсе не домашняя. А в вечернем платье ты меня и вовсе не видел! — фыркнула Эльза, приподняв голову.

Косов не преминул воспользоваться этим и вновь поцеловал девушку.

— И опять ты ерунду городишь! И что с того, что я не видел тебя в вечернем платье? У меня хорошее воображение, а уж твою фигуру я точно видел!

Обнимая Лизу, он постепенно опустил руки до талии, и даже немного ниже.

— А что, хорошая моя, может прогуляемся вдоль берега? — и пару раз стиснул ее попу.

Эльза негромко засмеялась:

— Вот даже не сомневалась, что ты мне такое предложишь! Но… Нет, Ваня! Мы же вчера договорились! Потерпи до дома, хорошо?

«Хм… это мы вчера договорились, что ли? Я вроде бы такого согласия не давал!».

— А здорово было бы здесь с тобой оказаться? Мы вдвоем и больше никого…, - шепнул он ей на ушко.

— Вот прямо — никого-никого? — как будто сомневаясь, улыбалась Эльза, — И даже Зойки?

— Х-м-м…, - задумался Косов, прислушиваясь к себе.

— Да ладно… не ищи оправданий! — опять тихо засмеялась Лиза, — Я бы без Зойки не согласилась так вот с тобой… в дикий лес уходить! Не чувствую я в себе уверенности, что справилась бы с твоими низменными желаниями!

— Да? — почесал затылок Косов, — Ладно… Зойка нам бы не помешала. Она вообще — компанейская девчонка!

— Пошли к костру… Надо дров подбросить, да чай ставить. Через полчаса люди шевелиться начнут! — потянула его за собой подруга.

К моменту постепенного подъема, и правда — из палатки начали показываться парни и девушки. Спросонья вяло здоровались с Косовым и Лизой, и подавались к берегу, кто умываться, а кто — подальше, к «корзинке», как назвала тот домик Эльза.

Потом пили чай. Каждому «походнику» был выдан изрядный ломоть хлеба, намазанный сливочным маслом и посыпанный сахарным песком.

Заноза-Машка оглядела свою порцию одним глазом — второй похоже еще не проснулся — куснула разок-другой и вполголоса пробурчала:

— Дома я бы ни за что не поверила, что буду с таким аппетитом лопать обычный хлеб с обычным маслом!

«М-да… а ведь еще недавно у очень многих… Да для большинства людей здесь этот обычный хлеб и обычное, как она сказала, масло — были пределом мечтаний. Да и сейчас наверняка есть такие! Не из простой семьи и Машка, и все остальные!».

— Ну что… Проснулись, умылись, позавтракали… Тогда — на физподготовку — становись! — скомандовал Косов.

— А где становиться-то? — пробухтела снова Машка, — Мы со Светкой… вон — прогулялись, там же эта… роса на траве! Вымокнем же!

— Маша! Ты уже девочка взрослая! — заявил Косов, под смешки остальных, — Не подскажешь ли мне — а что такое роса?

— Ну… там этот… конденсат, да? — задумалась девушка.

— Ну — пусть будет! Так вот… этот конденсат — он почище другой воды, даже может быть из-под крана! А уж из Иртыша — точно!

— И что?

— Посуди сама… Трава вчера омыта дождем. На нее лег этот конденсат. Так что — не роса это, а чистый лечебный настой! Чистая вода, настоянная на луговых травах! Ее не бояться надо, а валяться в ней, покувыркаться, чтобы вымокнуть с головы до ног! Не слышала, что ли, что если в росе обмоешься — здоровье будет, и все болячки пройдут?

— Так это же… Это же на Ивана Купала вроде бы? — подал голос кто-то из девчонок.

— Согласен! В самое цветение трав и цветов. Но! А сейчас чем хуже? А если хуже — то намного ли? Кстати… вроде бы где-то слышал, что особенно полезно это девчонкам делать — кожа чище становиться, волосы красивее и гуще. И даже, вроде бы, эти самые… ну — верхняя ваша красота лучше растет! — закончил Иван.

Молодежь засмеялась, в данном случае больше — парни.

— Там вроде бы — капустным листом натирать надо! — послышалась поправка в рецепт.

— Да не натирать! А есть! И — побольше! — внес свою версию еще кто-то.

Девчонки зашушукались, а потом Светка — ради разнообразия, не иначе, с сарказмом протянула:

— Сдается мне, что все мужчины, даже не зависимо от возраста, иногда какие-то… придурки! И шуточки — соответствующие! Елизавета Геннадьевна! Так может быть тогда нам — вообще в купальниках зарядкой заниматься? Ну… если некоторые рекомендуют в росе изваляться?

Эльза опешила, а потом задумалась:

— А не замерзнете, девчонки? Солнце-то еще невысоко, прохладно еще…

— Так мы же не стоять будем? Заниматься поактивнее — вот и согреемся!

Косов почесал затылок:

«Вот так всегда — не рой другому яму, а