Чем больше юристов, тем сложнее доказать разумность привлечения внештатников. С этим столкнулась холдинговая компания «Кузбассразрезуголь» (постановление ФАС ЗСО от 26 сентября 2005 г. № Ф04-6226/2005(15067-А27-15)), заключившая договор с юрфирмой, хотя в организации было юридическое управление, где должно трудиться семь человек. Инспекция сочла затраты неоправданными, суд не стал их оценивать. Но при этом было отмечено: «обоснованность затрат… должен доказать налогоплательщик, а не налоговый орган». Кроме того, необходимо выяснить, чем именно занимались привлеченные специалисты.

Из утверждения ясно, что в договоре и документах, показывающих выполнение услуг (тех же актах) нужна подробная расшифровка. Лучше не ограничиваться фразой: «оказаны услуги в счет абонентского обслуживания за январь 2007 года». Формулировки: «проведена экспертиза договоров (дата, номер), подготовлены консультации по сложным вопросам налогообложения (перечень прилагается) и т. д.», как минимум, покажут реальность деятельности. Хорошо, если привлеченные специалисты давали письменные ответы – их тексты можно предъявить налоговикам и судьям, опровергая обвинение в фиктивности консультаций. Дополнительный плюс – заранее подготовленное обоснование расходов, уже используемое многими для внутреннего учета. Его суть: юрист или другой работник фирмы, желая получить консультацию со стороны, пишет служебную записку своему руководителю, поясняя в ней необходимость чужой помощи можно сослаться на специфику вопроса, его новизну либо сложность или важность для организации. В последнем случае специалист, даже предполагая ответ, желает его проверить, чтобы не допустить ошибок и появления существенных убытков. Доказывая сложность вопроса (например, налогового) можно привести противоположные разъяснения, публикуемые в СМИ. Новизну продемонстрирует ссылка на новые законы, инструкции, решения судов и пр. Словом, в записке показываются фактические (как правило) причины для обращения к консультантам. Эти документы удобны и для руководства фирмы (видны возникающие проблемы, недостатки в классификации сотрудников), и хороши для оправдания издержек. Кстати, «служебки», по которым в оплате отказано, стоит сохранять, чтобы при необходимости показать налоговикам и судьям. Отказные записки свидетельствуют – налогоплательщик сам проверяет обоснованность услуг, отклоняя те, без которых можно обойтись.

Правда, здесь есть одно «но». Чем больше информации, тем проще к ней придраться. Так вышло в деле ОАО «Приморскуголь». Компания, если верить документам, заплатила 20 млн рублей за консультационные услуги по взысканию задолженности с Минобороны России. Номера и даты исполнительных листов также приводились в договорах. Оплата перечислена по безналичному расчету третьим лицам, – контрагентам юрфирмы. Непрямые платежи и большая сумма привлекли внимание налоговиков. Они проверили исполнителя, выяснив его регистрацию по утерянному паспорту, а также отсутствие по заявленному местонахождению. Также чиновники учли наличие в обществе трех юристов, которые уже доказали наличие задолженности, выиграли суд, получили исполнительные листы на принудительное взыскание, которые должны быть исполнены судебным приставом (ст. 9 Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 119-ФЗ). Непонятно, в чем работа привлеченных юристов, – указал суд, запретив уменьшать налогооблагаемую прибыль (постановление ФАС ДО от 24 мая 2005 г. № Ф03-А51/05-2/1021).

С арбитражем легко согласиться, когда закон соблюдается. На деле получение исполнительного листа и денег – это два разных и необязательно совпадающих факта. Для того чтобы на счет компании поступили средства иногда нужно «заинтересовать» чиновников (особенно если речь идет о взыскании сумм с госведомства), пристава, использовать неофициальные методы и т. д. Мы не знаем – прошел ли эти тернии «Приморскуголь», но не раз сталкивались с ситуациями, когда другим налогоплательщикам требовалось списать подобные расходы. Кто-то показывал их за счет неучтенной выручки, кто-то старался легализовать суммы, работая с фирмами-однодневками. Тогда у них возникали проблемы, схожие с появившимися у угольщиков. Организации вынуждено создавали документы на фиктивные затраты и из опыта наиболее грамотных видны четыре ограничения.

Первое – услуги, за которые якобы выплачиваются суммы, должны быть связаны с деятельностью предприятия, но не его персонала. Если сотрудники и вправду сами выполнили основную работу по взысканию долгов, не стоит указывать получение консультаций по этой же теме. Лучше показать оплату услуг «по анализу потребителей и составлению договоров, позволяющему сократить просроченную кредиторскую задолженность».

Второе – оправданность суммы. «Приморскуголь» заплатил 35 процентов от задолженности. Такую цифру суд вполне может счесть завышенной (уже есть исполнительный лист, не расшифровано количество часов, затраченных юристами на консультации, нет внутренних документов, доказывающих необходимость столь дорогих услуг…). Это обвинение ожидаемо, и иногда выгодно упомянуть, что цены избранного контрагента, если и отличаются от средних, то незначительно. Упоминание делается в служебной записке, там же приводится сравнение по конкурентам. Данный вывод применим не всегда. Стоимость услуг может быть значительно выше рыночных, когда на это есть причины (консультация известного специалиста, сложность вопроса и т. д.). Их опять-таки лучше внести в служебку.

Третье – равномерность распределения фиктивных сумм. До пустим, у налогоплательщика резко возрастают какие-то расходы, к примеру, юридические. Если официальных причин для роста нет, вопросы проверяющих неизбежны. Поэтому издержки списываются не единым платежом, а несколькими.

Наконец, четвертое ограничение – отраслевое. О нем часто забывают, оплачивая по документам одной и той же фирмы различные услуги, например, юридические и маркетинговые. Совмещение разных видов деятельности на практике встречается, но редко. Поэтому налоговик скорее всего захочет проверить реальность подобных платежей.

Все эти ограничения мы привели не как советы, поскольку лучше не уменьшать прибыль на те расходы, которые нельзя обосновать. Но бывают разные ситуации.

О расходных спорах можно говорить долго, благодаря ревизорам эта тема неисчерпаема, в отличие от объема книги. Так что ограничимся лишь несколькими эпизодами. Например, списанием затрат на рекламу, которое якобы не нужно, если весь товар продается одному или нескольким оптовикам. То, что такие претензии предъявляются, видно из опыта «Царицынского молочного комбината». Всю продукцию эта фирма отпускает «Лианозовскому молочному комбинату». Следовательно, ей гарантирован сбыт, а рекламные издержки необоснованны.

На объеме закупок оптовика сказываются розничные продажи – заявили в ЦМК. Для нас важна его узнаваемость, поскольку приведет к росту спроса, а значит, и наших доходов. Кроме того, налогоплательщик владеет товарным знаком и поэтому заинтересован в его продвижении и расширении сбыта. Стоимость рекламы уменьшает прибыль (подп. 28 п. 1 ст. 264 НК РФ). Так же решил суд (постановление ФАС МО от 2 февраля 2006 г. № КА-А40/83-06), в дополнение указав, что в соответствии с договором между комбинатами количество закупаемой продукции меняется под влиянием розничных продаж. ЦМК должно стремиться к их увеличению, его издержки оправданны. Так что, в договоре с единственным покупателем лучше предусмотреть, что приобретаемая партия может корректироваться в зависимости от рыночных условий.