Джен пришлось на ходу выстраивать план беседы.

— Ты чем-то расстроен? — Она шла рядом с Чуваком и напрасно пыталась поймать его взгляд.

— Отстань, не твое дело! — рявкнул он.

— Но ты груб со мной… — Джен подбавила в голос дрожи и надула губки.

— Зато с тобой нежны другие!

«Ах, вот в чем дело! — догадалась Джен. — Он ревнует меня, и, судя по всему, к какому-то конкретному лицу. О ком он мог узнать?»

Калейдоскоп из любовников завертелся в ее прелестной головке. Перебрав с три дюжины лиц, она так и не пришла к единому мнению, но вдруг заметила взгляд, полный ненависти, брошенный Чуваком на рекламный щит с портретом мэра Хомо и надписью: «Навеки ваш мэр».

«Этот придурок следил за мной этой ночью! — догадалась она. — Вот засранец! Интересно, что он видел? Судя по тому, как он себя ведет, он видел все».

— Ты видел меня с мэром? — уточнила она.

— Я видел, как ты трахалась с ним в твоем трейлере! — выпалил Чувак.

Любая определенность лучше неизвестности. Теперь Джен знала расклад и могла начинать действовать. В первую очередь надо дать Чуваку успокоиться! Она повисла на нем, нежно поцеловала в щеку и зарыдала:

— О, любимый мой, пусть нам уже не суждено быть вместе, но я хочу… — серия всхлипов, — я должна… — сдавленное рыдание, — я навсегда запомню две чудесные ночи, которые ты мне подарил!

Невозможно идти по своим делам, когда у тебя на шее одновременно висят деревянный ящик и девушка. Чуваку волей-неволей пришлось остановиться.

— Спасибо тебе! — Еще один поцелуй в щеку. — Ты лучше всех! А теперь прощай! Я недостойна тебя, мой милый!

Оттолкнув Чувака обеими руками, Джен побежала прочь. По пути она трижды споткнулась, разок наскочила на дерево, а под конец подвернула ногу и, вскрикнув, картинно распростерлась на асфальте. И сразу несколько самцов бросилось к ней, намереваясь произвести искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. Самый проворный из них уже почти снял с Джен футболку, как вдруг получил увесистый пинок под зад.

— Уберите свои грязные лапы! — заорал Чувак, щедро раздавая тумаки вперемежку с пинками. — Поганые извращенцы!

Поняв, что им ничего не светит, извращенцы тут же разбрелись по своим делам, осыпая Чувака проклятиями. Чувак закинул ящик за спину, чтобы не мешал, и склонился над Джен.

Джен лежала на пыльном заплеванном и усеянном окурками асфальте и тихо постанывала. Чувак осторожно дотронулся до нее, Джен открыла глаза и улыбнулась:

— Это ты, Чувак!

— Ты можешь подняться?

— Кажется, да…

Ойкая и охая, Джен поднялась на ноги и позволила Чуваку завести себя в ближайшую закусочную, где, медленно цедя через трубочку молочный коктейль, поведала Чуваку хорошо выстроенную и тщательно выверенную «правду» о своих отношениях с мэром Хомо. Насчет отношений с телохранителем мэра, его пресс-секретаршей и одним из городских советников Джен предпочла умолчать. Чувак узнал о том, что имеют место быть некие «ужасные обстоятельства», на которых Джен не пожелала останавливаться, но которые вынудили ее «искать защиты и понимания» у Дэйва, который вначале казался добрым и понимающим человеком, но вскоре превратился в «сущего дьявола» с угрозами и шантажом.

— Я не хочу сейчас касаться подробностей! — воскликнула она с самым искренним видом. — Боюсь, что мое сердце не выдержит и разорвется!

Но это Дэйв, по ее словам, чтобы быть в курсе дел мэра Хомо, заставил несчастную, доверившуюся ему девушку спать с этим жирным вонючим ублюдком, у которого так смердит изо рта.

— Мне каждый раз хотелось наложить на себя руки после секса с этим ублюдком! — тихонько, стараясь не привлекать внимания посторонних, рыдала Джен.

Это были единственные слова правды во всем ее признании. Мэр Хомо был настолько скороспелым любовником, что каждый раз после встречи с ним Джен была вынуждена запираться в туалете и собственноручно доводить себя до разрядки.

— Я так погрязла во всем этом, так устала постоянно притворяться… — заскулила она, низко опустив голову и поглядывая время от времени на Чувака исподлобья.

Тронутый этой историей, он осторожно погладил Джен по голове, словно боясь обжечься. Джен, накрутившая себя до предела, зашлась в истерике, воя, словно ирландская ведьма-баньши, и колотя кулаками по столу.

— Что случилось? — тут же прибежали всполошенные официанты, а следом за ними, переваливаясь с ноги на ногу, подошел толстый негр с ярлыком «Менеджер Альберт» на груди.

Джен пыталась взять себя в руки, но это ей никак не удавалось.

— Ей очень понравился ваш молочный коктейль, — брякнул Чувак первое, что пришло в голову.

— И от этого она так убивается? — не поверил толстый Альберт.

— Да, — подтвердил Чувак. — Ей жаль лет, напрасно прожитых без вкусного молочного коктейля.

— Да, наш молочный коктейль и впрямь хорош, — важно подтвердил Альберт. — Я лично слежу за тем, чтобы мои люди не путали пропорции и не скупились на ваниль и корицу.

По просьбе Чувака один из официантов принес стакан холодной воды и счет. Пока Джен, стуча зубами о стакан, пила воду, втайне радуясь тому, как она охмурила доверчивого растяпу, Чувак расплатился. Затем они вместе вышли на улицу и встали посреди тротуара, преданно глядя друг другу в глаза.

— Я отняла у тебя так много времени, — извиняющимся тоном произнесла Джен.

— Пустяки. А как твоя нога? Не болит? — поинтересовался Чувак, преисполненный сострадания к Джен и ненависти к дядюшке Дэйву и мэру Хомо.

— Все в порядке, дорогой. Тебе нужно работать.

— Сегодня же вечером серьезно поговорю насчет тебя с Дэйвом! — нахмурился Чувак. — Потребую от него…

— Не делай этого, милый, — имитируя ужас, прижалась к нему Джен всем телом. — Ты плохо знаешь своего дядюшку и совсем не знаешь местного мэра. Это кровожадные садисты, для которых чужая жизнь не стоит ни цента. Стоит им хоть что-то заподозрить, и они уничтожат нас, а я этого не хочу. Ведь только встретив тебя, я поняла, что такое настоящая жизнь!

— Но мы же не можем бездействовать! — возразил Чувак, гладя Джен по спине. — Покоряться обстоятельствам — это не по-американски! Вспомни первых переселенцев с «Мэйфлауэр». Они отважились пересечь Атлантический океан и начать новую жизнь на враждебном континенте, потому что не хотели быть игрушками в чужих руках! Мы должны быть достойны Линкольна, Аль Капоне, Элвиса, Билла Гейтса и других великих американцев!

Тут он вспомнил Микки и пульт управления. «Надо обязательно убедить профессора убрать из головы его обезьяны эти электроды!» — подумалось ему.

— Ты так убедителен, дорогой, — проворковала Джен, игриво скребя коготками по балахону Чувака. — Мы будем бороться за наше будущее, но будем бороться осторожно, взвешивая каждый шаг и рассчитывая каждое движение. Доверься мне, и я скажу тебе, что надо делать!