— Ух ты, кто пожаловал, — гулко разнесся по помещению голос Янтаря.

Он подтянулся на кровати, усаживаясь, и поморщился от боли.

Выглядел огневик неважно. Он побледнел, под глазами легли тени, на щеках алел лихорадочный румянец, да и золотистый взгляд отливал нездоровым блеском. Грудь и левое плечо были перебинтованы. Только бесовская ухмылка осталась неизменной, хоть и выглядела она сейчас несколько вымученной. Я приблизилась и неуверенно присела на край кровати рядом с ним.

— Как ты? — я и сама услышала, что мой голос прозвучал на редкость виновато.

— Бывало и лучше. — Янтарь прикрыл глаза и откинул голову назад, прислоняясь к холодным прутьям решетки в изголовье. — Меня накачали какой-то очень полезной отравой с кучей побочных эффектов, поэтому, если я начну кусаться, не обращай внимания. Да, и кстати, я не уверен, что ты мне сейчас не мерещишься.

Поколебавшись несколько мгновений, я все-таки протянула руку и положила ему на лоб. Создалось ощущение, что ладонь прикоснулась к головешкам. Жар у мага Огня, это ж надо.

— О… — блаженно выдохнул парень. — Так и держи.

— Где госпожа Арилин? И Тиара?

— Первая ушла докладывать ректору о моем плачевном состоянии. — Янтарь скривился. — Вторая — одаривать успокоительным всех желающих и не очень.

— Тебе надо поспать, — неуверенно произнесла я. Неуверенно, потому что я же не целитель, откуда мне знать, надо или не надо.

— Не могу. — Он отрицательно качнул головой и поморщился. — Башка раскалывается.

— Я могу что-то для тебя сделать? — Я сама не поняла, как это вырвалось, но вырвалось совершенно искренне.

Парень приоткрыл глаза и несколько секунд всматривался в мое лицо.

— Обними меня, — неожиданно попросил он.

— Зачем? — растерялась я, не уловив, как просьба связана с облегчением страданий раненого.

— Ты холодная.

Я неуверенно пододвинулась ближе и обхватила его руками. В следующее мгновение ладонь скользнула по моей спине, прижимая теснее, а моей щеки коснулась его, обжигающе-горячая. Янтарь шумно выдохнул, обдав кожу на шее жаром.

Поддавшись какому-то странному наитию, я провела ладонью по чуть влажным от пота волосам, мимоходом удивившись, какие они мягкие на ощупь, скользят меж пальцев словно шелк. Не удержавшись, я повторила этот жест снова. И снова.

Янтарь не шевелился, словно внезапно заснул. Я даже на мгновение испугалась, что он сознание потерял, но стоило мне попытаться чуть отстраниться, чтобы убедиться в этом, рука на спине напряглась, удерживая. Он дышал тяжело и часто, и я буквально чувствовала, как гулко колотится его сердце.

Его ладонь вдруг скользнула вверх, легла на шею, заставляя отстраниться так, что мы оказались нос к носу. Почему-то сейчас у меня не возникло даже мысли вырваться и убежать.

— Спасибо, — неожиданно для самой себя прошептала я, — что спас меня.

Янтарь не ответил. Он продолжал смотреть на меня, чуть щурясь, как от яркого солнца. Осторожно, едва касаясь кожи, провел большим пальцем по щеке.

Я неосознанно облизала почему-то резко пересохшие губы. Рука на моей шее дрогнула, пришла в движение, заставляя податься вперед…

— …Настоятельно не рекомендую, господин офицер, — послышался сердитый голос целительницы.

Я вздрогнула и, обернувшись, увидела в дверях госпожу Арилин в сопровождении Риана. Оба замерли, уставившись на нас, и я запоздало отшатнулась, почувствовав, как рука Янтаря, скользнув с шеи по плечу, безвольно упала на кровать.

— Льдянка… — Женщина нахмурилась. — Мне казалось, я прописала капли и покой, и ты сейчас должна в своей постели десятый сон досматривать.

— Я просто… — растерянно пробормотала я, отчего-то почувствовав себя страшно неуютно под этими взглядами.

— Вы правы, госпожа Арилин, — холодно проговорил Риан. — Я, пожалуй, зайду позже, когда Янтарю станет лучше.

С этими словами он развернулся и вышел.

Я подскочила с мыслью сбежать как от рассерженного взгляда целительницы, так и от запоздало нахлынувшего смущения. Да и стоит догнать Риана, спросить, выяснили ли они что-то насчет этого обезумевшего элементаля.

Но горячие пальцы ухватили мою ладонь.

— Останься.

Я беспомощно перевела взгляд на госпожу Арилин, та лишь сердито пожала плечами, буркнула: «Только при условии, что этот балбес сейчас будет спать!» — и удалилась в подсобку.

— Я буду, буду, — заверил меня Янтарь, сползая из сидячего положения в лежачее.

Опыта сиделки у меня было не так много, вернее не было совсем, если не считать проливания слез над доживающим последние минуты птичьим тельцем, которое принес мне гордый собой кот, когда мне было лет девять. Взгляд озадаченно скользнул по палате и зацепился за лежащую на тумбочке книгу. Судя по обложке, это был женский роман, который госпожа целительница почитывала в свободное от спасения жизней время, но я все равно предложила:

— Хочешь, почитаю?

В конце концов, чем скучнее будет повествование, тем быстрее он заснет, и тем быстрее я сбегу. После того как я убедилась, что жених жив, пусть и не совсем здоров, нахлынуло странное ощущение неловкости.

— Хочу, — неожиданно легко согласился Янтарь, Даже не став корчить язвительные рожи.

Я подхватила книгу и, подумав, сбросила туфли, усаживаясь у него в ногах и прислоняясь к спинке кровати.

«Юная графиня Элисса была известна во всем королевстве благодаря своей чарующей красоте, острому уму и бескрайней доброте. Многие мужчины добивались ее благосклонности, но ни один не удостоился чести…»

Откровенно признаться, я сама зачиталась и вспомнила, где и что делаю, только перевалив за середину третьей главы, когда графине прислали приглашение на личную встречу с принцем. Слово «принц» вернуло меня из вымышленного мира в реальный. Я запнулась и оторвала взгляд от книжки.

Янтарь спал.

Яркий румянец побледнел, дыхание выровнялось. Я осторожно сползла с кровати, стараясь не шуметь. Положив книжку на место, еще раз обернулась на огневика, потрогала лоб. Жар, кажется, начал спадать. Облегченно вздохнув, я подхватила с пола туфли и на цыпочках вышла в коридор.

Я ходила туда-сюда по комнате, не в силах сосредоточиться на каком-либо действии. В голове жужжащим пчелиным роем копошились десятки мыслей, ни одна из которых не задерживалась больше чем на несколько секунд, чтобы потом уступить место другой, столь же надоедливой и мрачной.

Сегодня мы возвращались во дворец.

Время пролетело неожиданно стремительно. Когда Янтарь мне впервые сказал о том, что Император заберет нас на каникулы, мне казалось, до них еще так далеко, да и на фоне покушений и турнира эта новость вообще отошла на второй план. А пять минут назад лир Сэндел прислал записку со словами, что надо собрать вещи, поскольку карета прибудет в течение часа.