отбрасывает в сторону любые понятия о «человеколюбии».

Небрежно кидаю тушку воина на алтарь, его голова издаёт громкий «тук» при соприкосновении с поверхностью камня.

Усилием воли перехожу в режим тонкого мира. Руки превращаются в багры с пальцами-крючьями, которыми вцепляюсь в призрачную дымку его души. Начинаю тащить из контуров тела.

Временно живой человек страшно закричал, боль частично вошла в этот мир. Дымка сопротивляется, вцепляясь астральными руками в тело, рвётся на лоскуты под моим напором.

— Да отцепись ты! — в сердцах прикрикиваю на непослушную душу, я уже ни за что не отступлюсь.

Одной рукой-багром хватаюсь за его руки, рву их поперёк. Кончено, основательно потрёпанная душонка мерно колыхается отдельно от тела, будто медуза в воде.

Внезапно незаметные ранее линии внутри неё становятся ясно видны мне. «Печать» — понимаю я. Так вот ты какая, отметка «высшего» существа, приготовившего себе на обед «вечную» душу.

— Счастливо! — говорю напоследок Никаму, поднося дымку к поверхности алтаря, куда она немедленно впитывается.

— Ты страшный… — произносит стоящая рядом Марана.

— Это говорит богиня смерти, холода и мора? — устало отвечаю ей, борьба в тонком мире вымотала.

— По рассказам деда, насильно вытащить душу из вместилища не могли даже Создатели.

Угу! Понятно, почему всяким Сатанам и Сварам нужно добровольное согласие жертвы.

— Обращайся, если что, — съязвил я, раздумывая над результатами «допроса»:

«Он», это, по всей видимости, Сатана. Кто ещё настолько сильно любит меня? Впрочем, чего я гадаю, придётся «прочитать» историю его жизни. Вздыхаю, но делаю.

* * *

Хон Гиль Дон был обычным системным администратором самой обычной корейской компании. Прилежно трудился круглый год, при этом всегда отказываясь от отпуска по причине большого объёма работы.

Но в этот, очередной отпуск, он пошёл. Его, как самого высокоуровнего игрока клана, лично (по скайпу) попросил клан-лидер. Их союзу кланов объявил войну другой союз, так что на кону стояло существование клана, не очень большого, но «своего», с которым он был с самого создания.

Завершив все текущие дела в реале, затарившись едой, которую нужно было лишь разогревать в микроволновке, он полез в капсулу, кредит за которую выплачивал вместо кредита за квартиру или авто. Девушки в реале у него никогда не было (об этом тссс!), впрочем, ему вполне хватало «Весенней Грозовой Молнии» — могучей магини стихий Воды и Воздуха лишь немного ниже уровнем из его же клана.

И не беда, что они ни разу не встречались в реале, даже не видели фото друг друга. Зачем? Их обоих устраивало такое положение и их игровые аватарки, для чего портить впечатление о себе? Даже весь его сексуальный опыт был родом из «Единственной».

«Эх-хх, ещё бы зарабатывать побольше, чтобы иметь возможность купить своей девушке новый комплект хотя бы диковинного класса» — мечтал Хон Гиль Дон.

— Фак! — выругался я, находясь в воспоминаниях убитого, прокручивая их ближе к настоящему. «Полное погружение», блин.

Атака их замка началась ночью и внезапно, что неудивительно. Именно на этот случай, кланлид и просил Хона безотлучно находиться в игре. Какой-то ассасин сумел незаметно взобраться на угловую башню, вырезать дозорного и скинуть вниз верёвочную лестницу. Это ещё ладно, что «убитый» сразу же начал стучаться во все клан-чаты, иначе бы вообще не заметили проникновения до самого последнего момента.

Но и сейчас положение не очень, захваченная башня прикрывала собой подходящих врагов, не позволяя стрелять в них. Площадные заклинания встретил готовый антимагический щит, снять который не удалось. Противники скапливались в башне и скоро пойдут на зачистку.

Своё же подкрепление прийти на помощь не могло, замок окружён неприятелем, а значит, по игровым правилам, находится в осаде, телепорт отключается. Придётся портироваться на ближайший камень, и топать оттуда, лишь бы не было поздно, враги уже начали наступление на защитников. Две ближайшие башни заблокированы, они завладели лестницами вниз.

«Весенняя Грозовая Молния» начала каст «Урагана» — мощного гибридного заклинания двух стихий. Сейчас она выкинет врагов из крепости как мусор, подхваченный сильным ветром!

Ветер стихает, толком не начавшись. «Молния» захлёбывается собственной кровью из перерезанного горла, замертво падая на камни, вражеский ассасин постарался. А разбойники клана бросили своих магов, в угаре боя помчавшись резать напавших, что значит отсутствие твёрдой руки и единого командования.

Хон Гиль Дон резко разворачивается и видит «Herouyli» — бывшего игрока их клана, с которым он лично достаточно давно поругался из-за соперничества за внимание «Весенней Грозовой Молнии», после чего того исключили из клана. Видимо, пришёл страшно отомстить обидчикам, собственноручно «убил» девушку, не доставшуюся ему.

— Су-кэ! (Прим. Автора — не поверите, но и у них есть это слово, на некоторых «особо одарённых» сайтах переводится как «самка собаки мужского рода»)

Хон Гиль Дон вместо того, чтобы, как старшему, приказать бойцам отойти и запереться в донжоне, выигрывая время для сокланов и сохраняя замок, бросается на ассасина, горя жаждой мести. Тот успевает отскочить и скрыться в стелсе.

— Нет, не уйдёшь! — быстро проглатывает эликсир «ясного взгляда», невидимость временно не помеха.

Начинаются догонялки, Хероюли не сможет противостоять воину, закованному в латы, но его скорость и знание планировки захватываемого замка помогают не попасться.

Однако случайно удачный выстрел на бегу из арбалета в ногу валит разбойника на камни пола, здесь Хон уже не оплошал, не дал сбежать, исполнив рывок и комбо-приёмы, отправляя Хероюли на респаун.

Внезапная боль в районе сердца, дыхание перехватывает, темнеет в глазах, а затем свет окончательно исчезает.

Пустота, темнота, невесомость. Руки, ноги и тело в общем не ощущаются. Неопределённо-долгое пребывание в одиночестве, попытки кричать ни к чему ни приводят, он не может издать ни звука…

От его ощущений у меня по коже пробегают мурашки. Такой ад похуже выдуманного церковниками с котлами и пытками чертей.

— Кто это тут? Неучтённая душа? Откуда? — удивляется появившийся Сатана на бохкачьем, непонятном для Хона, но не для меня.

В общем, вина рогатого доказана. После довольно длительных попыток наладить общение, Хон Гиль Дон с потрохами продался Князю обмана, согласившись быть его подручным. Первое желание хозяина — найти пустующий храм или хотя бы алтарь в верхнем плане. Второе — переправить к нему одного самовольного человечка, то есть меня. Для этого Сатана заселил его в Никама, чья цифровая сущность была глубоко изъедена обидой, завистью и жаждой власти.

Затем Хон в облике Никама подготовил убийства Кхама и Дуонга, чтобы выманить меня, это Сатана рассчитал ювелирно. А Дунг и ТриДу фактически стали заложницами. В награду архидьявол пообещал «помощнику» Братство, что не могло не мотивировать.

А вот дальнейшее пошло не по плану, я сумел избежать ловушки и убить приспешника, вынашивающего собственные садистские планы.

Сатана, ты мой личный враг, никакой пощады при случае не будет!

Выхожу из воспоминаний…

* * *

Возвращаюсь на Русь, межплановый портал, усадьба бывшего замглавы Братства. Вхожу в зал приёма гостей, обстановка нервная. Слава игре, трупы и кровь пропали, не оставив следа.

— Не бойся, моя маленькая, — говорит Дунг дочке, по-прежнему никуда её не отпуская.

— А это правда мой папа? — ТриДу по-детски непосредственна.

— Правда, — отвечаю ей, подходя к ним обоим, — Ничего не бойтесь, я не дам вас в обиду никому. Иди ко мне, — протягиваю руки дочери.

Она доверчиво устраивается у меня на ручках, обнимая за шею:

— А ты теперь никуда не уйдёшь? — тихонько спрашивает на ушко.

— Только вместе с вами! — отвечаю ей, внезапно понимая, что всё это время говорил по-корейски.